При каждом своем выборе
ты рискуешь жизнью,
которая у тебя могла бы быть;
при каждом решении ты теряешь ее.
(Ричард Бах, американский писатель).

Том бодро шагал к парку у набережной. Они договорились встретиться в час, и он успевал как раз впритык. Октябрь полностью вступил в свои права и, совершенно не стесняясь, раздевал деревья и поторапливал прохожих пронизывающим ветром.

Тонкая фигура ежилась у фонтана. Его Том мог бы узнать из тысячи. Билл, привыкший передвигаться с водителем, не рассчитывал, что погода окажется большей кокеткой, чем он. Короткая лайковая курточка совершенно не грела, а о шарфе и шапке он и не думал. Том заулыбался сам себе, в который раз отмечая, что между девятнадцатью и двадцатью двумя на самом деле гораздо больше, чем три года.

Заметив приближающегося парня, брюнет выровнялся и перестал дрожать. На его лице появилась самая солнечная улыбка, как будто вместо пасмурной Германии вокруг чудесная страна, где не бывает осени и холодов.
- Отличная погода сегодня, как думаешь? – издали заулыбался Том, расстегивая куртку.
- Да, жаль, что фонтаны уже выключили, - упрямый мальчишка не собирался жаловаться.

Том снова улыбнулся и, сняв свой длинный шарф, несколько раз намотал ему на шею, легонько чмокнув в нос.
Билл удивленно приподнял брови и улыбнулся.
- Зачем? Мне не холодно.
- Мне стало слишком жарко, не нести же его в руках.
Билл прищурился.
- Ну, если так, то я согласен тебе помочь.
- Я знал, что на тебя можно рассчитывать, - Том улыбнулся и обнял его, отмечая, что раз сквозь тонкую кожу можно пересчитать ребра Билла, значит, не стоит слишком много времени проводить на свежем воздухе.
Перчаток у гения тоже не было. Том, окинув взглядом его покрасневшие руки, протянул одну из своих.
- Держи.
- Зачем?
- Одень и увидишь.
Билл надел правую перчатку, несколько раз сжимая кулак и наслаждаясь оставленным в ней теплом, Том взял его левую руку и, не переплетя их пальцы, положил себе в карман.
- Теперь мы можем идти.

Билл просиял и кивнул.

На набережной было еще холоднее, поэтому, несмотря на его попытки показать своему ученику октябрьскую воду, Том предпочел рассматривать октябрьские листья в парке, подальше от реки. Он смотрел на своего неугомонного гения, рассказывающего обо всем, что видел вокруг, и о том, как чудесно это все смотрелось бы на холсте, выполненное в той или иной технике, и улыбался, потому что обычно бледные щеки Билла зарумянились от холодного воздуха, а сам он, воодушевленно размахивая рукой в перчатке, старался незаметно жаться к Тому при особенно сильных порывах ветра.

Кроме них, гуляющих не было, только редкие прохожие пересекали парк в надежде срезать часть пути. Некоторые из них шли с открытыми зонтами, но это не спасало от моросящего тумана, пробирающегося со всех сторон.
- Как ты относишься к тому, чтобы перекусить? – спросил Том, замечая, что его учитель дрожит.
- Пожалуй, я не против, - сообщил он так, словно отвечал на приглашение посетить благотворительный вечер и вовсе не стремился поскорее покинуть промозглую улицу.
Том оставил его руку у себя в кармане и, приобняв за плечи, повел к выходу из парка.

В кафе было тепло и пахло чем-то пряным и сдобным. Из окна второго этажа открывался замечательный вид.

В помещении волосы Билла, влажные от измороси, быстро начали подсыхать и закручиваться в небольшие колечки на висках и на лбу, а те, что были длиннее, спадали крупными локонами на плечи. Он обреченно посмотрел на них и начал собирать в хвост.
- Зачем? – протянул Том руку, чтобы остановить его. – Тебе так очень идет.
- Ну, конечно, я становлюсь похожим на одуванчик.
- Неправда, слегка вьются только те, что возле лица.
Билл остановился и неуверенно посмотрел на него.
- Я серьезно, не собирай, - Том пересел ближе к нему, оттянул пальцами одну из пружинок и отпустил – она тут же снова закрутилась в спиральку.
Ее обладатель посмотрел вниз и улыбнулся. Было странно видеть, как он смущается. Обычно гордый и самоуверенный, смелый и беззастенчивый, сейчас он меньше всего был похож на Билла, картины которого продавались раньше, чем были написаны, или на «золотого мальчика», целовавшегося с парнями за столиком. Почему-то казалось, что таким, как сейчас, его вообще мало кто видел, и отчего-то это было особенно приятно.
- Я хотел тебя спросить, - начал Том, вспомнив давно интересующий его вопрос, - тогда в клубе, никому из твоих знакомых не пришло в голову, что они подставляют тебя?
- Как именно?
- До тебя все их желания касались только вашей компании или девушек. Я  ведь мог отреагировать неадекватно на незнакомого парня, который решил меня поцеловать.
Билл отвернулся к окну, рассматривая качающиеся деревья.
- Это было мое желание.
- В смысле? – Том все еще непонимающе смотрел на него.
- В той игре нет проигравших, только один выигравший, его желание должно быть исполнено любым участником. Я сам исполнял свое желание, - он повернулся. - Я сам решал, кого целовать.

Его глаза были почти черными, и казалось, что они могут прочитать или рассказать что-то, что спрятано в самых темных уголках души. Том смотрел в них, не отводя взгляда.

- Почему именно меня?
- Я видел, как ты обнимал и целовал ту девушку, я захотел почувствовать это на себе, - он говорил серьезно, глядя на губы напротив, а потом вдруг прищурился и с легкой улыбкой прошептал: - но, если тебе это не нравится, в следующий раз я выберу кого-нибудь другого.
- Только попробуй, - такой же шепот в ответ, запуская пальцы в его волосы и притягивая к себе.

Ротик Билла послушно приоткрылся, и Том с удовольствием почувствовал, как горячий нежный язычок провел по его губе. Где-то в районе солнечного сплетения что-то сжалось, и легкая дрожь прошлась от затылка к крестцу и обратно, губы полностью накрыли его рот. Весь окружающий мир вдруг сплющился в бумажный лист, и ни в нем, ни вне его не осталось ничего важнее, чем темные волосы, струящиеся между пальцев, мягкая кожа на шее и скулах, которой он касался, и горячие губы, с таким же желанием отвечающие на поцелуй.
Время остановилось. Полжизни за час наедине... Мысли уступили место желанию, неосознанному, иррациональному, в чем-то противоречащему стремлению оберегать и защищать. Желанию обладать.

- Том! Чертяка, я знал, что ты времени не теряешь! – знакомый голос заставил вздрогнуть и нехотя обернуться.
Улыбка медленно сползала с лица Георга по мере того, как приходило понимание, что обладатель длинных волос, которого Том закрывал собой во время поцелуя, вовсе не девушка. Как и его спутники, Георг стоял, растерянно переводя взгляд с друга на Билла.
- И вам привет, - Том постарался изобразить как можно более радостную улыбку на побледневшем лице, но объятий не разжал. – Хочу вас представить, - перевел он взгляд на Билла, который с интересом наблюдал за смущенными участниками сцены. - Это Георг, Густав и Андреас, мои друзья, - Том протянул руку, указывая по очереди на парней, чьи имена называл, а затем снова посмотрел на гения, прикрывая собой, как будто старался защитить. – Познакомьтесь, Билл… мой парень.

Последние слова он произнес твердо, но скорее для Билла, чем для друзей.
Нескольких секунд хватило, чтобы решить, что ему плевать на то, что о нем подумают другие, он скорее отречется от всех бывших увлечений и побед, чем от того, кого сейчас прижимает к себе. Если его друзья не смогут принять это, то так тому и быть, но он ни за что не разожмет руки на его талии, не будучи уверенным, что сможет сделать это вновь.

Андреас первым отреагировал на представленного ему парня. Он протянул руку и, искренне улыбнувшись, кивнул.
- Рад знакомству.
Билл тоже улыбнулся, приветствуя его.
Георг и Густав последовали примеру друга, хотя их улыбки и слова скорее были вежливыми, чем искренними.
- Не будем вам мешать, мы будем в баре, поищем столик побольше, если захотите – присоединяйтесь, - откланялся Георг, и ребята, кивнув на прощание, исчезли в глубине зала.

- Я твой парень? – обернулся Билл.
- Да.
Он улыбнулся и кивнул.
- Но, может, не стоило так сразу шокировать их?
Том внимательно посмотрел на него.
- Они мои друзья, что это для них меняет? Я не лезу в их постель, поэтому не обязан с ними советоваться, кому быть в моей.
- А я в твоей постели?
Это был очень щекотливый вопрос, хотелось бы и самому знать ответ на него.
- Билл… для меня это, конечно, все ново и не совсем обычно, но то, что ты сводишь меня с ума, думаю, и без того бросается в глаза. Я почти ничего о тебе не знаю, не знаю, кто в чьей постели окажется, но со мной раньше ничего подобного не случалось, и я не хочу, чтобы это заканчивалось, - его лицо, как у играющего в русскую рулетку, отражало странное сочетание надежды с отчаянием.

Билл снова кивнул.
- Что бы ты хотел обо мне узнать?
Том помотал головой.
- Не так. Сам расскажи мне то, что может быть важным.
Гений опустил глаза и странно улыбнулся.
- То, что может казаться важным тебе, не обязательно будет совпадать с тем, что я считаю важным. Я расскажу обо всем, что ты хочешь знать, просто спроси.
Том покачал головой и после паузы добавил:
- Что за кокаин был у тебя на столе?
- Николаса, ты видел его со мной в клубе, - Билл поднял взгляд. - И раз уж мы решили, что я не буду ничего скрывать, то давай договоримся, что и ты будешь мне верить.
Том кивнул.
- Я верю, - и замолчал.

Вопросов появилось больше, чем ответов. Но задать их значило бы показать, что не доверяешь.
- Том, я вижу, что тебя это беспокоит… Ники был моим любовником, но у нас не было отношений. Я пригласил его тогда к себе… но я … не захотел и напился, - Билл нахмурился и опустил голову, но теплые руки тот час же обняли его, а губы коснулись волос.
- Не беспокойся об этом, я же сказал, что верю тебе, - Том улыбнулся и подтолкнул его к столу. – Давай перекусим.

На сытый желудок жизнь показалась гораздо веселее, и разговор принял более игривое настроение.
- Слушай, а мне понравилось выражение лица Георга, - Том, хитро улыбаясь, болтал ложкой чай. – Да и они нас сами приглашали присоединяться…
- А мне на минуту показалось, что будет скандал, - Билл понял, к чему он ведет, но не считал это хорошей идеей.
- Да брось, они отличные ребята, просто им нужно было время, чтобы осознать произошедшее, - он повернул к себе часы на руке Билла. - По-моему, сорока минут достаточно.
Гений выгнул бровь.
Выражение лица Тома сменилось с озорного на нерешительное.
- Я не хочу упустить момент. Мне кажется, что если они сейчас не примут тебя, то мы отдалимся, и дальше будет только сложнее.
- Ты прав, - Билл мягко улыбнулся и протянул ему руку, - но ты должен понять, что они вовсе не обязаны принимать меня.
- Не как друга, как часть меня и моей жизни.

Если Том считал его частью своей жизни, и для него понимание друзей важно, возразить было нечего.
Билл допил кофе и отодвинул чашку.

Неизвестно, было ли достаточно сорока минут, чтобы «осознать произошедшее», но этого явно было достаточно, чтобы сделать первый шаг к состоянию, в котором ничто произошедшее не кажется больше таким ужасным.
Увидев парней, Георг заулыбался и привстал.
- Том, мой дорогой друг, признаться, не думал, что меня можно чем-либо удивить в этой жизни. Расскажи, кто сбил сокола с пути истинного? Love-dove?*
- Георг… - начал Том, но замолчал, почувствовав, как рука нежно сжала его плечо.

-------------------
*Love-dove – Love - любовь, dove – голубь, дословно «любовный голубок», Георг придает слову «голубок» дополнительное значение, что Том не может оставить незамеченным.
------------------------

- Love-dove?.. – Билл словно пробовал это слово на вкус. - Хмм, а мне нравится, ничего не имею против, - он соблазнительно улыбнулся, почти в упор глядя на Георга, и сел рядом с ним. – Что пьете?
- Виски, детка. Это не для маменькиных дочек.
Гений взял его стакан и залпом опрокинул содержимое.
- Поэтому ты его так сильно разбавляешь?
Георг с интересом приподнял бровь.
- Пари?
- Не спаивай… – начал Том, но Густав уже разбивал их сжатые руки. – Билл, он же почти профессиональный питок по части виски, у тебя нет шансов…
Но брюнет обернулся к нему и озорно подмигнул. Осталось только вздохнуть и занять место в первом ряду.

На столе материализовалась бутылка виски и две стопочки. С жизнью прощаться никто не собирался, поэтому было решено, сначала после каждой третьей делать перерыв не меньше чем в десять минут с походом к бару за полным стаканом воды, через полчаса после каждой второй, и через час, если они еще не успокоятся, то после каждой. Воду необходимо было не только донести, но и выпить не меньше выпитого виски.
Первые три рюмочки ушли почти одновременно, и через десять минут на столе появились до краев налитые стаканы воды. На координацию алкоголь еще не успел подействовать, только порозовели щеки и неестественно заблестели глаза. Выпить стакан воды оказалось немного сложнее, чем три стопки виски, но это был не тот этап, на котором можно было сдаться, так что стаканы скоро опустели, как и новая порция виски, а за ней еще одна…

Том обеспокоенно поглядывал на своего «Love-dove», но, похоже, спиртное не слишком сказывалось на нем, только еще больше развязывало язык и без того болтливому парню. Густав и Андреас решили поддержать компанию и тоже, слегка захмелев, влились в разговор.
Несмотря на разные интересы и несовпадение вкусов, общение не принимало острых оборотов, в критические моменты переходя в шутку. Старые и новые друзья, скача с темы на тему, наперебой обсуждали тенденции в музыке, новинки автопрома и ноги проходящих девушек. Билл умудрялся говорить одновременно со всеми и, похоже, это не только не утомляло его, но и приносило удовольствие.

Нельзя сказать, что у гения часто появлялась необходимость кому-то нравиться, но это умение у него было не отнять. Обезоруживающая улыбка, открытый взгляд и непринужденная манера держаться невольно подкупали, быстро делая его своим в любой компании.

- Ты идешь за водой или сдаешься? – глянув на часы, улыбнулся он.
- Не дождешься, сейчас иду.
- Ладно, через пару минут жду на баре, - Билл легко поднялся и направился к уборным.

Четыре пары глаз проводили его взглядом и уставились каждый в свой бокал. Несмотря на то, что сидящие за столом были давнишними друзьями, а Билла большинство из них видели впервые, почему-то именно его уход тут же почувствовался почти физически.

Только с ним все вокруг было таким, каким и должно быть, а без него становилось похожим на бусы, из которых вдруг пропала нитка.

Георг снова посмотрел в сторону, в которой скрылся Билл.
- Я тебя понимаю, - проговорил он, сдвигая брови, как будто в продолжение темы. – Не думал, что когда-нибудь скажу это, но если и есть парень, с которым тебе стоит быть, то это он.
Густав подтверждающе кивнул, а Андреас только улыбнулся.

Друг все-таки победил, если только так можно сказать о человеке, который через пять минут после победы умчался в туалет, прикрывая рот рукой. Однако это обстоятельство не погасило его пыл. Том вовремя успел вызвать такси, потому что не прошло и четверти часа, как у героев дня начали появляться мысли о том, чтобы отметить эту победу.

- Как тебе это удается? – в темноте машины он нежно прижимал к себе Билла, положившего голову ему на грудь.
- Пить наравне с Георгом и находиться в сознании?
- И это тоже, - он улыбнулся, - но я о том, что они не просто приняли тебя, ты влюбляешь в себя всех, кто находится вокруг.
Билл хмыкнул.
- Это не так. Просто твои друзья – замечательные люди.
- Значит, тебя всегда окружают замечательные люди.
- Почти, - он приподнял голову, - некоторые особенно замечательные, - и Том притянул его за подбородок.

Он целовал его долго и нежно, и вместе с тем так жадно, как будто боялся, что сейчас им снова может кто-нибудь помешать. Вкус виски на его губах кружил голову сильнее, чем если бы Том сам пил его. Руки скользили по бедрам и пробирались под куртку, ища возможность быть еще ближе. Том потянул замок вниз – лайка разошлась в стороны - и крепче перехватил узкую талию. Ткань рубашки смялась, слегка обнажая спину, на которую тут же легла его вторая ладонь. От этого прикосновения тонкое тело мелко задрожало и выгнулось ему навстречу.
Это лишь поцелуи и ласки, что же будет от чего-то большего? Сама эта мысль заставила тепло внизу живота превратиться в жар, который побежал по венам и разлился по всему телу. Кровь, смешанная с этим жаром, стала гуще, и сердце уже не могло так легко, как раньше, справляться со своей задачей - глухие и тяжелые удары Том чувствовал в своей груди.

Машина остановилась, двигатель замолк, но водитель не спешил включать свет и напоминать о себе. Заметив, что наступила тишина, Том с трудом оторвался и посмотрел в лицо Билла, проводя пальцами по скуле. Ресницы его все еще были плотно сжаты, а чуть приоткрытые губы растянулись в соблазнительную улыбку.
- Идем? - Билл, не глядя, сунул таксисту пару купюр и покинул машину.

По дороге к подъезду, в подъезде, на лестнице, на площадке и в прихожей, на ходу сбрасывая обувь и куртки - ни на секунду невозможно было оторваться.

Едва щелкнув выключателем, Билл прижал его к стене в коридоре - и вдруг, замерев на секунду, сжал в кулаках рубашку на его груди и быстро-быстро зашептал:
- Останови меня… - горячее дыхание на коже заставляло волосы приподниматься. - Я понимаю, что все это неправильно, но сам я уже не могу остановиться.

Чувство было необычное, странное волнение поднялось из глубины души. Том перехватил его запястья и развернул, прижимая к стене, как он его всего секунду назад.
- И не надо, -  губы медленно стали спускаться по длинной шее к ключицам, но рубашка… руки сами потянулись к пуговицам, быстро справляясь с ними.
Билл закусил губу, чувствуя, как Том, скользя губами по его груди, добрался до соска, втягивая его и легонько прикусывая зубами, руки легли на бедра, сжимая их.
Пальцы впились Тому в плечи, и Билл, судорожно глотая воздух, с трудом отодвинул его от себя.
- Том, нет, - он стоял, упираясь в его грудь и тяжело дыша, - обратной дороги не будет…
Том непонимающе смотрел на него, и Билл принял это молчание за знак продолжать.
- Я не могу себя больше контролировать, мною движет желание, но я пьян и не смогу понять, где остановиться. А ты… я вижу, что сейчас ты хочешь, но потом… ты можешь пожалеть об этом, - он замотал головой. - Тебе лучше уйти.
Лицо его было опущено, волосы спадали вниз, он едва заметно дрожал.
Желание?.. Или страх?
Что Том уйдет или что пойдет до конца?
Может быть, и то и другое?
Воздух, накаленный до предела минуту назад, сейчас вдруг резко остыл, и по всему телу пробежал холодок, перенимая дрожь от рук, упиравшихся в его грудь.
- Не прогоняй меня, я не хочу уходить, - Том не двигался, не делая попыток ни отойти, ни приблизиться, - будет, как ты хочешь, только позволь мне остаться.
Билл поднял глаза, но в неверном свете прихожей, Том видел в них только свое отражение. Не зная, как это расценить, он слегка улыбнулся:
- Мы продолжим с того момента, на котором остановились, в другой раз, когда ты поймешь, что я хочу этого не меньше, чем ты, а сейчас мы просто побудем вместе.
Лицо Билла расслабилось, и он опустил руки. Том сделал шаг, прижимая его к себе.
- Спасибо, - услышал он тихий шепот над своим ухом.

Когда Том вышел из душа, Билл уже спал. Еще влажные волосы разметались по подушке, лицо без грамма косметики выглядело совсем юным и нежным. Он лежал, засунув руки под подушку, почти на самом краю большой кровати, как будто намекая, что все остальное место оставил для Тома.
На всякий случай Том обошел квартиру, убеждаясь, что для него не расстелен диван в гостиной или какая-нибудь другая горизонтальная поверхность, и вернулся в спальню.
Места, оставленного Биллом, было слишком много, к тому же там невозможно было почувствовать его самого, поэтому он обогнул кровать и присел с другой стороны.

Внимание его привлекли кольца и часы, оставленные на тумбочке. Пальцы Билла были гораздо тоньше, и большинство колец налезали Тому только на мизинец или едва-едва на безымянный палец, а вот часы, слишком большие для тонкой руки гения, пришлись впору. Он видел их уже много раз, но подержать в руках и рассмотреть не удавалось. Квадратный циферблат состоял из двух частей: в левой, большей части, по кругу бегали две стрелки, как в обычных часах, а справа в столбик шли четыре ряда цифр. Правая часть была полностью прозрачной, и создавалось ощущение, что цифры просто нарисованы на стекле или на руке. В самом нижнем ряду шли четыре цифры, ничем не разделенные, но путем нехитрых расчетов Том определил, что они, как и стрелки, показывают часы и минуты. Во втором ряду такие же четыре цифры обозначали месяц и день. В третьем ряду после пробела шли три цифры 741. Можно было решить, что это будильник, но почему на сорок одну минуту, а не на сорок? Впрочем, Билл отличался оригинальностью, почему бы и не на сорок одну? Но подозрения Тома оправдались, когда часы, показав в нижнем ряду четыре нуля, сменили одну цифру во втором и две в третьем. Теперь они показывали 142. Очевидно, первая цифра обозначала день недели по счету, а две вторые - неделю в году. Самую большую загадку представляли собой две верхние цифры, которые мигали и часто менялись. Больше всего они были похожи на секунды, но мигали чаще и показывали значение больше шестидесяти. 72, 72, 75, 73, 72… Том посидел еще немного, как завороженный, глядя на них, но, так и не разгадав их загадку, вернул часы на место.

Возможно, стоило бы завести будильник, чтобы не проспать практику, но в последнее время Билл и был его практикой, к тому же если они и проспят, то оба, и никакой Свэн не лишит его учителя. Эта мысль заставила улыбнуться и, погасив светильник, Том забрался под одеяло, осторожно двигая Билла к центру кровати и прижимаясь к его теплому боку.

Глава 11

Увидел — и запало в душу,
и через кисть проявилось на холст. Это живопись.
И то же самое — любовь.
(Сальвадор Дали, испанский художник)

Том проснулся от ощущения, что его кто-то пристально рассматривает. Он чуть-чуть разлепил ресницы, чтобы не показать, что проснулся, и увидел над собой улыбающегося Билла.

- Притворщик, - улыбка стала еще шире, он легонько чмокнул Тома в нос, - вставай, если мы поторопимся, успеем позавтракать.

Он еще не накрасился и был в одной майке, боксерах и напульснике, но от него пахло пастой, а расческа в руках заставляла обратить внимание на тщательно уложенную прическу. Жаль: он ложился с мокрой головой, и было бы интересно увидеть его сонным и взъерошенным.
- Ммм, - Том довольно зажмурился, потянулся во весь рост, протянул руки к ничего не подозревающему гению, сидевшему рядом… и сгреб его в охапку, укладывая рядом с собой. – Поспим еще.
Билл успел только взвизгнуть и заерзал у него под боком, пытаясь освободиться.
- Спи, сказал, - руки сильнее сжали плечи.
- То-ом, - закапризничал он, не оставляя попыток, - у меня на голове будет черт-те что…
- Сейчас поправим, - Том, удерживая его второй рукой, запустил пальцы в темную гриву и взъерошил ее быстрыми движениями.
Билл вскрикнул и благодаря нескольким стремительным движениям выбрался из-под одеяла.

- Какой же ты все-таки… Не ожидал от тебя такой подлости. А я еще думал тебе кофе принести, - с плохо скрываемой улыбкой он прошествовал к зеркалу.

Пары минут и стараний Тома оказалось достаточно, чтобы прическа больше не захотела принимать свой первоначальный вид, и теперь волосы подкручивались, как им вздумается: справа – к лицу, а слева – наружу. Он многообещающе посмотрел на виновника.

- Теперь я наказан и лишен завтрака? - вид Тома выражал такую вселенскую скорбь и глубокое раскаяние, что позавидовал бы любой грешник.
Билл улыбнулся и вышел, вернувшись через минуту с подносом, на котором стояли две дымящихся чашки и печенье.

- Ты на меня не злишься?
Билл слегка прищурился.
- А ты раскаиваешься?
Том на секунду задумался.
- Раз уж все равно раскаиваться… - он снова потянул на себя вырывающегося Билла, который едва успел поставить поднос на край кровати.
Испорченная прическа не слишком его опечалила. Воспользовавшись моментом, он быстро перешел в наступление. Смеясь от души, он всем телом лежал на Томе, дергая распущенные дрэды, и легко уворачиваясь от рук, пытавшихся поймать его длинные ловкие пальцы. 
Вдруг, слишком резко дернувшись, он побледнел и сел, поднимая одну руку в останавливающем жесте перед собой, а другую прижимая к груди.

- Что случилось? – привстал Том.
Билл помотал головой, восстанавливая дыхание.
- Все в порядке, - он слегка сдвинул брови и махнул в сторону тумбочки. - Брось мне там, пожалуйста, мои часы.
Получив их, он глянул на циферблат, застегнул браслет и повернулся к Тому, стуча пальцем по стеклу.
- Время. Завтракаем и на учебу.
Том удивленно приподнял брови.
- У тебя что, таймер внутри?
Гений улыбнулся одними уголками губ.
- Типа того.

Билл накрасился и оделся раньше, чем Том вышел из душа. Волосы его были собраны в высокий хвост, на лицо спадала длинная челка. Слегка подведенные черными тенями глаза весело блестели из-под длиннющих ресниц. Он нетерпеливо постукивал пальцами по дивану, облизывая губы и играя с пирсингом в языке.
- Если ты будешь в таком виде разгуливать по квартире, далеко мы не уедем, - Билл оценивающе окинул взглядом Тома, вышедшего из ванной с полотенцем вокруг бедер.
Том улыбнулся.
- Я мигом.

Из месяца практики оставалось две недели, поэтому деятельность в студии была в самом разгаре. Все, кто хотел участвовать в конкурсе, должны были подготовить работы до двадцатого декабря, чтобы пройти отборочный тур, а когда практика закончится, заниматься можно будет только дома. Участников обычно освобождали на неделю от занятий перед самой сдачей работ, но недели было, конечно, недостаточно, чтобы написать что-то достойное.

Пока Том раскладывал краски и набирал воду, Билл набросал план на ближайшие четырнадцать дней. Он включал и выходные, но эти дни милосердно были помечены надписью «если не успеем в рабочее время».
Том присвистнул.
- У академии методические планы на год скромнее.
- Они не для нас.
- Да, не для нас, - он улыбнулся и кивнул. - Но в твоем плане нет ни одного свободного дня, - Том сделал шаг к нему и приобнял за талию, - у нас не будет времени ни на что, кроме работы…
Билл мягко улыбнулся и уперся руками в его грудь.
- Значит, мы должны все успевать в будни.

Как и почти всегда в студии, Билл был в прекрасном рабочем настроении, и уже через пару минут Том не узнавал в нем улыбчивого мальчика, которого видел этим утром.

- Вчера мы с тобой рассматривали парк, цвета помнишь? Можно сделать туман. Вечером он будет собираться над водой, все над ней должно быть нечетким и на полтона светлее. Утром туман везде, чем дальше объекты, тем они хуже видны. Днем может быть небольшая дымка. Ее на рельефе труднее изобразить, но попробуй все прорисовать, а потом молочный цвет развести до полупрозрачного и покрыть рисунок, только на сухую краску. Лучше не весь, чтобы не терялись первоначальные цвета, и дымка на контрасте лучше будет видна.

Он ни на минуту не отходил от своего ученика, а Тому этого было достаточно, чтобы не желать ничего большего и полностью отдавать внимание работе. То, что они отработали за предыдущие две недели, прочно закрепилось в сознании, теперь Том сам замечал свои ошибки и сам их исправлял.
- Тебе не кажется, что здесь что-то не так? – Билл показывал на траву, растущую на другом берегу.
Том на секунду задумался.
- Цвет… Она такая же, как и на этом, а должна быть темнее.
Билл кивнул.
- Как выглядит туман при ветре?
- Туман обычно висит в низинах, где нет ветра. Если же ветер поднимается, он разгоняет туман, но  не сразу, поэтому при ветре туман может быть рваный, разной плотности… он ведет себя как и дождь: отклоняется в направлении ветра и снова зависает.
Билл снова кивнул и показал на картину.
- Тогда что это?
- Угу, понял.
Том рисовал эскизы уменьшенного масштаба и отдельные сложные элементы, чтобы, когда начнет саму работу, можно было переписать начисто, а не начинать все с начала при каждой ошибке.

- Я тут подумал, может, людей добавить?.. Как-то одиноко получается.
Билл задумался и потер лоб.
- Идея не плоха, но ты должен понимать, что пока на твоей картине нет людей, это чистый пейзаж, и ты передаешь свое настроение. Когда же у тебя появится хоть один человек, вся картина станет его настроением. Тебе придется нарисовать сначала его, а потом в зависимости от его позы и внешнего вида все остальное, иначе просто потеряешь картину.
- Да уж… - Том почесал затылок.
Билл улыбнулся и похлопал его по плечу.
- Потренируемся на следующей неделе. И когда начнешь работу, всегда начинай с человека. Если он у тебя будет таким, как тебе нравится, будешь рисовать природу, если нет, то дальше будешь рисовать его, пока не получишь то, что хочешь, или не бросишь эту затею.

Этот день, как и все последующие на этой неделе, был одним из самых плодотворных за весь период учебы Тома. Время пролетело быстро, оставляя приятное ощущение легкой ломоты в мышцах, которая появляется, когда окидываешь взглядом плоды своей работы и понимаешь, как много сделал.
- Давно не чувствовал такого удовлетворения от прожитого дня, - Билл, немного устало улыбаясь, помогал ученику собирать инструменты.
- Прогуляемся? - Том перестал складывать вещи и с надеждой посмотрел на него. - Мы же заслужили отдых.
Билл покачал головой и постучал по часам.
- У нас мало времени, сейчас ты пойдешь домой и будешь дальше тренироваться, а я пойду работать над своими заказами. Чем лучше мы поработаем сейчас, тем больше у нас времени будет на выходных, - он вздохнул, глядя, как у Тома опустились плечи, и взял его за руку. - Сейчас для тебя очень важный момент, Том, пока могу тебя чему-то научить, я хочу сделать это, потому что скоро ты начнешь писать работу, и это уже будет не тот этап, на котором следует исправлять ошибки, - легкая улыбка появилась на его губах. - Я обещаю сюрприз, если в эти дни ты хорошо поработаешь.
Том потянул его к себе и чмокнул в лоб.
- Не беспокойся, готовь свой сюрприз, я обещаю, что мы не потратим это время впустую.

Том выполнил свое обещание. Всю неделю в студии и дома он не выпускал кисть из рук, бесконечно повторяя то, что показывал ему Билл. Одну за другой он прорабатывал детали работы, один за другим прекрасные эскизы появлялись в альбоме, становясь элементом или основой для новой картины. Самые дерзкие и оптимистичные планы были выполнены досрочно, и прежде всего, благодаря его желанию провести выходные не за мольбертом с «учителем», а рядом со счастливым и улыбающимся парнем.
Билл же, едва заканчивались занятия, нагружал Тома работой на дом и куда-то спешил. С каждым днем усталость на его лице становилась все заметнее, косметика уже не могла скрыть темных кругов под глазами, но улыбка его к концу недели становилась все шире, и выглядел он все счастливее.

В пятницу он дал Тому задание по телефону, а сам приехал за полчаса до конца занятий, но казался он посвежевшим. Его щеки украшал едва заметный румянец, было видно, что он, наконец, выспался.

Том отмывал от краски кисти и ожидал, что скажет Билл по итогам недели о его успехах.
Гений рассматривал альбом с эскизами, которые они создали за последние пять дней, и его лицо с каждым листом светлело от радости.
- Том, ты просто молодец. Я никогда не сомневался в твоих способностях, но даже в самых смелых прогнозах не ожидал, что мы так много успеем, - он вручил Тому альбом, тепло глядя на него и широко улыбаясь. - Ты честно заработал выходные и то, что я обещал. Сейчас мы поедем по домам, и ты немного поспишь, а в одиннадцать я за тобой заеду.
Том удивленно приподнял брови.
- Как мне одеться?
- Без разницы, оденься так, как тебе будет удобно. До вечера, – Билл легонько поцеловал его в щеку и, схватив сумку, стремительно вышел.

Том удивленно посмотрел ему вслед. Похоже, у Него прекрасное настроение, уже само это было лучше любого сюрприза.

Симоны дома еще не было. Том перекусил и глянул на часы. До одиннадцати почти пять часов. Возможно, Билл прав, и поспать не такая уж и глупая мысль. Он завел будильник на десять-тридцать и лег.
Что приготовил для него Билл? Если одежда не имеет значения, то они не могут идти в клуб, а куда еще можно в такое время собираться? Одежда не имеет значения, если все равно ее снимать… Легкое волнение прокатилось по телу, но он тут же обругал себя за пришедшие мысли. Том не сомневался в серьезности и осознанности своих намерений и желаний, нужно, чтобы и Билл был в них уверен. Память услужливо подбрасывала для размышления его слова об обоюдном умении «отдавать», но сознание упорно выдавливало их из разума.
Где-то в глубине души Том смирился с тем, что однажды это произойдет, и он не станет останавливать Билла… но глубоко задумываться над этим совершенно не хотелось.
Незаметно для себя он уснул.

Пробуждение пришло за десять минут до того, как сработал будильник. Том переоделся, принял душ и пил на кухне кофе, когда в дверь позвонили.
На пороге стоял улыбающийся Билл, и, если не считать отсутствия шапки, одет он был по погоде. Ему удивительно шло серое пальто из грубой ткани, аккуратно облегающее тонкую фигуру, и длинный молочно-белый шарф, спускающийся одним концом вперед, а другим - на спину. Руки обтягивали черные кожаные перчатки.
- Ты готов?
- Зайди, сейчас наброшу куртку и идем.

Водитель знал свое дело. Машина уверенно вырулила из города и, пройдя минут пятнадцать по автобану, свернула на проселочную дорогу. Фонарей не было, только свет фар рассеивал небольшой пятачок впереди - увидеть что-либо вокруг не представлялось возможным. Впрочем, Том достаточно доверял Биллу, чтобы не беспокоиться о дороге.

Вдали показались огни. Подъехав к решетчатым воротам, машина остановилась у шлагбаума. Водитель протянул охраннику пропуск и беспрепятственно въехал на территорию.
Из темноты вокруг вырисовывались высокие здания, у большинства из которых не было окон, а в тех, что были с окнами, свет не горел.
По мере приближения к цели Билл становился взволнованнее и поглядывал на часы. Когда же, попетляв по дорожкам между построек, машина остановилась, он радостно выдохнул и потянул Тома из машины.

Здание, перед которым они стояли, было трудно оценить вблизи. Архитектурой оно напоминало театр или здание суда. Высокие колонны и мраморные ступени украшали парадный вход. На одной из стен хромированная табличка рассказывала о том, что здесь находится, но было слишком темно, чтобы прочесть, что на ней написано. Несмотря на величие фасада, создавалось впечатление, что оно знавало времена и получше. Некогда массивные деревянные двери рассохлись и скрипели, плитка на полу была местами выщерблена.
У вахты Билл остановился и протянул свой паспорт. Плечистый мужчина в форменной одежде, глянув в документ, недоверчиво перевел взгляд на обладателя и, созвонившись с кем-то, сообщил, что сейчас их выйдут встретить.
- Ну, как тебе здесь? – Билл подошел к разглядывавшему холл Тому.
- Никак не могу понять, что это за место. Немного жутковато, - он поежился. - Напоминает секретную медицинскую лабораторию из фильмов ужасов.
Билл улыбнулся.
- В каком-то смысле это и есть лаборатория, но не медицинская, тебе здесь понравится.

- Герр Каулиц?
- Да? – он обернулся.

Низенькая девушка в строгих очках и белом халатике, держа одну их дверей на электронном замке открытой, удивленно посмотрела на него и перевела взгляд на охранника, как будто спрашивая, действительно ли это тот самый Каулитц, который ей нужен. Охранник улыбнулся и кивнул.

- Здравствуйте, - она радостно повернулась к Биллу. - Я Грэта, очень рада с вами познакомиться. Мне поручено вас проводить.
- Здравствуйте, - он сделал шаг вперед и обернулся к Тому. - Идем.

Грэта куда-то вела их по обшарпанным коридорам. Лампы здесь горели через одну, а некоторые противно звенели и мигали.
- Знаете, для нас так много значит, что ваш фонд… - начала она, но, заметив, что Билл нахмурился и едва заметно кашлянул, покраснела и замолчала.

Новая дверь из пластика со стеклом отмечала границу между коридором и лестницей. За дверью стены были заново окрашены, кое-где еще не успели отклеить монтажную ленту.
Девушка вела их на самый верх.

- Мне сказали, что вы знаете, что делать, - она остановилась на пятом этаже перед такой же, как и первая, пластиковой дверью, но с матовым стеклом, и вопросительно посмотрела на Билла.
- Да, я умею им пользоваться.
- Хорошо, - она протянула ему электронный ключ. – На столе есть план расположения с координатами и временем, но сейчас он в режиме «автокрейсер», компьютер сам будет искать заданные объекты и настраивать резкость и фильтры. Если вам нужна будет помощь, обращайтесь, у нас только началась смена, я буду в лаборатории этажом ниже.
Билл поблагодарил и, дождавшись, пока она уйдет, улыбнулся Тому.
- Ты уже догадался, что там?
- Нет, - вернул он улыбку.

«Но я догадался, чего тебе это стоило».

- Тогда закрой глаза, - Билл взял его за руку и открыл дверь.

- Уже можно? – Том послушно шел, не открывая глаз.
- Еще нет, не подсматривай, - Билл отпустил его и отошел. – Еще нет… Еще нет… - слышалось откуда-то справа.

Щелкнул рубильник, комната погрузилась во тьму. Еще один щелчок – Том услышал, как над головой пришел в действие какой-то большой механизм.
- Можно?
- Открывай.

Том открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как над головой разъезжаются в стороны створки, обнажая слабо выгнутый стеклянный купол, накрывающий смотровую комнату. Взгляду открывалось ночное небо.
В центре комнаты огромный телескоп своим единственным глазом смотрел вверх. Рядом с ним на столе стоял большой монитор, похожий на плазменный телевизор.

Обсерватория находилась за городом, свет электрических огней не мешал видеть небо во всей красе - звезды яркими гроздьями висели над головой, умоляя посмотреть на них.

- Билл… - только и выдохнул Том.
Билл подошел к нему вплотную.
- Тебе нравится?
- Я в восторге, - он прошептал, потому что никакие громкие возгласы все равно не смогли бы передать то, что он чувствовал.

Глаза Билла в темноте светились не хуже самых ярких звезд. Том потянулся к его губам, касаясь их совсем легко… еще раз… и еще… и еще. Билл так же лениво отвечал, не пытаясь углубить поцелуй или прижаться сильнее.
Том дотронулся до его губ чуть дольше в последний раз и немного отстранился, снова глядя в его глаза.
- Что я сделал такого, что судьба подарила мне тебя?
Билл немного грустно улыбнулся и отвел взгляд к телескопу, поглаживая его блестящий бок.
- Вряд ли я подарок, скорее наказание…

Вдруг монитор на столе засветился, а телескоп начал жужжать и поворачиваться.
Гений кивнул на крутящийся стул рядом.
- Садись, он уже настраивается. Я вкратце объясню, что мы сегодня будем смотреть и как.

Он обошел стол, становясь за спиной Тома, и ткнул в одну их кнопок на экране. Перед ними всплыл небольшой список.
Большинство названий носили кодовое имя, состоящее из букв и цифр, напротив них справа шли два столбика: в одном – время, в другом – координаты в градусах и минутах.

- Это и есть наши «объекты». Некоторые из них тебе знакомы, - он показал на монитор, где под номером «5» шла «Луна», а чуть ниже «Млечный путь» и несколько планет. – Телескоп покажет нам их в том порядке, в котором они идут в списке и в то время, в которое они появятся в зоне его досягаемости. Смотреть можно прямо в него, ради этого мы и пришли, а можно на монитор, на него будет выводиться то же самое с секундной задержкой, но пленка более чувствительна, чем глаза, к цветам в темноте, поэтому на экране все будет ярче и красочнее. У некоторых планет есть спутники. Телескоп достаточно мощный, чтобы увидеть и спутники спутников и опоясывающие их кольца, поэтому если захочешь что-то рассмотреть подробнее, говори. Я остановлю «автокрейсер» и мы будем смотреть то, что хотим, - он посмотрел на часы и нажал что-то на экране. Список свернулся, и на весь монитор появилось небо, как будто в комнате появилось еще одно окно. - Через пару минут мы увидим астероидный пояс, который будет проходить недалеко от Земли. Объекты в нем мелкие, но это редкий случай, поэтому я переживал, чтобы мы успели вовремя.

Том улыбнулся и окинул его хитрым взглядом.
- Будь у меня в школе такой учитель по астрономии, мой жизненный путь мог бы сложиться совсем иначе.
Билл тоже улыбнулся.
- Ты жалеешь об этом?
- Нет, иначе мы бы с тобой не встретились.

Не прошло и минуты, как телескоп, будто подтверждая слова Билла, слегка скорректировал свой угол, а на экране стали появляться небольшие звездочки, похожие на гальку неправильной формы. Вокруг тех из них, что были ближе, иногда появлялся светящийся ореол, который очень быстро пропадал вместе с самими астероидами.

Том поднял голову вверх, чтобы посмотреть, как это выглядит без телескопа, но ничего не увидел.
- Слишком маленькие,  - Билл придвинул к себе второй стул и сел рядом.
- Ты часто здесь бываешь?
- Нет, два раза был, но не так долго.
- Сюда, должно быть, сложно попасть. Не каждому позволят даже подойти к этому центру, не то что поиграть с телескопом, – Том внимательно посмотрел на него.
- Да, нам повезло, что разрешили, - улыбнулся Билл, сделав вид, что не понял сути вопроса, и повернулся к монитору.

После астероидов телескоп показал несколько созвездий. Миллиарды огоньков светились на каждом крохотном кусочке неба. Те, что были видны с Земли невооруженным взглядом, чаще всего на самом деле представляли собой большие скопления звезд или туманности. Иногда звезда выглядела как светящийся полупрозрачный шар, окруженный поясом из дыма, или как песочные часы, в разные стороны от которых расходились лучи света.

Еще больше впечатляли галактики с их спиралевидной формой, в центре которых светилось свое «солнце». Некоторые из них даже через телескоп выглядели довольно ярко, а на экране поражали всякое воображение, выпуская в космос облака газа, расцвеченные всеми цветами радуги.

Звезды были действительно  интересны Тому, тем более, это был подарок, который приготовил для него Билл, но сам Билл был ему куда интереснее всех звезд во вселенной. Его гений никогда бы не признался, что провел неделю без сна, чтобы найти способ попасть сюда на пару часов, никогда бы не рассказал, чего это ему стоило, никогда бы не пожаловался, что устал. Он сам был как те звезды: близкий и далекий одновременно. На него можно было только смотреть, иногда казалось, что стоит лишь протянуть руку…  но его невозможно было постичь. В нем самом было больше тайн, чем в глубоком космосе, и Том не представлял, сколько жизней нужно на то, чтобы узнать их все.

Это был парень, с которым они встречались уже неделю и о котором, Том вынужден был признать, он ровным счетом ничего не знает. Так же мастерски, как и все, что он делал, Билл из собственного внимания и заботы выстраивал вокруг себя незримую стену, не давая окружающим возможности подумать о нем. Стену, которую Том до этого момента даже не замечал.
«Черт бы тебя побрал, Билл, с твоей  гениальностью», - он сдержал раздраженный вздох и посмотрел на своего парня, с легкой улыбкой наблюдающего за светящимися огоньками в небе.

Через пару часов небо начало затягиваться облаками, делая наблюдение за звездами невозможным. По стеклянному куполу забарабанили мелкие капли.

Билл раздосадовано вздохнул.
- Этого стоило ожидать…
- Нам и так повезло, почти четыре часа было ясно.
Гений слегка усмехнулся, как будто хотел сказать, что «везение» тут было ни при чем.
- Ты же не можешь управлять погодой? – спросил Том, уже начиная сомневаться в этом.
- Конечно, нет, но я могу посмотреть прогноз.

Том улыбнулся и обнял его, целуя в висок.
- Спасибо. Это был самый лучший сюрприз, которого можно было ожидать.
- Жаль, что не удалось показать тебе Полярную звезду.
- Это ужасно. Чтобы меня не разочаровать, теперь тебе вместо нее придется улыбаться мне, пока не встанет солнце.
Билл заулыбался.
- Хочешь сказать, что пока не встанет солнце, ты не собираешься домой?
Том снова улыбнулся в ответ.
- Я хочу сказать, что ты обещал провести выходные вместе со мной, так что до понедельника я без тебя вообще никуда не собираюсь.
Гений удивленно приподнял бровь.
- Не помню, чтобы я обещал такое.
- Нет?
- Нет.
- Тогда пообещай.
Он улыбнулся и немного погодя кивнул.
- Хорошо, я обещаю.

Над головой шумела вода, разбиваясь о стеклянную крышу. Изредка вспышки молний озаряли ночное небо. Машина должна была прийти через час. Можно было вызвать ее раньше, но не хотелось шевелиться и разрушать этот момент, лишая себя возможности посидеть рядом, прислонясь спинами и положив голову на плечо друг другу.

В квартиру Билла они вернулись вместе с рассветом. Дорога укачала, оба сонно хлопали ресницами, изо всех сил стараясь не уснуть.
- Чем займемся? – Билл мужественно держал глаза широко открытыми, демонстрируя, что совершенно не устал.
- Можешь считать меня слабаком, - Том притянул его ближе к себе, - но я собираюсь пару часиков поспать, обнимая тебя.
Гений только набрал воздуха, но Том прервал его.
- Возражения не принимаются, учитывая, что ты мне пообещал.
- Я сам вырыл себе могилу… - легко улыбнулся он.

Еще ни одна кровать не была для Тома такой желанной, как эта. Белоснежное хлопковое белье, невысокие длинные подушки, легкое, но теплое одеяло – все было таким же простым и до безумия притягательным, как и хозяин. Темноволосый мальчишка, появления которого Том ждал всю неделю, наконец, лежал на его плече, уснув, едва закрылись глаза.
Безудержная ревность ко всему окружающему миру и тихая нежность – вот те чувства, которые росли в душе Тома, когда он смотрел на плотно сжатые ресницы и легкую улыбку, которая даже во сне украшала губы юного гения. Впервые, лежа с кем-то в постели, он думал только о том, что хотел бы каждый день так же засыпать и просыпаться.
Два дня в обнимку… Целых два дня, но таких коротких...
Том сильнее прижал к себе тонкое тело, чтобы даже во сне чувствовать его рядом, и закрыл глаза.