Автор: Лера.
Название: "Осень живёт на чердаке".
Бета: Arial.
Статус: закончено.
Размер: mini.
Категория: slash.
Жанр: hurt/comfort.
Рейтинг: hurt/comfort.
Персонажи: Билл - Том.
Краткое содержание: это мысли Билла об осени, любимом городе и  обо всём, что с этим городом связано для него.

Осень живёт на чердаке.

«Осень живёт на моём чердаке, а я вдыхаю её и стараюсь не упустить ни единого грамма наслаждении, которое наполнено приторным изобилием в давно забытом квартале».

    Дул сильный и протяжный ветер, но я бежал по тротуару аллеи и поскальзывался каждые пять минут. Была зима, и два раза упасть я успел. Болит коленка и нос. Уже кололо где-то внутри и воздуха не хватало. Плащ раздувался от ветра, и мне было прохладно. Но сейчас это вовсе не важно. Главное – успеть в книжный магазин. Он закрывается в 19:00, а осталось десять минут до закрытия. Вообще-то, мало вероятно, что книги будут на месте, но я люблю не только классику.

Воздуха уже и вправду не хватало.

- Простите, вы не подскажете…
Я часто–часто дышал и смотрел на милую продавщицу лет шестнадцати. Девушка любезно на меня взглянула и сказала:
- Что вас интересует?
- Да…Марк Леви «Где ты?» и «Семь дней творения», пожалуйста.
- Простите, но Марка Леви у нас нет. - Ну, я был прав.
- А когда завезут?
- Его книги не поступают в наш магазин.

Жаль. Этот писатель был для меня неизвестностью. Ещё ни разу в жизни я не читал его произведений, но столько слышал о нём. Говорили, что он очень талантливый человек. Но вот снова я оказался одинок. Без книг очень скучно, тихо и совсем нет новых запахов.

Девушка посмотрела на меня тусклым взглядом.
- А вы интересуетесь его творчеством?
Я уже открывал дверь с табличкой «Выход», но ответил:
- Нет, я просто люблю разные запахи.…И люблю мысли, исходящие от строчек, придуманных не мной…Строчек, которые заполняют пустоту.

В ответ ничего не последовало. Магазинчик уже закрывался, потому-что пришло время отправляться на заслуженный отдых. Спать. Люди будут отдыхать, а утром ,по звонку будильника, снова браться иногда за не очень любимое дело. А я буду дальше искать книги и запахи в толпе. Обычно, новое пахнет коньяком и прокисшим йогуртом.

Я шёл домой и чувствовал сильную усталость в ногах. Мне хотелось заткнуть нос, когда я проходил мимо маленького рынка. Почти вся улица воняла рыбой и водкой, которую волосатые мужики пьют с великим удовольствием. И воняла потом труда. Они должны заработать денег. Мне это не нравилось. Вся округа раньше пахла фиалками, потому что женщины и их маленькие дочки торговали этими цветами. И было очень приятно каждое утро, проходя мимо, вдыхать запах фиалок и дешёвого парфюма этих трудолюбивых дам. И мне всегда хотелось видеть их в платьях, которые носили в восемнадцатом веке. Хотелось, чтобы они пахли, как Париж. Как другой Париж. Прекрасный, незабываемый и который вечно будет жить на фотографиях разных людей.

Он будет вечно существовать в разных флаконах неизвестных парфюмеров. Я тоже буду пытаться запомнить Париж. Лишь потому, что тонул в приторном и совершено не понятном мне счастье осени один раз в жизни.

- Люблю запахи, которые заполняют боль и строчки забвенья,  как избежание от воспоминаний…

Слишком частых воспоминаний. Это кадры, которые внезапно начинают рвано прокручиваться у тебя в голове.

и я не понимаю, зачем эта табличка вообще там висит…Люди не такие тупые, чтобы не найти выход.

***
«Но я жил, как мог. Пытался заслужить эту жизнь, потому что боялся потерять то, что есть сейчас. Боялся окончательно потеряться в забытых людях».

     Я наконец-то заплатил за отопление и больше не открывал форточку, чтобы проветрить комнату. Слишком много токсинов и углекислого газа за окном. Я жил на самой окраине Берлина, и моя улица была самой дурацкой из всех улиц этой местности. Всё, что здесь происходило, было именно дурацким и глупым. На этой улице жило и до сих пор живёт слишком много подростков и слишком много мнений. О жизни, пожалуй, и о будущем пути в более многообещающую жизнь за пределами забытых людей.
   
   Мой дом был расположен рядом с железной дорогой. И всегда было слышно, как поезда проезжают мимо и как громко они гудят. Мне казалось, что мой дом трясет, и казалось, он вот-вот развалиться. Упадёт крыша и всё что останется -  это много обломков и дыма. Я почти не спал, а всю ночь думал, что пора бы собрать вещи и уйти, пока не поздно. Дом был до жути старый, и хотелось найти в нём какую-то загадку. Не знаю, зачем, и не знаю, почему хотелось.

  Ободранные обои и старая мебель. Кран до конца не закручивается,  поэтому слышно, как ударяются капли о железную раковину. Это ещё больше давит на нервы и порой ужасно бесит. Диван был похож на облезлую кошку. Старенькая кухонька и маленький коридорчик. Где-то была скрыта ванна за незаметной дверью, разрисованной разными тёмными красками и, по всей видимости, баллончиками. Стены были до ужаса грязными и тёмными. Я первые три дня искал дверь в спальню. Всё было разрисовано. Какие-то непонятные знаки, рисунки. Слова на незнакомом мне языке. Ужасный бардак: кожаные куртки и разные ошейники, цепи и пластиковые куклы, местами красные пятна. Квартира напоминала приют мазохистов, но не вселяла страх, а лишь казалось, что не всё закончено. Не было ни единого запаха, кроме еле уловимого запаха сырости.

  Жизнь здесь – это не было мечтой. Не существовало, как надежда на лучшее в будущем. Не находились в маленьком дворе странные уголочки, не было необъяснимых поступков других людей. И я тоже.…Тоже не был другим. Такой же тусклый, неважный и забытый. Казалось, что всеми. Вечно продолжительный пейзаж этого квартала, моей улицы…жизни здесь: встаю рано утром, потому что слышно, как мимо проезжает поезд со своим вечным шумным криком. Не пытаюсь ещё раз заснуть, потому что очень чётко слышно, как родители в соседней квартире ругают своего подростка-сына за гулянки ночью. Потом быстро завтракаю, чтобы не опоздать в университет. Быстро надеваю кроссовки, по пути хватая папку с любимыми фотографиями и свежими новинками для учителя. Главное – это не уронить сумку по дороге. Мне не хватит сбережений на новый фотоаппарат. Выходя во двор, вижу бабушек, сидящих на старенькой лавочке и грызущих семечки. Быстро создаю кадр и даже не смотрю, а просто понимаю, что это будет ещё одним воспоминанием моей сырой биографии в альбоме. Вслед слышу лишь странное ворчание и подозрительные взгляды маленьких детей. Думаю, что переборщил сегодня с тенями. В ларьке покупаю сигареты и запасаюсь свежей порцией фраз, жизненно необходимых негативов и иду дальше. Иду жить в другой мир. Во вспышки последней надежды... Эта жизнь безнадёжна.

   Единственным моим спасением был чердак. Я нашёл его спустя два месяца. Нашёл по тёмно-синим стрелкам. На чердак вела лестница, но дверь была заперта на железный замок. И было бессмысленно искать ключ. Но я хотел туда попасть…

***
«Бесконечный поток лестниц на улицах всеми любимого Парижа. Это не моя мечта.
Я всего лишь хочу пропитаться парижским осенним счастьем»
   
    И всё, что помню – это много осени на этом чердаке. Осень была везде: на стенах, на маленьком круглом окне и всё, что могло бы быть загадочным и необъяснимым – это была осень… Где-то на потолке паутина. Пол да и весь чердак был сделан из тёмного дерева. На стене -  непонятный знак в виде большого круга и несколько загадочных линий внутри. Круг был нарисован белым мелом. Я помню листья, которые лежали на полу и пара - на подоконнике, или нет…Это не был подоконник, скорее всего, маленький столик…В углу находился странный предмет, укрытый белой тканью. Я сдёрнул большой клок и увидел сундук, а рядом -  много ваз и кувшинов. Сундук был сделан из дерева, но металлические ручки придавали некой загадочности…В нём не было ничего интересного. Книги, покрытые толстым слоем пыли, трубка, несколько старых сигарет неизвестной мне марки и прядь волос. Меня это не пугало. Я не читал книги, а только листал страницы. Одну за другой. Я вдыхал их запах. Осень тогда была в каждой их них…
   
   Я сидел на полу и дышал…Бесконечными запахами... И искал один, который мог стать единственно-желанным. Я дышал осенью.…Каждый раз после лета. Я наслаждался ею, но только не находил того, что могло бы захватить сердце и привлечь внимание. Была зима и снег, потом весна. И ни разу не появлялось то, что сводило бы с ума. Хотелось только насладиться запахами природы, которые не меняются. Каждый год они приходят и уходят, но не меняют своей  первобытности.

   Этот чердак, казалось, впитал в себя осень. Каждый уголок и каждый предмет. Всё теснилось в прекрасной старине, что придавало ещё большей таинственности…Я не искал потайного прохода в другою, возможно, более интересную комнату.…Не хотел обнаружить другой запах, который бы мог потеснить в сердце желание насладиться осенью…Я не знал, что делаю.…Сидел на полу и перелистывал старые страницы, внимательно рассматривал кувшины ручной работы и... рылся в вещах. Чердак был ужасно заброшен разным хламом, и несколько картин были интересны мне. Я находил детские игрушки и платьица для куколок.

  Шло время, но я не решался уйти отсюда. Боялся, что, вернувшись, не обнаружу всего этого величия.

Я думал, что вернул себе Париж. Потерянный вот уже как два года назад. Забытый мною и моим сердцем. Лишь спрятанные где-то глубоко под папками других кадров фотографии порой напоминали о том, что тот город всё ещё существует. Но где-то далеко от меня.

Я вернул себе приторную парижскую осень, но только лучшее. Нет Парижа, нет Франции.…Есть только я, пыльная осень и чердак.…Есть только я…пыльная осень…чердак с книгами в разноцветной оправе.…Есть только…

   Я забрал всё из этой комнаты. Весь запах я украл себе и оставил на память о счастливом и мучительно-приятном.

   Но чуть позже я ушёл. Вдохнул весь запах, каждую прожитую секунду в плену ожидания; выбросил и забрал лишь то, что может остаться в памяти. Только я запер дверь всё на тот же замок. Конечно, было мало вероятно, что сюда будет так сложно пробраться, но квартиру оставил открытой. Забытые люди не обнаружат моего исчезновения. Лишь старушка прикроет дверь и недовольно что-то пробурчит себе под нос.
Быстро соберу маленький чемодан. Возьму ноутбук и одну-единственную папку с моими редкими, но любимыми частями жизни. Мне больно оставлять здесь всю свою жизни, каждый сделанный мною кадр для воспоминаний странного содержания, но я сюда не вернусь.

***
- Ты кто?
- Фотограф.

    Я молчал, когда было слишком тихо. Лишь изредка нарушал строгую тишину знакомым звуком вспышки. Что я запечатлел на этот раз? Может, чью-то жизнь или что-то невероятное? На самом, деле во мне нет ничего особенного. Просто мне нравится то, что оставляет неизгладимый след на каждой фотографии, после каждой вспышки, неожиданной порой даже для меня. Мне не нравилось рисовать, но я пытался. Мне нравилось петь, но потом я начал фальшивить, потому-что у моих родителей не хватало денег на преподавателя. Я до сих пор люблю писать стихи и небольшие рассказы про невесть что, и никто не знает об этом. Мои друзья и родители находили тетрадь, но я громко кричал и слёзно умолял отдать мне её обратно. Потом я узнал такую интересную штуку под названием «Интернет». Я примерно представляю, сколько людей ею больны, потому-что я подсел на это моментально. Выставлял свои рассказы и бессмысленные стихи. И некоторым людям нравилось. Многим нет, но я всего лишь хотел показать свой мир в других персонажах, в не моих ролях. И всё же, я жил и живу лишь фотоаппаратом и изысканными духами. Не теми, что продают в дорогих магазинах, а теми редкими запахами на улицах, в маленьких магазинчиках.… Не знаю, злилась ли на меня тишина, но я продолжал дальше снимать короткие моменты жизни. Прошло три месяца, как я перестал существовать осенью на чердаке. Прошло время забытых людей. Я их тоже почти не помню, потому что оставил все свои папки в мазохистской квартирке. Мне кажется, я их забыл.

Сейчас просто жить – это лучшее, что могла жизнь мне предложить. И я согласился быть просто фотографом. Устроился на работу. От меня много не требуется. Просто создавать то, что хочу, чувствую и чем живу сейчас. « Я знаю, что ты очень творческая личность, и мне нужно именно твоё понимание мира только на фотографиях. Твори, мальчик!» Вот что я услышал от своего большого босса. Меня это повеселило пару дней, но потом мне чертовски понравилось жить свободно! Просто бродить целыми днями по улицам и снимать людей, дома, странную обувь современных модниц…Я наслаждался потайными уголочками Парижа. Да-да,  я попал в Париж. Но всё-же не тот, о котором мечтают все. Не в «Молен Руж», но на Эйфелеву башню. Простой и сырой, но изысканно-незнакомый запахами и разными людьми. Эти два года были чем-то новым.
   
   Меня однажды спросили: «Кто ты?» Я пожал плечами, но ответил: « Я – фотограф».
  И буду ещё очень долго отвечать на этот вопрос своей короткой фразой: «Я – фотограф».

***

« Я мечтал о том, что смогу однажды сфотографировать свою вторую половинку. И был рад, когда встретил её в воспоминаниях».

- Неужели вернулся, малец? А какой красавец стал!
- Простите, это вы мне?
- Вот те раз! А кому ж ещё? Семечкам, что ли?
- Тогда вернулся.
- Зачем же?
- Не знаю.

Я побежал в тёмный подъезд на четвёртый этаж по лестнице. Нужно просто успеть. Просто не смотреть на ступени…
Дверь была закрыта на замок. Новая дверь и рядом с ней на подъездной стене -  другой рисунок. Покрасили стены зелёной краской.

Я постучал в дверь, потому-что звонка всё-таки не было. Мне не открывали. Я дёрнул за ручку, но дверь не поддалась.
Я приехал обратно, бросив всё. Снова бросив всё, как и в прошлый раз. Многообещающую работу, возможность купить новый фотоаппарат, насладиться изысканными запахами.…Убежал от своей мечты. Мечты быть любимым кем-то. Быть любимым городом, встретить человека, который будет рядом.… Осень, что была в Париже, меня не спасала. И только через три дня скитания по бесконечным одиноким лестницам в чужом городе я понял, что мне нужно.…Вернуть воспоминания. Воплотить их в жизнь с новой невероятной силой.

Ехал на поезде и не знал, что буду делать, когда приеду снова к забытым людям, когда вернусь на чердак. Возможно, я просто дурак, потому что осень могли украсть. Я не запер дверь и…забрал себе весь аромат напамять…
- Простите!
Я обернулся на звук громкого голоса и увидел молодого парня, бежавшего ко мне со сковородкой в руках.
- Простите, вы не видели, кто ко мне стучался? Квартира 46 на четвёртом этаже.
Парень тяжело дышал, и от него несло перегаром, а от сковородки - гарью.
Я не рассматривал его…Квартира 46 и четвёртый этаж.
- Да. …Да, знаю – это я.
Парень посмотрел на меня взглядом большого вопроса.

***
«Не верь тому, кого знаешь меньше двух часов. Боюсь, он тебя полюбит и соврёт».

- Кофе будешь?
- А нужно?
- Лак для волос всё-таки действует на мозги.
Я пил кофе, который приготовил Том. Парень в больших шортах, с хорошим телом и сигаретой в руке. Не знаю точно.…Но спрошу.
- Ты видел осень?
Он хохотнул, а потом ответил:
- Ну, насколько мне известно, осень я вижу каждый год. А как насчёт тебя?
- Ага…
Я ему не поверил лишь в одном. Я был точно уверен, что он нашёл чердак и все его ценности, кроме одной. Запах Том не мог найти.
Тишину нарушил его голос. Он, оказывается, до неприличия красивый, спокойный…
- Я видел осень…Она живёт на чердаке.
- Что?
- Можешь мне не верить. Я примерно догадываюсь, что ты обо мне подумал, но ты ошибся. Я её нашёл. И твои фотографии - тоже.
- Почему ты решил, что это мои фотографии?
- У тебя глаза накрашены чёрными тенями, холодная кожа и ты пахнешь чем-то  непонятным.…И ещё кое-что: у тебя в руках фотоаппарат.
- Бл*ть.
- Я, кажется, уже говорил, что лак для волос отрицательно влияет на мозги?
Я посмотрел на него горящими глазами, но тот даже не обратил внимания. Но это не важно. Где моя осень теперь?
- Разве запах ещё остался?
- Запах? Какой запах? Ты вообще о чём?
- Ну, ты же сказал, что…видел осень.
- Видел, но не нюхал же!
Том снова начал смеяться.
- Слушай, Билл, ты какой-то странный!

***
«Осень…Она не пропадает. И не важно, сколько раз ты пытался её украсть».

Я тогда смотрел на Тома ещё минуты три, а потом ринулся к чердаку. Не верю, не верю.…Нет.
Сзади раздался возмущенный голос Тома:
- Эй, ты куда?

Чердак был открыт, и когда я попал туда, казалось, что я скоро потеряю сознание. Но всё, как и было раньше. Взломанный замок, круг белым мелом нарисован на стене.…Только сундук стоит в другом месте и книги составлены в одну стопку. Пыльные книги, только чьи-то следы от пальцев. Но осень осталась на чердаке, и пусть я её украл, когда уходил. Пусть и украл весь запах, всю осень и приторные воспоминания, которые дарил этот чердак.

Я сел на пол рядом со стопкой книг и прислонился к стене. Ещё разок позволь мне вдохнуть тебя, осень. Ещё разок позволь ворваться в твой мир и бродить без памяти, наслаждаясь миром, подаренным тобой.…Позволь запечатлеть тебя, как мимолётную фотографию в чёрно - белом свете вспышки. Оставить в мыслях, потому-что я больше не уйду. Мне некуда возвращаться, я бросил работу и Париж…Я в нём одинок, пусть и люблю его. Пусть Париж умеет дарить счастье, пропитанное запахами лаванды и ослеплять светом прожекторов, но я не вернусь. Тем более Том, кажется, умеет неплохо готовить.

- Ты парфюмер?
Я вздрогнул от столь резкого вторжения в моё пространство. Наглый он.
- Ты же сказал, что я фотограф.
- Да, но ты это…говоришь, что …запах…
- Да, запах. Осенний запах.…Знаешь, мне этот чердак напоминает маленькое потайное укрытие, но только чтобы скрыться в нём, нужно уметь забывать себя…
- Чтобы чердак показал тебе его мир?
- Да, его мир.
Том сел радом со мной.
- А я не могу дышать.…Только видеть…
- Это как?
- Это закрывая глаза и виагру не принимая.
- А что такое виагра?
- Сколько химических веществ поселились в твоей голове?
- Максимум 95 процентов моего мозга захватил запах осени.
- Что-то ты туповат для 95 процентов…
На этот раз смеяться начал я.
- Осень живёт на чердаке.
- Ну, это всё меняет.
- Ты, кстати, надолго сюда приехал? А то от тебя слишком изысканными духами несёт.
- Да вообще-то, навсегда…Я гей.
- Ой, понятно. Я только би.
- Буду ревновать к девочкам.
- Мне фиолетово, будешь ты здесь жить или нет. Но есть одно условие и предупреждение.
- Что?
- Условие: я не люблю запах лака и на чердаке мы будем вместе. Предупреждение: кровать-то одна.
У меня загорелись глаза диким ярким огоньком.
- Одна говоришь?
- Ага…
Хорошо, что Том ходит без майки...

Отредактировано Лера (2010-07-02 17:32:07)