«…Я стала лучше. Благодаря тебе. Я стала сильнее. Благодаря тебе. Ты вправе отнять это? Теперь понимаю, что да. Уже отнял. Что за чувство посетило меня? Похоже на ненависть, но разве можно тебя ненавидеть? Нет, нельзя. А я ненавижу. Конечно, невыразимая любовь всё так же плещется во мне, но с ней смешались другие ощущения. Я не хочу этого.
   Поселила тебя в свой мир, там было хорошо и солнечно. Я так думала. На самом деле лишь пустота и, как оказалось, ложь. Лгала себе. Как тяжело принимать правду! Я не хочу этого.
   Меня не поняли тогда, а сейчас тем более. Придётся справляться самой, самой вести борьбу с собственным сердцем. Умоляю, заткнись! Перестань меня мучить. Что-то отрицательное живёт во мне. Я не хочу этого…»
   В камине потрескивал огонь, на пыльном столе лежали какие-то книги. Таня сидела в глубоком бордовом кресле, укутавшись в плед и закрыв глаза. В просторной комнате было темно – ставни закрыты, от люстры к окну тянулась широкая паутина. На камине стояли семейные фотографии, на них Таня ещё совсем маленькая.
   Вот она с собакой Пушей. Совсем маленькая, пушистая собачонка неизвестно какой породы, её все любили. На другой фотографии Сергей Петрович высоко поднял пойманную рыбу. Это три года назад было. Все вместе они поехали на рыбалку. Всё было хорошо, но именно в тот день и умерла Пуша. Утонула. В реке был водоворот, который сначала никто не заметил, туда и затянуло бедную собачку.
   Как много воспоминаний возникает при взгляде на эти фотографии. Когда-то всё было по-другому, в семье идиллия и взаимопонимание. Только ушло это, далеко, безвозвратно.
   Таня открыла глаза и откинула плед. Стало немного жарко, а в комнате душно от огня в камине. Он выписывал невообразимые пируэты, на которые способно только пламя. «На огонь можно смотреть вечно, как и на воду!» - любила повторять Юля. Таня всегда верила на слово и вот убедилась.
   «…Может, съесть чего-нибудь?..»
   Девушка пошла на кухню и открыла холодильник, она привезла с собой кое-какие продукты. Обдало холодом, таким ледяным, но хорошо освежающим. Таня провела рукой по лицу, будто хотела смахнуть остатки дрёмы.

   -Настя, успокойся! Какая милиция? Мы сами её найдём!
   Анастасия Дмитриевна всплеснула руками и бросилась звонить Антону.
   -Алло! Тоша, привет, сыночек! Как ты?.. Ага, ясно. У нас беда! – Анастасия Дмитриевна не выдержала и расплакалась.
   Сергей Петрович выхватил трубку.
   -Антон, ничего страшного, просто очередная выходка Таньки. Из дома ушла, два дня уже нет. Куда бы она могла пойти, а? – долго Сергей Петрович слушал сына с напряжённым выражением лица. Брови его потихоньку сдвигались к переносице. – Спасибо, сын!
   -Ну, что он сказал? – накинулась Анастасия Дмитриевна на мужа.
   -Это из-за него.
   -Кого?
   Сергей Петрович помялся немного и заговорил:
   -Помнишь тот день, когда Танька сбежала? – дождавшись утвердительного кивка, Сергей Петрович продолжил. – Я не пустил тебя к ней в комнату, потому что… Потому что там невозможно находиться! Везде он!
   -Кто он?
   -Ну, этот… Из Tokio Hotel гитарист. Том, кажется. Или Билл?!
   -Том.
   Сергей Петрович удивлённо поднял взгляд на жену.
   -Откуда ты знаешь?
   -Подслушала её разговор с Юлькой однажды. Продолжай!
   -Наша дочь влюбилась в него. Наверное. Держи ключ, - Сергей Петрович отдал Анастасии Дмитриевне ключ. – Зайди, посмотри сама!

Она познакомилась с Габи на каком-то форуме, это было очень давно и форум уже удалили. Таня тогда просто искала поддержки, хотелось, чтобы чьи-то слова успокоили. А она всегда легче доверяла незнакомому человеку свои тайны и проблемы, чем самому близкому. А вот Габи, или Габриель, стала больше чем близким другом. Существовала только одна незначительная проблема: расстояние.
   Габриель не раз звала Таню погостить на каникулы, но родители ни за что не отпустили бы её в Германию. Был вариант, который слишком тяжело оформить: Антон. Он совершеннолетний, да и никто не волновался бы так сильно. Но парень упрямо не собирался потакать «капризам» сестры.
   «…Почему я не взяла ноутбук у папы? Он бы пережил как-нибудь, а я без Нета не могу. Хорошо хоть с телефона почту можно проверить и в Аську зайти! Хотя какой от этого толк, если я не могу поймать Габи?..»
   Таня сидела за столом на кухне, подперев рукою подбородок. На даче так тихо и спокойно. Ничто не поминает о нём. Такие нахальные глаза и дерзкая улыбка… Всё равно перед глазами стоял образ Тома. Девушка отгоняла от себя эти мысли и проклинала себя за то, что никогда не спрашивала у Габи номер её мобильного.
   На плите зашипела яичница, и Таня бросилась выключать газ. Как всегда! Ну, не умеет она сосредотачиваться на одном. Теперь вот будет давиться.
   
   -А я лучше знаю! – топая ножкой, кричала девочка лет шести. Её личико заливали слёзы, а чёрные волосы прилипли к щекам.
   -Я старше. Этим всё сказано, пошли! – мальчик взял девочку за руку и потащил в сторону дома.
   -Нет! – новый приступ слёз.
   -Танька, родители будут ругаться. Заболеешь – холодно, - постарался уговорить Таню мальчик. – Сестричка, успокойся! Идём домой!
   -Антон…
   -Чего?
   Девочка опустила глаза в землю и тихо попросила:
   -Пожалуйста.
   -Почему я всегда введусь на твои прихоти?
   Таня улыбнулась, слёзы высохли, и личико её сразу как-то засияло особенной детской радостью.
   -А ты мне всегда поможешь?
   -Помогу, глупая! – Антон, шутя, щёлкнул Таню по носику и тоже улыбнулся. – Всегда.

   Таня зажмурилась от солнца, больно бившего в глаза. На её лбу образовалась маленькая складочка, но быстро исчезла. Девушка потянулась и озарила комнату своей неповторимой улыбкой, которую так давно никто не видел. А сегодня солнце стало свидетелем этой неоправданной радости.
   «…Антон, ты обещал!..» - подумала Таня. Ей снился сон, отрывок из детства, потерявшийся в её сознании. Но именно этот эпизод давал силы идти вперёд, когда становилось очень трудно. Брат защитит, всегда поможет, он обещал.
   Телефон весело оповестил мир о том, что наступило утро и пора бы быть бодреньким огурчиком. Таня выключила будильник и набрала номер Антона. Несколько раз он сбрасывал звонок, но Таня не унималась до тех пор, пока брат, наконец-то, не взял трубку.
   -Да! – раздражённо ответил он.
   -Доброе утро, братишка!
   -Тань, тебе крышу окончательно сорвало? Воскресенье! Выходной, а завтра у меня лекция с утра пораньше! Я спать хочу!
   -Тошик, извини, это важно!
   На несколько секунд повисло молчание. И, будто спохватившись, Антон горячо заговорил:
   -Ты чокнулась! Зачем из дома ушла? Где ты? Родители волнуются! – закидывал он её вопросами. – О себе только думаешь? Хотя нет, не только! Ещё о любви своей ненормальной! Возвращайся немедленно!
   Хорошее настроение испарилось без следа. Таня тихонько всхлипнула и опустилась на стул.
   -Ладно, спокойно. Я немного перегнул палку, прости, - поспешил извиниться Антон. Но это не помогло, Таня всё судорожней заглатывала воздух, а слёзы лились всё быстрее. По щекам, стекали на губы, а потом по шее, которая покрылась нервными пятнами.
   -Я не вернусь, Антон! – собрав последние силы, сказала Таня. – Помоги мне, - она снова заплакала. – Пожалуйста!
   -Чем я могу тебе помочь?
   -Неделя. Всего одна неделька в Германии. Со мной. Прошу, Антон!
   -Ты с крыши упала и головой ударилась? – заорал брат. – Выкинь эти мысли из головы сейчас же!!! Слышишь? Какая Германия, чёрт побери? Где ты сейчас?
   -Ты обещал, - сделала ещё одну попытку Таня.
   -Что я обещал?
   -Помогать мне. Всегда. Антон, я умру так!

   -Спасибо, - тихо сказала Таня, когда они с Антоном устроились на местах. – Ты самый лучший брат на свете!
   -Я пожалею об этом.
   
   Аэропорт Берлина встретил суетой. Таня беглым взглядом осматривала людей, пытаясь разглядеть Габи. Она видела только фотографию, но у Габриель должна была быть табличка с именем.
   Невысокая белокурая девушка махала рукой, привлекая внимание Тани. Антон первым заметил её и потянул сестру к Габи.
   -Танька, ты на немише ведь нормально, да? – осведомился парень.
   -Ну, да. Я же не просто так его в школе выбрала! – улыбнулась она. – А вот тебе придётся туго, англичанин!
   Девушки обнялись и расцеловались. Антон тоже чмокнул Габи в щечку. Та что-то говорила, а Таня согласно кивала и спрашивала, уточняя. Антон не понимал ничего и отдал инициативу в руки сестры.