– Том... - тихий голос младшего нарушает почти звенящую тишину в номере, заставляя меня нехотя раскрыть слипающиеся глаза и повернуть голову к своему близнецу.
– Я уже почти уснул... - хрипло произношу, скользя взглядом по соседней кровати и точеному силуэту брата, закутавшегося в легкое летнее одеяло.
В ушах все еще гремит музыка и звучат голоса, а руки до сих пор слегка подрагивают после такого напряженного и выматывающего дня. Хочется только одного - от всей души выспаться, чтобы на утро в нормальном состоянии отправиться домой. И никаких больше дурацких разговоров с Биллом.
– Мы не сильно слажали сегодня? - приподнимается, подперев голову рукой, и смотрит на меня так же тускло и сонливо.
– Нет, мы выступили отлично, - я прекрасно знаю, что после другого ответа он просто не уснет и уж тем более не оставит меня в покое.
– Может быть... - убирает надоедливую прядь с лица и только после моих слов вновь расслабленно откидывается на подушку.
– Билл, можно я посплю немного? - спрашиваю, подминая под себя подушку. - Я устал.
– А ты помнишь наше первое выступление на этой премии? - не обращая внимания на мое желание поскорей завязать разговор, продолжает он, закидывая свои красивые, в меру рельефные руки за голову и исследуя усталым взглядом потолок.
– И что? Билл, я хочу спать. Иди к кому-нибудь из ребят, если так хочется поговорить. Они, наверняка, еще не ложились после афтепати.
Он замолкает и погружается в свои мысли, а мне тут же становится немного неловко за свою грубость. Не в моих планах было его сейчас чем-то обидеть.
– Прости, - произношу, на что он понимающе кивает. - Давай спать? Ты ведь тоже устал. Я знаю, как тебе задурили сегодня голову.
– Мне кажется, что мы все-таки слажали, - выдыхает, поправляя на себе одеяло.
– Тебе всегда так кажется, - устало напоминаю, понимая, что сил в чем-то переубеждать своего брата у меня уже не осталось. Его одержимость работой давно достала не только меня, но и ребят.
– Значит, мы всегда лажаем, - продолжает он.
– Значит, мы дерьмовая группа, - безразлично хмыкаю, чувствуя, что из-за Билла сон постепенно начинает отступать.
– Нет, - как-то серьезно отвечает на мою иронию. - Я пытаюсь стремиться к лучшему, сделать все от начала до конца идеально, но...
– Билл, ты переработал сегодня, - зеваю во весь рот, перебивая его, и все-таки поднимаюсь со своей кровати. - Спасибо, что и мне дал выспаться, - криво бросаю и иду к журнальному столику, на котором стоит небольшой графин с питьевой водой.
Налив полный стакан, сразу же опустошаю его большими глотками. Вытерев губы, беру виноградину с подноса и отправляю в рот, после чего, прожевав, поднимаю взгляд на брата, который словно не понимает, что через несколько часов мы должны будем подниматься на сборы.
– Хочешь знать мое мнение? Мне было гораздо приятней смотреть на тебя раньше, - серьезно произношу, буквально подписывая себе договор на бессонную ночь.
– В смысле? - удивленно приподнимает свои изящные брови, сканируя меня снисходительным взглядом. О да, такие разговоры его ужасно нервируют, пусть он и старается это не показывать.
– Ты понял, о чем я, - неторопливо направляюсь в сторону своей кровати и сажусь на край. - Пока ты не превратился из человека в робота, который все делает автоматически и стремится к какому-то непонятному совершенству. Билл, ты человек. Не забывай об этом, пожалуйста, ладно? Ты, как и все, представь себе, имеешь право на ошибку, - я знаю, что задеваю сейчас его такими словами, но ведь брат сам желает пообщаться со мной о происходящем.
– Том, ты говоришь сейчас полную чушь. Даже слушать не хочу, - только по одному его тону понимаю, что попал в самую точку, и улыбаюсь. - Я хочу идеально выполнять свою работу. Для меня это очень важно. Если ты сегодня отсидел на пресс-конференции как полный дурак, то меня такое отношение к работе больше не устраивает. Я хочу, чтобы через несколько лет я мог гордиться собой, а не со стыдом вспоминать о своих прошлых ошибках. Если для тебя это увеселительное мероприятие, то не забывай, что за все ваши приколы мне приходится напрягаться в два раза больше. Мне реально было за тебя сегодня стыдно, Том. Ты вел себя как идиот, - выплевывает он раздражение, порядком накопившееся за день, и даже приподнимается на кровати, чтобы лучше разглядеть мое невозмутимое лицо в полумраке номера.
– Я нормально себя вел. Обычно. Не строил из себя прекрасную Диву, как это любишь делать у нас ты, - братец все-таки сумел меня задеть своими откровениями. - У тебя слишком много комплексов, Билл. Ты никак понять не можешь, что идеала просто не существует, - его лицо выражает такое искреннее негодование, что я тут же поднимаюсь со своего места и пересаживаюсь к нему на кровать, чтобы быть ближе к брату, который из-за постоянной грязи, обрушивающейся на его голову, давно уже запутался в собственной жизни. - Ты и так прекрасен. Такой, какой ты есть на самом деле. Ты веришь мне?
В ответ Билл недоверчиво смотрит на меня, после чего немного отодвигается, предоставляя мне возможность нормально сесть.
– Веришь? - настойчиво переспрашиваю, перехватывая его тонкое запястье.
– Это все глупости, - хочет отмахнуться, но я крепче сжимаю его. Не больно. Боже упаси. Просто крепче.
– Скажи, ты веришь?
– Хорошо, тебе верю, - отвечает, и я отпускаю его руку из своей.
– Этой погоней за чем-то далеким ты только выдыхаешься и теряешь себя. Я так соскучился по тому блеску, по жизни в твоих глазах, - продолжаю, внимательно изучая такие родные безупречные черты лица. - Чего тебе не хватает, м?..
– Ты уверен, что вся проблема в этом? - почти беззвучно спрашивает он, когда я наклоняюсь к его лицу.
– Нам почти 22. Мы многого добились за эти годы своим трудом. Мы УЖЕ до старости обеспечили себе беззаботное существование, - напоминаю, не сводя взгляда с его нового колечка в губе. - Уже можно позволить себе немного свободы, как думаешь?
– Но не на людях же... Я не хочу расстраивать маму грязными сплетнями, которые будут про нас писать.
– Я и не прошу, Билл. Хотя бы сегодня... Я хочу, чтобы ты хоть раз расслабился. Ты слишком много на себя берешь... Ты тянешь на себе всю группу, а я не хочу, чтобы это потом как-то отразилось на твоем здоровье. У тебя нет никакой личной жизни. Когда у тебя вообще последний раз был секс? - после этих слов брат, до этого серьезно вслушивающийся в мои слова, фыркает и отодвигается подальше, заставляя меня тоже отстраниться.
– Даже не начинай, Том. Прибереги разговоры на эту тему для камер, - скрещивает на груди руки и как-то раздраженно отворачивает от меня голову, начиная изучать незамысловатую картину в позолоченной рамке на стене.
– Да при чем здесь то, что на камеру? Я сейчас абсолютно серьезно, - негодую и, приподняв одеяло, залезаю в постель к брату, который, на секунду обернувшись в мою сторону, в ужасе отстраняется подальше.
– Даже не думай ко мне прикасаться! - натянув до подбородка свою часть одеяла, предупреждает он.
– Билл... - сведя брови, зову, показывая, что не собираюсь подвигаться ближе.
– Да что вам всем от меня нужно?! - не выдерживает и нервно выкрикивает.
– Я не знаю, что нужно от тебя всем им, а я твой близнец вообще-то, если ты не забыл! - его слова, сравнивающие меня со "всеми", задевают за живое, и я уже хочу послать его ко всем чертям и пойти спать, но Билл вдруг странно прижимает ладони к лицу, всем своим видом давая понять, что просто не смог сейчас сдержаться. Сорвался.
– Только не говори, что ты плачешь, - недоверчиво скольжу по нему взглядом.
– Иди к черту, Том, - спокойно отвечает на мое предположение. - Вы все меня уже достали... Одни претензии в мою сторону, - он все-таки убирает руки, и я могу снова видеть его сказочно красивый профиль.
– Я хочу как лучше. Для тебя, - отвечаю, подпирая голову рукой и продолжая его рассматривать.
– И что ты предлагаешь? - интересуется.
– Иди ко мне, - хлопаю ладонью по одеялу возле себя.
Билл, прикусывая золотое колечко в губе, все-таки придвигается ближе и устраивается почти вплотную ко мне.
– Или еще ближе? - пытается смутить меня, зная, что такими глазами, как у него, это сделать не так уж и сложно.
– Вот так нормально, - уверенно накрываю рукой его талию, прижимая брата к себе.
Наши лица так близко, как ни одна фанатка на сегодняшнем мероприятии даже представить себе не может. Воспоминания трехлетней давности накрывают с головой, унося какой-то теплой волной щекотливые бабочки в самый низ живота. Тогда я целовал его длинные волосы, мял такие мягкие сочные губы и обещал, что никогда не отпущу. А он со всей своей доверчивостью прижимался ко мне. Почти как сейчас, только искренне. И говорил, что сам никуда меня не отпустит. Это было так давно и пролетело так быстро, что иногда кажется сном. Решение "прекратить весь этот детский сад" Билл принял за нас обоих. Как-то резко, даже немного истерично буквально два года назад он оборвал все, что связывало нас ранее, аргументировав это тем, что "вырос", "это прямая дорога в тупик" и "главное сейчас - работа". Для того монолога он выбрал самое отвратительное настроение, когда я не смог ни обнять, ни успокоить брата. Просто молча кивнул в ответ на его пламенную речь, чтобы не разрушать хотя бы братские отношения. Было обидно, но со временем как-то удалось запихнуть все чувства подальше. А вскоре я и сам понял, что "вырос". Только вот теперь, когда он так близко, когда я ощущаю его сбивчивое дыхание и легкую дрожь тела, которое когда-то с такой готовностью отдавалось мне, хочется снова дотронуться до его губ, чтобы вновь почувствовать до боли знакомый трепет внутри, от которого все переворачивается вверх дном.
– Я не думаю, что это хорошая идея, Том, - выдохнув, нарушает паузу и с трудом отстраняется, попутно нащупывая пачку ментоловых сигарет на тумбочке, после чего поднимается с постели.
– А я бы хотел, - стараясь придти в себя, провожаю взглядом его тощую фигуру с такими милыми намеками на округлости, которым он позволил появиться в Лос-Анджелесе.
– А я бы нет, - подходит к окну и открывает его.
– Врешь, - не поднимаясь с его кровати, наблюдаю, как брат в одних трусах, слегка ежась от холода, пытается прикурить.
– Не думаю, - справляется с непослушной зажигалкой и, легким жестом пригладив волосы назад, глубоко затягивается.
– Не сочиняй, Билл, - кривлюсь, разглядывая его обнаженную спину с выпирающими лопатками. - Я знаю, что это тоже много для тебя значило. Помнишь наш первый раз?
– Том, прекрати, - оборачивается в мою сторону и точно так же кривит лицом, словно не хочет вспоминать ни одного мгновения из той жизни. - Что было, то было. Я рад, что теперь это в прошлом, - вновь поворачивается к окну, бросив заинтересованный взгляд на ночную завораживающую движением Москву.
– Помнишь, ты плакал? - прикусывая губу, продолжаю я, не смущаясь его ответа. - Тебе было так хорошо со мной, что ты не мог сдерживать эмоций. А еще... помнишь, когда Густав узнал, что мы вместе? Он тогда грузился весь день и ни с кем не разговаривал. Мы с тобой ночью старались скрипеть кроватью как можно тише, потому что его номер был рядом, но он все равно все слышал, - усмехаюсь и прекрасно знаю, что Билл против воли сейчас тоже улыбается. Не может не улыбаться из-за смешного поведения Густава, который после нашего расставания сразу же принялся за дело, не навязчиво, но так заметно оказывая Биллу знаки внимания. - Я никогда не забуду, как ты набросился на меня в гримерке, помнишь? У меня голова кружилась от твоего напора и осознания того, как сильно ты меня хотел.
– А ты тогда даже не воспользовался моей готовностью на все... - отзывается Билл, разбивая мой монолог.
– Я не хотел тебя просто трахать по всем углам, ты знаешь. И, думаю, ты сам не жалеешь, что тогда мы дотерпели до отеля. Я вообще-то любил тебя, - понимаю, что разговор зашел слишком далеко, и останавливаюсь. Пора заканчивать. Итак как-то резко стало паршиво.
Билл какое-то время молча курит, после чего, выбросив бычок прямо вниз, медленно закрывает окно и поворачивается ко мне.
– Том, что ты теперь хочешь от меня? - устало спрашивает, присев на подоконник. - Переспать?
– Я? Конечно! - с чувством произношу, кивая. - Именно это я каждую минуту мечтаю сделать со своим маленьким и глупым братом.
– Тогда что ты нес сегодня про поцелуи? - неприятно оскаливает передний ряд выбеленных зубов. - Если ты знаешь, как мне нравится целоваться, то зачем говорить это перед людьми? Ты же догадываешься, о чем многие из них сразу же подумают.
– Это была шутка, ты это прекрасно знаешь, - раздраженно развожу руками в стороны. - Не выдавай желаемое за действительное. Я ничего такого не имел в виду.
– Желаемое?! - Билл начинает жадно втягивать воздух ртом, боясь задохнуться от возмущения. - Да что ты вообще возомнил о себе, Том?!
– А разве нет? - улыбаюсь. Меня всегда забавляет то, как резко иногда Билл реагирует на мои фразы.
– Ты идиот, - отрицательно качает головой, после чего, наконец, отрывается от подоконника и подходит к своей кровати. - Иди к себе. Я буду спать, - пытается согнать меня с постели.
– Ты сам меня поднял, - не двигаюсь с места, а когда Билл начинает сам спихивать меня, перехватываю его руки и взваливаюсь на него сверху.
– И как это понимать? - зло смотрит на меня и пытается вырваться, но пока что еще не хватает на это силенок.
– Успокойся, - прошу, крепко сжав младшего в руках. - Это пока что единственное, чего я хочу.
Билл, чувствуя, что не сможет сам вырваться, расслабляется и выжидающе смотрит на меня.
– Что теперь? - чувствую в его голосе раздраженные нотки и, сглотнув, наклоняюсь к его лицу так, что кончики наших носов практически соприкасаются. - Том?.. - все-таки решаюсь, пока он не начал говорить, и касаюсь его губ. Осторожно, ласково, прикрыв глаза, чтобы максимально ощущать их мягкость и нежность.
Билл, сначала никак не реагируя, уже через пару секунд начинает аккуратно шевелить губами в ответ, будто впервые пробуя меня на вкус. Так осторожно, волнительно, но с каждым движением уверенней и настойчивей мы все-таки углубляем поцелуй, касаясь друг друга языками. Это ощущение влаги и напора срывает крышу окончательно, ощутимо отзываясь в паху. А я, чувствуя его руки, судорожно вцепившиеся в мою спину, невольно растягиваюсь в улыбке сквозь поцелуй.
– Что? - немного сконфужено спрашивает, отстранившись.
– Ничего, - отвечаю, подавив в себе смешок, после чего вновь тянусь к его губам, но Билл останавливает меня.
– Я могу прекратить это, - предупреждает он, после чего сам увлекает меня обратно в такой сумасшедший и заводящий поцелуй. О да, целовать собственного близнеца, который так нетерпеливо ерзает под тобой, - еще тот букет ощущений.
Что будет после этой ночи, когда мы вернемся обратно в Лос-Анджелес - не представляю. Там мы только вдвоем, вдалеке от посторонних глаз. И в наши головы может придти все, что угодно. Но самое главное для меня сейчас - тот прежний лисий блеск в его глазах и искренняя улыбка, не натянутая сквозь усталость и неудовлетворенность. А я так по этому соскучился...
THE END
Отредактировано RED_DEVIL (2011-06-10 17:14:47)
) Каулитцы не исключение,такие же люди,как и мы )) Спасибо большое )
