Номер 2
Название: Свидание со смертью
Бета: MW
Категория: Slash
Жанр: mystique, angst(?), Romance(?)
Рейтинг: R
Статус: закончен
Пейринг: Том/Билл
Размер: мини
Don't hang no jacket on me
'Cause you don't know my name
Or toss me a clever phrase
I just might do the same
There's always something going on
You know tomorrow I'll be gone.(с)
Kooymans & Carillo
Невысокого роста юноша стоял возле многолюдного перекрестка и, как и многие на этом бульваре, кричал, призывая прослушать его рекламную речь.
Неподалеку стояла парочка, они продавали кухонные принадлежности, в нескольких ярдах от них – ещё одна пара, эти пришли не так давно, но уже целую неделю продавали каждый день как минимум на сто двадцать золотых товара.
Рекламщик, о котором было упомянуто ранее, все так же продолжал стоять на своем месте. Он приходил сюда каждый день в семь тридцать утра, ставил небольшой лоток с какими-то билетами и до шести вечера призывно кричал. Так он работал с понедельника по пятницу. В субботу он шел халтурить на конюшне, а в воскресенье отдыхал, наводил порядок в небольшом, хоть и довольно приличном жилище. Домом-то это было сложно назвать, небольшая хибарка, маленький огородик, в котором по определению и его внешнему виду расти может разве что сухая трава, миловидный, наверняка ручной работы ящик для почты возле дороги и коврик с надписью «Welcome» возле белой, грязной двери.
Вообще городишко был неприметным, пыльным и смрадным. Воздух тут был пропитан ароматом текилы, в разговорах людей – явная фальшь и лживая сладость, а местные девицы хоть и красивы, как цветок, обладают великолепными формами, но характер их весьма прескверный. «С такими связаться – всю жизнь выпутываться из передряг», - как говаривал старик Дэнни. Уж кто-кто, а он их прекрасно знал.
Так вот, город этот назывался Соммервиль.
Сейчас здесь по времени уже почти шесть вечера, что значит – рекламщик с угла уже собирается домой. Он сейчас соберет последние несколько темно-синих билетов…
…К столику рекламщика походит долговязый парнишка. Лет девятнадцать, длинные растрепанные волосы, широкие штаны, шляпа, надвинутая на глаза, шарф треугольником и полоска бледной кожи на шее.
- Помочь тебе, добрый путник? – дружелюбно, с улыбкой спросил низенький рекламщик.
- Что предлагаешь? – жестковатый голос выдавал в путнике заядлого куряку.
- Да вот, друг, билеты счастья, если можно так сказать, - усмехнулся парень. Не сказать, что работа внушала ему отвращение, но и любви он к ней особой не питал. Платили хорошо, поэтому и оставался.
- Билеты счастья?
- Ага, на свидание со Смертью, - усмехнулся рекламщик.
- Поясни, друг, - хамовато поинтересовался путник, в общем-то, по-доброму улыбаясь и щуря глаза. Пыль на дороге была ужасная. Как и везде здесь.
- Да вот, покупаешь билетик и встречаешься со Смертью, - пожал плечами торгаш.
- Она во сне приходит? – уже искренне заинтересовался путник.
- Кому как, - все так же пожал плечами он.
- Сколько?
- Десять золотых за билет, - гордо вздернул нос торговец.
Звук золота его оживил. Он быстро собрал со стола заветные монетки, попрятал в карман и, всучив путнику билет, поспешил поскорее уйти.
Путник, а звали его сэр Томас, лишь удивленно посмотрел вслед рекламщику и, передернув плечами, пошел дальше по дороге. Эту ночь он намеревался провести в ближайшем трактире.
***
Сладковатый привкус текилы на языке, легкий сигаретный дым, летающий под потолком и развязные прелестные девушки, что ещё для счастья нужно девятнадцатилетнему парню, который просто хотел отдохнуть?
В порыве почти беспричинного смеха он утыкается носом в декольте симпатичной блондинки в ярко-красном корсете, по всему трактиру витает какой-то возбужденный хохот, пьяная ругань, и по полу, почти ощутимый, льется прохладный вечерний воздух.
Это самая лучшая страна на свете, это самый грязный рай, какого можно только пожелать, а самая лучшая смерть – это просто не проснуться с утра, после этого вечернего кутежа.
Смерть…
Это напомнило Томасу кое о чем.
- Бетси, дорогая, - пьяно-приторным голосом подозвал он к себе самую симпатичную из всех девушек.
Под понятием «самая симпатичная» я подразумеваю девушку с самым выдающимся бюстом, к тому же девушка была действительно недурна собой: длинные, черные как смоль кудрявые волосы, осиная талия, пухлые розовые губки, упиваться сладостью которых хотелось вновь и вновь и ярко-зеленые глаза, по-кошачьи подведенные то ли черным карандашом, то ли угольком. Она покорно подошла, ничуть даже не покачнувшись, несмотря на то, что была на каблуках, а пила не меньше самого Томаса. Покорно устроилась на коленях путника, обвив его шею тонкими ручками, и томным голосом промурлыкала что-то вроде: «Ты меня звал?».
- Я тут подумал, - он с интересом стал коситься на декольте корсета, отчего на её личике появился почти детски-невинный румянец, однако прикрываться она даже не думала, только периодически глупо похихикивая от выпитого спиртного. – Может, пойдет наверх? – он пробрался рукой под юбку, проведя слегка сухой ладонью по внутренней стороне бедра девушки.
К его большому удивлению, она лишь звонко рассмеялась, кивнула на стоящую неподалеку блондинку и послала той воздушный поцелуй. Томас, который должен бы быть рассерженным, лишь рассмеялся вместе с ней и понимающе кивнул. Здесь много таких. Уж это он знал.
Они ещё долго пили, даже танцевали что-то невразумительное, отдаленно напоминающее ламбаду и снова пили.
Фигура в темном плаще осталась незамеченной на протяжении всего вечера.
***
Утро встретило сухим жарким воздухом, жаждой и довольно привычной головной болью. Путаясь в собственных штанах, молодой человек даже подумал, что перебрал вчера, что, в общем-то, подтвердилось, когда он попытался встать. Ему очень повезло, что Бетси, привыкшая к таким сборищам и гулянкам, была бодра, полна сил и жалости, а, следовательно, помогла ему справиться с утренним туалетом и проводила в бар, пообещав, что через несколько минут принесет завтрак. Посмотрев на высокие напольные часы, Томас понял, что слово завтрак она произнесла для проформы, время уже безжалостно напоминало про обед.
Насилу закинув в себя половину хорошо прожаренного стейка с кровью и опрокинув пару стопок, он решил, что ему пора идти дальше, как бы не хотелось ещё остаться в полюбившемся трактире.
Когда он поднимался наверх, вдруг вспомнил, на что вчера выкинул целых десять золотых и решил все-таки посмотреть, что было в таинственном бюллетене.
Ничего особенного, как оказалось, в темно-синей бумажке не было. Рекламное объявление с вложенными инструкциями. Основная надпись гласила: “ А вы хотели бы увидеть смерть и задать ей пять любых вопросов?”, в приложении были какие-то указания, прочитав которые Том слегка запутался, но основное сделал – спрятал бюллетень подальше, чтобы не мозолила глаза, а так же напомнил себе, что на ночь надо будет поставить свечу, сцепить руки в замок, сказать три раза «Приди ко мне» и собственно разговаривать с этой самой гостьей по имени Смерть.
Он действительно собирался попробовать сегодня вечером. Не зря же потратил десять золотых.
После долгих прощаний и нескольких полезных наставлений, он поблагодарил прелестных девушек, мудрых старцев и двинулся в сторону своей изначальной цели. На юг.
***
Новый трактир оказался пустым, совершенно скучным, поэтому большую часть вечера Томас просидел в своей комнате, следуя указаниям в бюллетене.
Уже около часа он абсолютно безрезультатно просидел на грязном полу довольно-таки небольшой комнатушки. За те два часа, что он просидел, сгорело уже две свечи. Ставил он их сразу две. Позже ему пришла в голову идея, что свеча должна быть только одна, и что именно поэтому его старания ни к чему не привели. Правда, попробовав поставить свечу только одну, он убедился, что количество их никаким образом на результат не влияет. А если сказать честно, он уже начинал жалеть о выкинутых на ветер десяти золотых и даже подумывал вернуться и забрать свои деньги, но время уже было позднее, а поскольку почти всю предыдущую ночь он не спал, сон сморил его быстро.
***
По комнате прошелся тихий шорох. Том уже часа два как тихо-смирно похрапывает, последняя свеча уже минут десять как потухла, а за окном прохладный воздух чуть подмораживает. Сунь вы сейчас нос в окно, лицо обдало бы морозом, а дышать было бы сложно, но постепенно воздух бы стал привычным, поэтому вернись вы снова резко в комнату, мне было бы очень жаль ваш нос.
Так вот тот самый тихий шорох как раз таки и привлек наше внимание. Вдруг от стены отделилось темное пятно, смутно напоминавшее очертания человека. Фигура прошествовала к невысокой кровати и присела на край.
Очертания лица молодого человека заинтересовали фигуру в плаще.
«Пятно» повело кистью руки, и свеча сама по себе загорелась, осветив весьма убогое жилище, а заодно и гостя.
Чувствительный во сне Томас, только интуитивно уловив перемену освещения, тут же встрепенулся. Увидев рядом с собой незнакомца, он немало испугался, тут же соскочил и попятился к стене.
- Ккто ввы? – заикаясь, пробормотал он.
Фигура усмехнулась.
- Ты сам меня звал, а что теперь? – мягким, почти шелковым голосом спросил мужчина.
Смерть Тому представлялась женщиной, как минимум потому, что Смерть была старухой с косой по его представлениям, но голос был явно мужской.
- Смерть?
Гость снял плащ, перекинул его через спинку кровати и уселся, опираясь на оную.
Представился он, теперь уже точно он, молодым человеком, примерно его – Тома – возраста, с почти такими же длинными волосами, только в отличие от жалких, похожих на солому волос, у Смерти волосы были как шелк, струящиеся по аккуратным хрупким плечам. Одно Тома удивило, то, от чего он даже засомневался парень ли перед ним – так же, как и у Бетси, по-кошачьи накрашенные глаза.
- Я парень, - словно прочитав его мысли, ответило создание. – Ещё четыре вопроса.
Том потряс головой, вспоминая, что ему говорил рекламщик.
“Пять вопросов, господин, всего пять”.
Минус один.
А какие вопросы задают Смерти?
- Пожалуйста, не считай за вопрос… - начал было Том, но был прерван откровенно скучающим взглядом Смерти.
- Я не собираюсь тут торчать десять лет. Задавай свои вопросы и спи дальше, - прошипел он, без злости, скорее с недовольством.
- Ладно, - смирился парень. – Как тебя зовут?
- Что? – он изогнул бровь в вопросе.
- Как тебя зовут? Я могу задать любой вопрос. И ты должен на него ответить.
Угрюмо вздохнув, гость без особого удовольствия ответил:
- Билл. Три вопроса.
- Хорошо.
Парень задумался.
- Сколько тебе лет?
- Ты так и будешь доставать меня глупыми вопросами? Спроси уже, наконец, сколько тебе осталось жить, когда умрет твоя собака, ещё что-нибудь!
- У меня нет собаки. Сколько тебе лет? – все так же настойчиво спрашивал он.
- Двадцать один. Два вопроса.
- У тебя были отношения с парнями?
- Парень, ты совсем обнаглел!
- Отвечай.
- Да, я самый, что ни на есть законченный гомик. Что тебе ещё надо?
- Я хочу выяснить условия, за вопрос не считается. – Билл опять же изогнул бровь. – В бюллетене так написано, - пояснил Том.
- Что тебе не ясно?
- Я могу только задавать вопросы или это могут быть и желания?
С минуту Билл всматривался в лицо нахального юноши. После чего более спокойно ответил:
- Да, как желания они тоже могут рассматриваться.
- Хорошо.
Он опустил голову, как будто собираясь с мыслями. Воздух вокруг него, казалось, накалился до предела. Ему стало трудно дышать, а от осознания своего желания, он чуть ли не задохнулся.
- Можешь не говорить, - вдруг над самым ухом прохрипел голос Билла.
Осознание того, что он все же умеет мысли больно ударило по самолюбию, к сожалению, хотя сожалеть сам Том сейчас намерен не был, желание было сильнее.
Внезапно его губ коснулись чужие. Сначала просто касаясь. Что-то защемило внутри. Перехватило дыхание. Он немного расслабился, поняв, что если не будет дышать – потеряет сознание, а этого он хотел сейчас меньше всего.
Губы уже настойчивее касались его, горячий язык коснулся маленькой щелки между губами, и этого вполне хватило, чтобы он впустил его дальше.
Голова кружилась, в животе была весьма неоднозначная тяжесть, руки Билла приподняли на нем рубашку. Он медленно, мучительно медленно стал расстегивать пуговицы дрожащими от нетерпения пальцами. Том почувствовал, что его заносит получше, чем от выдержанного виски, что уж говорить о текиле. Дьявольски-нежные пальцы сняли с него рубашку совсем, дыхание перехватывало, из-за тягучих, медленных поцелуев дышать стало практически невозможно. Он на минуту оторвался, вглядываясь в плещущееся желание в глазах Смерти.
Снова приникнув к его губам, Билл начал постепенно спускаться ниже. Губы, уголок губ, тонкая бледная шея, невероятно красивые ключицы, соски, пресс… когда он дошел до живота Том начал волноваться.
Это было глупой затеей. Очень глупой. Пора было бы остановиться…но сил не хватало.
Видимо прочитав его мысли, Билл лишь ухмыльнулся, продолжив свою пытку. Когда он дошел до штанов, нижнее белье Томас не носил из принципа, парень уже задыхался. Билл видел, что его хотели, его очень хотели, коснувшись рукой своей уже возбужденной плоти, он понял, что и он сам хочет.
Сомнений не оставалось.
Расстегнув пуговицы широких брюк, он, как ребенок в песочнице, провел рукой от низа живота, остановив руку, лишь, когда ладонь плотно сжимала член Тома. Тот, тихо поскуливая, заметался по кровати, уже понимая, на что он себя подписал.
Дьявол ухмыльнулся и начал свои пытки.
***
Они лежали, плотно завернувшись в одеяло.
За одну лишь ночь, проведенную с парнем, Том испытал три наимощнейших оргазма, чего не было даже с самыми обворожительными девушками.
Желание его было исполнено, но Билл продолжал лежать с ним.
И ему впервые не хотелось засыпать после секса. Потому что этот… человеком его не назвать… потому что Билл подарил ему настолько прекрасные ощущения, что отпускать его просто так не хотелось. Но он прекрасно понимал, что держать при себе демона – слишком глупая затея.
Как назло Билл его мысли читать, или не собирался, или он сам не знал на них ответа.
Самое страшное заключалось в том, что он не знал, когда Билл уйдет. Сейчас, через десять минут, через десять дней, через десять лет, никогда… он не знал. И это пугало.
Похоже, демон заснул, и чтобы его не будить, Том максимально тихо постарался подняться с постели.
- Куда ты? – максимально умиротворенным голосом произнес Билл, не открывая глаз.
Сейчас он был похож на мальчишку: несмышленого, такого маленького, такого своего, такого родного…
Том вернулся в кровать и прижал к себе мальчишку. Будь что будет, но хотя бы последние минуты он проведет с ним.
Билла такое положение дел вполне устроило и он, согретый крепкими руками, заснул.
***
Эпилог.
Билл и Том прожили вместе ещё сто один год.
Каждая проведенная ими вместе минута для каждого из них была дороже всего, что они когда-либо имели и о чем мечтали.
Умерли они двадцать восьмого июля, во сне.
