Автор: КеДа
Бета:  нет
Статус: закончен
Жанр: Romance
Категория: Slash
Персонажи: Том, Билл
Пэйринг: Том/Билл
Размещение: Право на размещение имеет только автор
Саммари: Они стояли на краю высокого обрыва…
-Если любишь – прыгни! – крикнул один.
-Тогда ты толкни меня! – спокойно ответил другой.
От автора: Я еще никогда не писала от лица Кау – младшего. Надеюсь, не промахнусь…

Присвячується Алене Сиротенко.
P.S. Однажды я выучу украинский, и уеду жить в Киев.

Часть первая. Попытки.

Они стояли на краю высокого обрыва…
-Если любишь – прыгни! – крикнул один.
-Тогда ты толкни меня! – спокойно ответил другой.

***
POV. Bill

В нашем знакомстве не было ничего особенного. Он – самый популярный парень курса. Красивый, обаятельный, немного дерзкий. Люди тянулись к нему, как скрепки к магниту. Особенно девчонки. Легче было посчитать тех, с кем он еще не успел переспать. Почему-то меня это пугало.
У меня не было большого опыта в отношениях ни с противоположным полом, ни со своим, хотя я всегда считал себя бисексуалом. Те люди, которые обычно привлекали меня, были равнодушны ко мне. Так было и в этот раз…
Том Трюмпер казался мне чуть ли не богом. Меня восхищало в нем все: походка, манеры. Его улыбка сводила меня с ума. И я очень часто рисовал его портреты. У него были идеальные черты лица. Его карие глаза напоминали цветом молочный шоколад… Я любил его. Любил намного сильнее, чем мне было позволено. Любил. Просто любил…
Я был полной противоположностью Тома. Билл Каулитц – мальчик из обычной семьи. Серая мышь. У меня совсем не было друзей. Я был не таким, как все. Носил обтягивающую одежду, красился. У меня были длинные черные волосы. Эта привычка развилась еще в детстве, и я никак не мог от нее избавиться. Мне нравилась моя неформальная внешность. Но, к сожалению, она отталкивала людей. Порой, я ненавидел себя за то, что я такой. Но ничего не мог поделать. Я слишком любил эту жизнь, чтобы покончить с собой.
Я постоянно писал стихи, и постоянно рисовал. Рисовать я умел, и любил. Поэтому и поступил на факультет искусства. У меня был определенный талант. Как, и, самое главное, почему, Том оказался на этом факультете вместе со мной, я не знал. Рисовал он ничуть не хуже, чем я, но, похоже, не был сильно увлечен этим занятием.
Я снова вздохнул, и взглянул в окно. Шел дождь. Небо было затянуто тучами.
-Мистер Каулитц, я попрошу вас не отвлекаться. Я думаю, вы поведаете нам много нового о нашем соотечественнике, известном художнике Адольфе Менцеле?
Я нехотя поднялся с места, и принялся рассказывать идеально вызубренную биографию этого человека.  Лектор слушал меня, нахмурившись, но он не мог найти ничего, к чему мог бы придраться.
Закончив, я опустился на свое место.

***
Я проснулся рано, с ужасным осознанием того, что сегодня суббота. Подошел к окну и открыл его настежь. На улице было тепло, светило солнце. Я переоделся, вынес мольберт на террасу, и принялся рисовать.  Рука выводила на листе знакомые до боли черты лица. Будь он трижды проклят!  Я порвал лист на мелкие куски. Даже думать о нем не хочу!!! Ненавижу!!! Ненавижу, и люблю.
Я попытался себя убедить, что совсем ничего о нем не знаю. Я видел его таким, каким он представал перед публикой. Но, возможно, это маска! Вдруг на самом деле он совсем не тот, кто мне нужен?
Заверещал мобильный. Я взглянул на экран, и удивленно поднял бровь. Звонила Хайди – девушка с курса.
-Алло? – ответил я.
-Привет, Билл! У нас тут намечается праздник – у Элли сегодня день рождения. Ты придешь?
-Куда? Во сколько? – я оживился.
-В семь часов вечера, у нее дома. Соберется весь курс, будет весело!
-Спасибо за приглашение, я обязательно приеду.
Я улыбнулся. Нашлось занятие на вечер. Обычно в выходные я рисовал, или смотрел любимые фильмы, потому что заданий было немного, и я не знал, чем себя занять.

Я надел свою любимую белую футболку, серые джинсы, кеды в тон. Причесался, накрасился. Безупречный вид. Я привык следить за собой.

***
Когда я пришел, все были в сборе. Двор был освещен огнями. Везде стояли столики с едой. Самые смелые уже залезли в бассейн, и плескались.
-Билл! – ко мне подошла Элли.
-С днем рождения! – я обнял девушку, и протянул ей сверток.
-Подарок? Мне? Ух ты, спасибо! – она тут же развернула коробку, - Набор теней? Мои любимые цвета? Как ты…  - она взглянула на меня, и рассмеялась. В косметике я разбирался получше всех ее подруг.
Я чувствовал себя слишком неуютно. Громкая музыка, выпивка. Я не любил это. Но я не хотел обижать виновницу торжества, поэтому молчал.
Я не мог не заметить ЕГО. Он шел не спеша, обнимая какую-то девушку за талию. Я узнал в ней его новую подружку Клару.
Я знал о нем все. выспрашивал у однокурсников каждую деталь его жизни. Знал все о его семье, о его друзьях, о девушках. Я думал, что от этих знаний мне станет легче. Но я ошибался. Каждая клеточка моего тела хотела его любви. Не просто хотела, ЖАЖДАЛА…
Я закрыл глаза, и отпил сок из стакана.    

-Эй, Билл! Ты тоже здесь? Не ожидал… - я услышал его голос.
-Привет!
-Развлекаешься?
-Да.
-Отдых тебе не помешает, - он рассмеялся, - Ты так старался всю неделю. Герр Копфман поставил тебе 36 баллов за натюрморт!
-36? – я удивленно поднял бровь.
-А ты не знал? Ах, ну да… Он сказал мне об этом в пятницу. Я приходил пересдавать историю искусства.
-И как?
-Сдал с третьего раза… Всю неделю сидел за учебниками… Мне это порядком надоело!
-Класс, - я улыбнулся.
-Ты один? – спросил он.
-Всмысле? – я не совсем понял, к чему он клонит.
-Ну… Без девушки?
-А... Ты об этом… Нет, я один.
Он улыбнулся и отошел.

Внутри все разрывалось на кусочки. На мелкие-мелкие кусочки.

Пару часов спустя, все пошли есть торт на террасу. Оттуда открывался восхитительный вид на реку и лес. У меня было ощущение, что я видел его раньше. Да, это было так. Я видел его на рисунках Элли.
Постепенно все стали расходиться, а я по-прежнему сидел и смотрел куда-то вдаль.
-Билл? – Элли заботливо положила свои руки на мои плечи.
-Я знаю, что уже пора идти… - прошептал я.
-Останься, если хочешь…
Я взглянул в ее глаза, и угадал ее чувства. Я не был безразличен ей.
-Элли… Я понимаю, к чему ты клонишь… Но давай… давай не будем осложнять все… Давай останемся просто хорошими друзьями, ладно?
-Твое сердце уже занято?
Я кивнул. Знала бы она…
-Она…намного лучше меня?
-Нет. Ты хотя бы не лжешь… И не причиняешь столько боли.
-Неразделенная любовь? – спросила она.
Я кивнул.
-Мне пора. Отличная вечеринка. Я рад, что меня пригласили… А ты еще найдешь того, кто будет достоин твоей любви…

Я встал, поцеловал ее в щеку, и ушел, чувствуя себя последней тварью. Похоже, жизнь так ничему меня и не научила…

***
На сердце тоска и грусть.
Проблем нерешенных груз.
В душе опять темнота.
И нет ни покоя, ни сна.

Слова, и чувства мертвы.
Как у дерева без листвы,
Нервы - ветки - обнажены,
Они беззащитны, ранимы, нежны.

Надвигается мрак на дом.
И погас фонарь за окном.
Боль, усталость, темно в глазах.
И в душе непонятный страх.

Наш закончен любви марафон.
Не придет, не напишет Он.
Безразличие, холод и мгла.
Ни любви, ни добра, ни тепла...

Не то, не то, снова не то!!! Я отшвырнул очередной исписанный строчками листок. Каждое слово вонзало иголочку в мое сердце. Я твердо решил поговорить с НИМ. Обычная вечеринка… Просто очередной способ расслабиться с друзьями после трудовой недели. Но я смог завести нужный разговор.
Он лишь рассмеялся над моими словами: “Я тебя люблю, Том!”. Лишь рассмеялся…
Я не знал, кого винить. Себя, его, или кого-то еще. Тогда, от обиды, я громко крикнул, что добьюсь ответа на свои чувства. А он встал и ушел. Решил, что я сумасшедший…

Я уже три дня сидел дома. Забил на учебу. Забыл о том, что живу. Писал стихи, и рисовал. Рисовал лица тех, кого знал. И не мог найти ни одного человека, которому мог бы довериться. Которому мог бы рассказать о своей боли…

Иногда я плакал, иногда смеялся над собственной глупостью. Иногда злился. Я не понимал, за что жизнь так жестоко поступает со мной. Что я сделал не так, что теперь должен платить за это… Не знал, не понимал, да и не хотел понимать….

Было около трех часов ночи, когда я наконец отошел от стола и вышел на балкон. Достал сигарету, закурил. Дым заполнил мозг, прогоняя лишние мысли. Я твердо решил пойти лечь спать. Силы мне еще пригодятся…

***
Меня разбудили лучи встающего солнца. Я вскочил с кровати, оделся, причесался, схватил сумку с книгами, и помчался в универ. Я больше не мог сидеть в четырех стенах, которые просто осточертели мне за эти три дня.
После второй лекции у меня было окно. я пошел по коридору по направлению к столовой.
-Ненавижу!!! – я услышал злой, но до боли знакомый голос. ОН вышел из аудитории, и швырнул зачетку на пол. Видимо, снова не сдал что-то. Он швырнул сумку на пол, и обхватил голову руками.
-Том? – осторожно позвал я. Он взглянул на меня. У него были такие несчастные глаза…
-Что… - прошептал он.
-Я могу помочь?
-Помочь? – он истерично рассмеялся, - Научи меня рисовать?
-Рисовать?!? – я удивленно поднял бровь, - По-моему, рисуешь ты неплохо.
-Наш любимый Герр Фишер говорит, что: «Твои картины интересны, Том, но в них нет изюминки! Они не привлекают!» - он здорово скопировал интонацию декана.
-Можно я спрошу? Только постарайся ответить честно!
-Валяй…
-Зачем ты поступил сюда? Ты же ненавидишь искусство!
-Не в бровь, а в глаз… - заметил он, - Родители настояли на том, чтобы я поступил сюда. Они видят во мне великого художника. Но все мы знаем, что я бездарь… Если меня выгонят из универа, я буду только рад.
-Зачем ты так… Я мог бы помочь тебе?
-Спасибо…

***

-Главное – постарайся вложить все свои эмоции в рисунок. Возьмем что-нибудь попроще. Ну, скажем… - я оглядел студию, в поисках чего-нибудь симпатичного, а потом открыл окно, - Вот! Будешь рисовать реку и деревья. Думай о чем-нибудь приятном. О любимой девушке, о маме… Не знаю… О новой машине, или еще о чем нибудь…
-Хорошо, - он взял простой карандаш Н2, и начал рисовать. Я внимательно следил за его рукой. он начал с маленьких штрихов, которые постепенно превратились в силуэт пейзажа.
-Отлично. Только не торопись, - я обхватил его руку, и начал водить по бумаге вместе с ним. Он вздрогнул от прикосновения. Я улыбнулся, - Вот так! Видишь, а ты говорил: “бездарь”!
-Ты правда думаешь, что у меня получается?
-Конечно. По крайней мере, лучше уж так, чем совсем никак.
Его губы расплылись в улыбке. В глазах засветились огоньки. Он привык быть лучшим. И был готов сделать для этого абсолютно все.

Когда он закончил, я взглянул на лист, и ахнул. У меня было ощущение, что я сейчас нахожусь не в комнате, а прямо там, на берегу этой реки, и вижу перед собой деревья…
-Нравится? – гордо спросил он.
-Видел бы это Герр Копфман, - я рассмеялся.
-Спасибо…Билл… - он смотрел не на меня, а куда-то далеко за горизонт.
-Не за что.

Когда он ушел, я положил рисунок в рамку, и повесил его в своей спальне.

***

Он продолжал приходить ко мне три раза в неделю, после занятий в университете. Мы вместе рисовали, писали рефераты, учили биографии разных художников. Я был удивлен такому проявлению внимания с его стороны. Возможно, он тоже хотел поскорее забыть мое признание.
Мы вели себя, как друзья. Шаг влево – шаг вправо – расстрел. Я не позволял себе выходить за рамки. Он тоже. Мы могли часами смеяться, но потом он уходил. И мне было безумно больно видеть, как он скрывается за дверью моей квартиры, поэтому я никогда не провожал его до двери. Он не был против. Это значительно упрощало мне жизнь.
Как-то раз он задержался допоздна. Мы оба сильно устали, поэтому разлеглись прямо на полу моей гостиной, среди бесконечных листов бумаги и карандашей различной твердости.
Я не заметил, как уснул. А когда открыл глаза, его уже не было рядом. Я лежал на диване, заботливо укрытый теплым пледом. Но спать не хотелось совсем – у меня начиналась очередная истерика…

После сессии, окончание которой, по традиции, пышно отпраздновали, я поехал к маме в Мюнхен на две недели. Я привез ей свои лучшие картины.
Она была безумно счастлива, что я занимаюсь любимым делом. У меня никогда не было секретов от мамы – она была единственным близким человеком для меня, на протяжении всей моей жизни. Тогда я рассказал ей о Томе…
-Если ты считаешь его достойным твоей любви, то продолжай добиваться своего. Но если это не так – то тебе стоит забыть о нем, - сказала она, наливая в чашку чай.
Я рассказывал ей о Берлине, показывал рисунки любимых мест. Они были лучше всяких фотографий. Для мамы, по крайней мере. Я был счастлив рядом с ней. Но я знал, что это продлится недолго…

Мне пришлось вернуться в университет, продолжать обучение. Я хотел поскорее закончить университет, чтобы открыть свою дизайнерскую студию. Я мечтал создавать новые, яркие дизайны. У мамы были небольшие сбережения, и она обещала мне помочь.

Последний год. Для кого-то – самый легкий, для кого-то – самый сложный. Для меня – обычный, ничем не отличающийся от первого, или третьего.

Я был в гостях у Тома, и он случайно начал разговор о будущем.
-Где ты будешь работать? – спросил он.
-Я открою свою дизайнерскую студию.
-У тебя все получится, - он улыбнулся, - Я уверен, что отбоя в клиентах не будет. Ты талантлив.
-Можешь перестать это повторять! – я рассмеялся, - А как насчет твоей карьеры?
-Я думаю, что пойду учиться на журналиста.
-Еще шесть лет в университете? О, нет, я бы убился.
-Я не смогу найти подходящую профессию с аттестатом этого учреждения…
-Ты так считаешь?
-Да… Я ненавижу рисовать, хотя это у меня получается неплохо. Мне больше нравится писать. В школе у меня всегда были только пятерки по немецкой литературе. Я люблю классику, люблю книги. Я и сам мечтаю написать книгу.
-Дак напиши? Что тебе мешает? Чтобы стать известным автором, не нужны никакие аттестаты, дипломы.
-Ты считаешь, у меня получится?
-Определенно. Я куплю первый экземпляр твоей книги.
Мы рассмеялись.

С тех пор я часто видел его с ноутбуком в руках. В нем что-то изменилось. Он постоянно улыбался. Он был счастлив…

***

-С днем рождения, Билл!
-С днем рождения, Каулитц!
-С праздником!
Я шел по коридору, на лекцию по истории искусства, когда ко мне подошел Том.
-Я слышал, у тебя сегодня день рождения?
-Да…
-И сколько исполняется???
-Я умру задувать 23 свечки на торте!
-Значит, все-таки отмечаешь?
-В выходные. Ты придешь?
-Если ты приглашаешь.
-Буду рад видеть.

Он улыбнулся.

На празднике был весь курс. Мы отмечали в небольшом клубе. Все смеялись, танцевали. И я видел, что люди счастливы. А мне было грустно…
-Мрачный ты… Не понравился мой подарок? – Том обиженно взглянул на меня, - Я так долго его выбирал!
“И все-таки ошибся”, - пронеслось в голове.
-Нет, все отлично, спасибо… Акварельные карандаши – это мило. Мне нравится.
-Билл… - он бросил на меня еще один взгляд, - Я не слепой.
-Прости…
-Ты скажи, может я смогу помочь?
-Ты посмеешься. Как посмеялся в прошлый раз. Том, я слишком хорошо тебя знаю.
-Если это сделает тебя счастливым хотя бы сегодня… - он схватил мою руку, - Идем.

Мы вышли на улицу. Было холодно, дул сильный ветер. Но я почему-то не замечал этого. Меня пугала неизвестность. Он завел меня за угол, прислонил к кирпичной стене, и коснулся своими губами моих. Я чувствовал его губы. Такие теплые, такие мягкие. И мне хотелось плакать от восторга. Я запоминал его вкус – ванильный, с ароматом лесных ягод. Казалось – еще секунда, и все закончится, но он продолжал целовать меня.
Он все же отошел, но не сразу. Маленькими шажками, пристально смотря в мои глаза. А я таял… Таял от того, что наконец-то получил маленькую частицу того, о чем мечтал…

***

Что-то определенно изменилось в наших отношениях, с момента моего дня рождения. Я считал, что он поцеловал меня либо только для того, чтобы сделать меня чуть-чуть счастливее, либо потому, что и сам этого хотел.
Мы продолжали общаться, но он держался на расстоянии. Был напуган, или взволнован – я не знал. Я хотел поговорить с ним. Понять, что он чувствует, и чувствует ли что-то вообще.

Мы возвращались из университета вместе. Он смотрел по сторонам, делая вид, что все хорошо.
-Можно поговорить с тобой? – спросил я. Он кивнул, - Что произошло тогда…на моем дне рождения?
-Я не знаю… Я просто поддался какому-то внезапному порыву. Я хотел, чтобы ты улыбался, - он неравно сглотнул.
-Но ты же говорил…
-Я много чего говорил в своей жизни! – он ответил резко, но так, что я не мог ему возразить, - Мне нужно разобраться в себе, понимаешь? И…давай забудем обо всем, что было, ладно? Давай жить, как раньше?
-Хорошо.
-Лучше бы я вообще тебя не знал! – он резко повернулся, и пошел в другом направлении. А я так и остался стоять  посреди дороги, едва осознавая, что из моей жизни ушел смысл…

***
Я надеялся, что все со временем изменится. Но он продолжал меня игнорировать. А я продолжал любить его… Оставалось всего полгода учебы в университете. Для меня эти полгода казались минутой. Я у меня была всего минута, чтобы вернуть Тома.
Я еще усерднее взялся за учебу, устроился на работу в дизайнерскую студию. Ее хозяином была очень милая женщина Астрид Кляйн. Она продавала мои работы и проекты, и я неплохо зарабатывал.

Но чем усерднее я пытался заполнить пустоту внутри, тем хуже мне становилось. Я готов был отдать все, что у меня было, ради его любви. Я готов был заплатить любые деньги, лишь бы он стал моим…

Все же, настал день, когда все накопившееся полилось через край.

Я поехал на одну небольшую поляну в лесу, где любил рисовать. Красивые деревья, густая зеленая трава, и высокий обрыв рядом… Как ни странно, мне всегда казалось, что я один знаю об этом месте. Но, как назло, это было далеко не так…
ОН стоял там, в свете солнечных лучей. Он что-то рисовал. От удивления, я даже выронил свой мольберт. Мы были слишком непохожи, чтобы выбрать одно и тоже место для уединения…
Том заметил меня. Повернул голову, и застыл.
-Что ты здесь забыл?!? – прошипел он.
-Это моя поляна!
-Как скажешь, дорогой! Но здесь нет таблички, что она принадлежит Биллу Каулитцу!
-Но здесь также и нет таблички, что поляна принадлежит Тому Трюмперу!
Мы смотрели друг на друга, и злились, как дети. Никто не хотел уступать. Мы понимали, что сегодня должен состояться еще один разговор… Еще одно обсуждение важного и нужного.
Я подошел к краю обрыва, и сел прямо на траву, спиной к Тому.
-Я рисую, если ты не видишь. И ты не прозрачный!
Я лишь грустно улыбнулся.
-Знаешь, - вдруг начал он, - Мало признаться в любви, нужно еще ее доказать!
-Доказать? – я удивленно поднял брови.
-Да.
-Что-то никогда не слышал о такой традиции.
-Твои проблемы.
-Хорошо. Как ты хочешь, чтобы я доказал тебе свою любовь?
Он подумал секунду, а потом ответил, ткнув в сторону обрыва:
-Если любишь – прыгни.
Я взглянул в его глаза с вызовом.
-А ты толкни меня!
На секунду в его глазах промелькнула неожиданность, боль. Потом я увидел страх.

Я встал, повернулся, и пошел в лес. Туда, где оставил машину. “Мало признаться в любви, нужно еще ее доказать!” – в голове вертелись сказанные Томом слова. Доказать…

И тогда я решил – все кончено. Тот, кого я любил, оказался совсем не тем, кто мне казался. Любовь ослепила меня. Слишком сильно, чтобы я смог разглядеть в Томе Трюмпере конченого эгоиста. Слишком поздно…

Часть вторая. Вечность.

Жизнь – дерьмо, и все мы сдохнем!
Жаль, последнее мне не светит…
                              (Jacob Black. “Breaking Dawn”.Stephenie Meyer.)

***
POV. Tom.

Уже три дня подряд дождь шел не переставая. Хотя мне было все равно. Я прятался от мира в себе. Думал, мечтал. Я расстался с Кларой, только чтобы побольше времени проводить в одиночестве. Но времени все равно категорически не хватало. Почему в сутках только 24 часа??? Хотя, мне будет мало и 30…
Я никогда не ценил того, что давала мне жизнь. Я делал все наперекор судьбе. Назло. Совершал непростительные ошибки.. я идиот. И я это знаю.
Было больно видеть его темные, почти черные глаза. Он страдал. Страдал из-за меня.
Я разбил его маленькое хрупкое сердечко. Он простил меня. простил, и забыл. Я долго пытался убедить себя, что Билл Каулитц мне безразличен. И снова ошибка. На этот раз я хотел ее исправить. Но не знал, как…

Я бы мог позвонить ему, если бы не знал, что он даже слушать  меня не станет. Мог бы подойти к нему в университете, но он появлялся там раз в неделю. Сдавал декану какие-то рефераты, рисунки, и исчезал. Я бы мог прийти к нему домой, но он бы не впустил меня. в его жизни не было места такому идиоту, как Том Трюмпер.

Я ненавидел себя. Мечтал о смерти, но я не заслужил такого облегчения. Я должен был исправить все свои глупые ошибки здесь.

Я ждал его возле кабинета декана Фишера. Я знал, что он выйдет оттуда. Через пару минут… Наконец он вышел в коридор. На нем были белые джинсы, кеды, белая футболка, а сверху длинная полосатая кофта. Его волосы свободно лежали на плечах. Он не был накрашен. Слишком сильно изменился с момента нашей последней встречи…
-Билл? – позвал я, и вздрогнул от звука своего голоса. Холодный, мертвый…
-Что? – он обернулся.
-Давай поговорим?
-Ладно, - он пожал плечами, - Идем.
Мы вышли на улицу. Он вынул из кармана пачку с сигаретами, и закурил.
-Почему все так сложно? – спросил я.
-Том, может потому, что ты все усложняешь сам?
-Может быть… - я взглянул в его глаза. Я не увидел там неприязни, или каких-то других негативных чувств. Я видел своего Билла.
-Так как насчет того, чтобы не усложнять все? – спросил он с улыбкой на губах.
Я улыбнулся в ответ. Внутри все согрелось.
-Я хочу показать тебе кое-что важное! – я загадочно улыбнулся, взял его руку в свою, и повел по направлению к машине. Закрыл за ним дверь пассажирского сиденья, залез на водительское, и нажал на газ. Он молчал. Улыбался, и смотрел в окно. Он знал куда мы едем.

Мы вышли из машины. Под ногами оказалась привычная ярко-зеленая, густая трава.
-Я люблю это место, - прошептал он.
-Я тоже. Странно, что мы впервые встретились здесь только два месяца назад…
Я обнял его сзади, за талию, положил свою голову на его плечо. Я знал, что он сейчас улыбается. Билл повернулся в моих объятиях, и дотянулся своими губами до моих.
Я повалил его на землю, целуя его губы, лицо, шею. Стащил с него кофту, футболку, спускаясь все ниже и ниже. Он улыбался. А я выбросил все ненужные мысли из головы. Сейчас было важно лишь то, что рядом со мной Билл…

Когда все закончилось, я лег рядом с ним, и нежно обнял его за талию.
-Том, - начал он, - Ты же знаешь, что я тебя любил?
-Любил? – я встревожено приподнялся на локтях.
-Я всегда буду любить тебя, и никогда не забуду, слышишь? Слышишь, Том? – шептал он.
Я кивнул.
-Мне хорошо с тобой, - продолжал шептать он. Я кивнул. Все, что произошло здесь в последние 2 часа это подтверждает.
-Томми, - он обнял меня за шею, и поцеловал в губы.
А я вдруг понял, что он хочет мне сказать. Все встало на свои места.
-Я знаю. Что сделано, то сделано… Я буду вспоминать это, как хороший сон.
-Самый лучший на свете! – он рассмеялся, и еще раз поцеловал меня.

***

Несколько лет спустя он женился на нашей однокурснице Элли Рихтер.

Он не бросил меня – всегда был рядом. Мы стали лучшими друзьями. Хотя то, что мы были больше, чем просто друзьями, всегда оставалось только между нами. Он любил меня. Я любил его. И нам было достаточно. Он иногда изменял своей жене со мной, но это всегда оставалось только между нами.
Он открыл свою дизайнерскую студию, и купил своей матери дом в пригороде Берлина. А я стал довольно известным писателем. Я так и не нашел достойную спутницу жизни, но ничуть об этом не жалею. Ни одна из них не смогла бы сравниться с Биллом Каулитцем, которого я всегда буду любить. На земле, или на небе, это не важно…

31 января 2011 года. By KeDa.

Отредактировано Аська КеДа (2011-02-15 15:37:24)