Автор:  Green-ka (aka Reckless/ Reckless Rebel/ Schwartz Angel)
Название: Bitch
Жанр: slash, pwp, CROSSOVER, легкий BDSM, POV. Billie Joe
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Billie Joe Armstrong/ Bill Kaulitz
Размер: mini.
Статус: закончен.
Дискламер: персонажи принадлежат не мне, все это – лишь бред моего больного воображения.
От автора: клялась себе больше никогда не писать по этому пейрингу) Но меня опять переклинило. Собственно, на данный момент я нейтрально отношусь к Tokio Hotel, такой сюжет просто пришел мне в голову...
Предупреждения: мат. Много мата. Грубость, грязный секс – всего навалом)xD
Саундтреки: Skillet – Comatose.
Warning: Не следует читать лицам, не достигшим 15 и впечатлительным особам.
Писалось после просмотра ЕМА в состоянии «в вашем алкоголе крови не обнаружено».

Я пьян… По ходу, очень сильно пьян. Говорят, что я нес ахинею в благодарственной речи и даже умудрился перепутать номинацию, за которую мне, собственно, и вручили премию. Срать. Что я вообще делаю на этой гадкой попсовой церемонии? Здесь все так и пропитано пафосом и показухой… Вот мимо проходят Бьенсе с Джей-Зи, держась за ручки и влюблено воркуя. Очень мило, учитывая, что пять минут назад за кулисами эта «сладкая» парочка чуть не поубивала друг друга… М-да, что ни говори, а пиар в современном шоу-бизнесе – это все. Интересно, сколько фанаток потерял бы Джей-Зи, если бы весь мир узнал, что его брак с Бьенсе – чистейшей воды пиар-ход, и что этот чернокожий «мачо» за полчаса до начала церемонии весьма неуклюже клеил нашего ударника? Тре растерялся, а уж, поверьте,  это дорогого стоит… Шоу-бизнес – акулья стая, которая живет без правил и законов, без принципов и морали. Но вот парадокс: в игре без правил надо очень хорошо знать правила игры…
Что за бред мне лезет в голову? Я буквально физически ощущаю алкоголь в крови, который приятным теплом разливается по артериям и затуманивает сознание…
Лениво поворачиваю голову и смотрю на сцену. Господи, кто это?
На сцене скачет андрогинное существо непонятного пола. Ощущение, что скачет оно на ходулях. Невероятно длинные худые ноги, обтянутые джинсами так, что ткань вот-вот лопнет по швам. Обувь… Что это?! Каблуки, платформы, булыжники..? В любом случае, это визуально прибавляет и без того немаленькому росту еще сантиметров 15.
Перевожу взгляд выше. Боевой раскрас индейца отдыхает в сторонке по-сравнению с этим «макияжем». Картину довершает странное сооружение на голове, которое, очевидно, задумывалось как ирокез… Ничего не скажешь, видок просто неповторимый. Но вот вопрос с половой принадлежностью остается открытым.
- Шлюха! – раздается над ухом.
Я вздрагиваю и поворачиваю голову. Тре смотрит на сцену. Во взгляде причудливо смешались презрение и похоть.
- Кто это? – спрашиваю у ударника.
- Это? Билли, ты чего? Это же «Tokio Hotel»! – таким тоном, будто эту группу не знают разве что на Марсе.
Вздергиваю бровь. М-да, видимо, давно я их не видел живьем. Не могу оторвать взгляда от вокалиста. Черт, ну как можно так изголяться над своей внешностью? И ведь Тре прав, кроме как определение «шлюха» к нему больше ничего не подходит… На тот момент я не мог представить себе слово, способное описать его столь точно, как это. Всматриваюсь в лицо парня. Правильные черты, красивые пухлые губы… Из него вышла бы пиздатая телка. Помимо отличной фигуры, еще и фэйс красивый. Неожиданно вокалист, до этого смотрящий на гитариста, поворачивается и устремляет свой взгляд на меня.
«Какая честь!» - проносится в голове скептическая мысль.
Спокойно смотрю ему прямо в глаза, с досадой подмечая, что Бог был весьма щедр на достоинства, когда создавал этого… Ах, да, его зовут Билл. Тезка. Нет, серьезно, в нем есть врожденная красота, как это ни прискорбно. Глаза… Даже сквозь свет софитов вижу этот  невероятный янтарный оттенок…
«Да что он выставился на меня, в самом деле?!» - начинаю раздражаться.
К своему стыду и ужасу, не могу не признать, что он не просто красивый, но и, что то, как он двигается, поет чуть надломленным голосом, смотрит на публику из-под полуопущенных ресниц – все это меня чертовски заводит.
«М-да, докатился… На гермафродитов потянуло…».
И все же, я ни за что первым не отведу взгляд. Наверное, это сейчас забавно смотрится со стороны… Срать.
Смотрит на меня странным взглядом. Интересная палитра чувств: удивление, легкий испуг и восхищение… Вспоминаю, что когда-то читал в какой-то газетенке, что «Green Day» – его любимая группа. Тогда мы поржали на славу…
«Fuck, fuck, fuck!!! Сука, харэ на меня пялиться!» - чувствую, что уже не могу сохранять хладнокровие.
То ли алкоголь виноват, то ли врожденная озабоченность, но я чувствую, что еще немного он попялится на меня таким вот взглядом, и у меня будет стояк…  Будто бы читает мысли и тут же отводит глаза. Спасибо, бля!
- Билли! – радостный голос над ухом.
Поворачиваю голову и чертыхаюсь про себя. Передо мной с улыбкой до ушей стоит Пит Венц. Если вы думаете, что этот человек имеет хоть каплю мозгов, то вы сильно заблуждаетесь. На каждой церемонии, совместном концерте, каком-нибудь интервью или фотосессии он непременно подходит ко мне и начинает приставать с дурацкими вопросами…
- Ты не знаешь, кто выступает следующим? – что-то ты сегодня помелочился Питти… Вопрос почти адекватный. Вот когда ты подошел ко мне на Video Music Awards и заорал на весь зал: «Билли, а ты не знаешь, где тут туалет?», было круче… Народ тогда повеселился на славу…
- Нет, - стараюсь сохранять спокойствие. Это трудно. Я уже на взводе.
- Ладно, посмотрим. Не возражаете, если я присяду? – не дожидаясь согласия, плюхается напротив.
Ну что за наказание?! Мне приходится вновь перевести взгляд на сцену, чтобы не видеть эту улыбающуюся рожу. Когда Пит улыбается, он сильно похож на обезьяну. А учитывая, что за три года «общения» меня уже тошнит даже от звуков его голоса, то сейчас я боюсь просто не сдержаться… Вновь начинаю наблюдать за  «Tokio Hotel». Вновь смотрю на Билла. Ну что за фигня?! Одергиваю себя  и перевожу взгляд вправо. Ох ты бля! Помните я сказал, что Пит похож на обезьяну? Я погорячился. Басист TH его   по этой части явно переплюнул…
Вновь начинаю блуждать взглядом по сцене. Останавливаюсь на парне с гитарой. Хорош собой, вот только играет немного стремато. Неважно. Смотрю на Билла. Бля, кто тебя учил так двигаться, мать твою?! Интересно, мне одному – извращенцу придурошному – кажется, что эти его лихорадочные судороги возле микрофона чертовски сексуально смотрятся? Все, в дурку пора. Докатился… Не могу оторвать от него взгляда… Сучка, шлюха, но, блять, чертовски красивая…
Аллилуя! Они закончили! Последний взгляд на публику…
- Ой, Билли, я вот тут подумал, а как насчет совместного дуэта? – радостный голос над ухом.
Чувствую, как перед глазами темнеет, а пульс учащается. Ох, зря ты это сказал, Питти…
- Слушай сюда, гандон тупорылый! Я ненавижу тебя, твою уебищную группу и все, что с тобой связано!!! Какой дуэт?! Совсем спятил? Иди вон, с «Backstreet boys» дуэт пиши! Это будет хит, не сомневайся!  И заруби себе на носу: я больше не желаю тебя видеть! Понял?! – заорал я, сорвавшись окончательно.
Глаза Венца чуть не вылезли из орбит, Майк и Тре уставились на меня с открытыми ртами.
- Все, достали! – с этими словами я резко вскочил, чуть не опрокинув стол, и опрометью кинулся за кулисы.
Вы когда-нибудь были в полувозбужденном, полураздраженном и сильно пьяном состоянии одновременно? Нет? Тогда вам будет трудно меня понять. Изнутри раздирало какое-то странное чувство. Я не мог стоять на одном месте, все тело переполняла какая-то нереализованная энергия, перед глазами плыло… Господи, как же херово… За каким хуем я сюда вообще приперся? Чтобы получить сраную статуэтку?! В инстинктивном порыве я со всей дури пнул стену коридора рядом с собственной гримеркой.
- Эм…  Кхм… - тихое покашливание сзади.
Если это Венц, клянусь, я его сейчас убью! Резко оборачиваюсь и застываю на месте. Передо мной стоит Каулитц собственной персоной. Выражение его лица стремительно меняется с удивленного на испуганное. Только сейчас я осознаю, что это - не моя гримерка. В то же мгновение я представляю, как выгляжу со стороны. Стоит ли удивляться, что Билл таращится на меня расширившимися глазами и слегка пятится? Блять, ну зачем ты сюда пришел сейчас? Ведь потом сам об этом пожалеешь… Это было последней разумной мыслью, проскочившей в моей голове и бесследно канувшей где-то в воспаленном мозгу. А уже через секунду я сменил выражение лица на более осмысленное и менее агрессивное. И просто посмотрел на него… Прямо в глаза. С абсолютным спокойствием и ледяной холодностью. Он в свою очередь смотрел на меня. Молчаливая борьба взглядов. Я сдался первым. Отвел глаза в сторону и криво усмехнулся. Начинаю медленно отступать в сторону туалета. Даже не оборачиваясь, я знаю, что он непрерывно наблюдает за мной. Поворачиваюсь, пристально смотрю на него, сам не зная, чего в этом взгляде больше: холода или огня... Чуть высовываю язык и медленно  провожу им по нижней губе. Знаю, жест блядский, но, как говорится, с кем поведешься… Скрываюсь за дверью туалета. Могу поклясться, он сейчас войдет за мной. Подхожу к раковине и смотрю в глаза своему отражению в зеркале.
Интересно, когда я превратился в это дерганное, нервное существо, которому абсолютно по хуй на все в этой жизни? Я сам не знал ответа на этот вопрос, знал лишь то, что я не умею чувствовать. Называйте это, как хотите, но это действительно так. Может, это звучит дико, но я не люблю свою жену – женщину, с которой прожил почти двадцать лет, которая является матерью моих детей… Я не испытываю к ней ничего, кроме теплой привязанности. Я не всегда был циничным, бесчувственным подонком, нет. Это развилось со временем. Сейчас мне плевать на все и на всех. А, знаете, так даже легче жить. Когда не особо задумываешься о чувствах других, гораздо проще жить самому… Я никогда не задумывался о том, что испытывали те бесчисленные фанатки и фанаты, побывавшие в моей постели…  Впору задуматься, кого после этого стоит назвать шлюхой, но мой воспаленный мозг сейчас это делать не в состоянии.
Оглядываюсь назад. Блять, ну какого хера?! Где он? Выскакиваю из туалета и застываю на месте. Билл стоит, прислонившись спиной к стене и нервно затягиваясь сигаретой. Глаза прикрыты, вторая рука безвольно висит.
- Тебе что, особое приглашение нужно?! – интересуюсь ледяным тоном, медленно приближаясь.
Каулитц открывает глаза и смотрит на меня. Взгляд не выражает решительно ничего. Только когда я резко хватаю его за руку, разворачивая к себе, во взгляде проскакивает паника.
- Не трогай меня, - вырывается и отскакивает назад.
- Решил поиграть? Строишь из себя невинную девственницу? – повышаю тон. Не знаю, зачем я вообще это говорю. Мне просто надо сорваться на ком-то. - Посмотри на себя! Ты выглядишь, как шлюха с панели! И при этом ведешь себя так, будто это не ты пялился на меня со сцены на протяжении половины песни и сейчас не пожирал меня глазами. Что, цену набиваешь?!  - каждое слово, словно презрительный плевок.
Его глаза неожиданно меняются. Теперь это не испуганный загнанный взгляд. Он отражает… Боже, это что, презрение? В его  почти черных глазах плещется холод. Смотрит так, будто я – конченное ничтожество. И при этом, все так же не сводя с меня глаз, он чуть приоткрывает рот и кончиком языка  обводит губы.
- Блять, да ты что, издеваешься?! – у меня окончательно срывает крышу. Подскакиваю к нему, хватаю за руки и резко прижимаю к стене.
- Fuck you, - абсолютно спокойным, ничего не выражающим тоном раздельно и четко произносит он. Слова бьют хуже пощечины. Я теряюсь, а Каулитц вырывает руки и спокойно уходит в свою гримерку.
- СУКА! – ору я, бешено вбивая кулак в стену.
Блядь, гребанная блядь! Чувствую, что если я сейчас увижу кого-нибудь, хоть кого, я просто могу совершить убийство. Вихрем несусь в туалет. Надо прийти в себя… В голове пульсирует, в ушах шумит… Не верится, что эта мелкая сучка меня сделала! Нельзя было проявлять эмоции… Со злости пинаю унитаз. Так, спокойно, только спокойно… Напряжение внизу живота – ничто по сравнению с тем, что сейчас творится с моей головой. Перед глазами плывет, черепная коробка, кажется, сейчас лопнет. Прислоняюсь лбом к холодному зеркалу и прикрываю глаза, пытаясь успокоиться.
- Хочешь? – тихий голос неожиданно вырывает меня из волн бесполезной неконтролируемой злобы.
Поднимаю глаза и едва сдерживаю порыв вскочить и порвать в клочья. На пороге стоит  Каулитц, прислонившись к косяку и криво усмехаясь.
Нет уж, сволочь, второй раз я не поведусь. Огромными усилиями воли заставляю себя стоять на месте. На самом деле, мне сейчас даже не столько его трахнуть хочется, сколько прикончить на месте. Уязвленная гордость дает о себе знать… Нет, вначале жестко отыметь, а потом прикончить! Вот, это идеальный вариант!
- Ну так бери, - Билл тем временем отходит от косяка и закрывает дверь на замок. – Чего ждешь?
Это очередной подвох? В любом случае, закрыв дверь, он загнал себя в весьма невыгодное положение… Он либо камикадзе, либо мазохист. Это ж надо было… Ладно, это сейчас неважно…
Смотрю, как он медленно приближается, по пути скидывая с ног свои идиотские булыжники. Лучше не подходи, придурок… Ты что, не видишь, что я за себя ни хуя не отвечаю?! Он точно камикадзе… Расстояние сокращается до полуметра. Смотрю в его глаза. Кто из нас сейчас в более неустойчивом положении, еще можно поспорить. Я готов вот-вот сорваться, и последствия будут совсем нехорошими. Он, кажется, спятил вконец, раз уверенно подходит ко мне и с кошачьей грацией начинает избавляться от одежды. В любом случае, даже если это очередная подстава, далеко убежать он тут все равно не сможет. Разве что утопится в унитазе. Ухмыляюсь бредовой мысли.
- Ну что, кишка тонка? – насмешливо вздергивает бровь.
Ну сейчас ты у меня попляшешь, Каулитц. Хотя нет, поплясать потом ты точно не сможешь…
Резко хватаю его за локти и прижимаю спиной к стене. Сжимаю кожу так, что останутся синяки. Ожидаю сопротивления, но его нет. Вместо этого Билл облокачивается на стену и притягивает меня к себе. Чувствую, как дурею от дикого сочетания животного возбуждения и ярости. Прижимаюсь к нему, коленом грубо раздвигая ему ноги. Ноль сопротивления, полная покорность. Он точно свихнулся… А через секунду Каулитц делает то, что заставляет мой разум окончательно заглохнуть. Он начинает страстно целовать меня, требовательно проходясь языком по губам, пытаясь заставить меня расцепить зубы.
Ну все, ты сам напросился… Открываю рот, впуская его язык и тут же перехватываю инициативу, начиная задавать темп. Билл тут же подстраивается. Эта его податливость, абсолютная покорность просто сводит меня с ума. Даже злость слегка притупляется. Но «слегка» - ключевое слово… Подцепляю зубами его сережку в языке и резко тяну на себя. Болезненный вскрик срывается с его губ. Больно, знаю. Но ты это заслужил, малыш. Закидывает голову назад, я тут же пользуюсь этим и прикусываю нежную кожу на шее.
- Fuck! – матерится сквозь зубы.
Я прижимаю его к стене так, что у него уже сбивается дыхание. Через ткань джинсов чувствую его возбужденный член, упирающийся мне в бедро. Ах, тебя это еще и заводит?! Мазохист – это диагноз…
Начинаю лихорадочно возиться с ремнем на его джинсах, продолжая яростно покусывать его губы. Билл тихо постанывает мне в рот, судорожно вцепляясь пальцами в мои плечи. Fuck, ну какого хера?! Его чувствительность к любому  прикосновению, эти тихие стоны и… Боже, это что, нежность?! Он легонько пробегается пальцами по моей шее, едва касаясь кожи, чуть поглаживая, потом забирается пальцами в волосы, начиная аккуратно перебирать их. Закусываю губу, едва сдерживая стон, и огромным усилием воли заставляю себя не закинуть голову назад, подставившись под ласки. Fuck, этот засранец подавляет во мне всяческое желание сделать больно. Сейчас мне уже отнюдь не хочется разодрать его на куски. Так, надо сосредоточиться… Наконец, избавляюсь от его пояса. Прикусываю его нижнюю губу так, что на ней мигом выступают алые капли крови. Билл прижимается ко мне всем телом. Я чувствую, как он слегка дрожит. Fucking shit!!! Нет уж, он меня не разжалобит. С этой установкой спускаю с него джинсы, буквально разрываю на нем футболку, задней мыслью прикидывая, как он в таком виде пойдет на сцену… На миг отстраняюсь, окидывая его горящим взглядом. Идеальная, будто фарфоровая кожа, красивый торс. Растрепавшийся ирокез полуобвис и теперь забавно свисает на одну сторону. Грудь часто вздымается, губы полуоткрыты… Опускаю взгляд ниже. Облегающие боксеры не могут скрыть его возбуждения. FUCK! Чувствую, как от такого вида внизу живота начинает болезненно ныть. Вновь резко приближаюсь и, не удержавшись, оставляю яркий засос на его шее. Билл громко стонет, вжимаясь в меня бедрами. Чувствую, что просто не могу больше сдерживаться, срываю с себя футболку. Его пальцы уже возятся с моей ширинкой. Одним ловким движением расстегивает замок и запускает руку под резинку боксеров. БЛЯТЬ! Лихорадочно кусаю губы, сдерживая стоны наслаждения, когда его пальцы смыкаются на моем возбужденном члене и начинают медленно двигаться вверх-вниз. Но как он это делает… Так плавно и нежно, при этом глядя мне прямо в глаза… Кажется, я схожу с ума… Я впервые за долгое время смотрю на человека, утопая в его глазах… И мне даже самому не верится, что еще пару минут назад я готов был его убить… Так, все, хватит. Поиграли немного во что-то наподобие нежной прелюдии, пора с этим кончать.
- Убери руку, - произношу ледяным тоном.
Смотрит чуть затравленно, но повинуется и опускает руку. Резко срываю с себя боксеры. Жар распаленного тела рядом заводит до невозможности, и эти глаза напротив… Смотрит на меня все с той же диковатой смесью страсти и покорности. Я чувствую, как дурею от этого ощущения… Билл, все так же не сводя с меня глаз, сам медленно спускает с себя боксеры и прислоняется спиной к стене.
«Отменный стояк», - отмечаю мысленно, опуская глаза на его пах.
Сплевываю себе на ладонь и размазываю по своему члену. Знаю, это не заменит смазки, но даже если бы она сейчас была под рукой, я вряд ли бы ею воспользовался. Он мазохист, а я, в свою очередь, садист. Обхватываю его руками за бедра и чуть приподнимаю над полом, впечатывая в стену. Он даже легче, чем я думал. Билл обвивает ногами мою талию, обнимает руками шею и прижимается так, словно хочет слиться со мной в единое целое. Бред.
Господи,  какой он горячий… Чувствую его распаленную кожу, легкую дрожь во всем теле… Едва сдерживаюсь, чтобы не взвыть, когда Билл прижимается своей эрекцией к моему возбужденному члену. Я полностью теряю связь с реальностью, подсаживаю его чуть выше и резко вхожу по самое основание. FUUUCK! Едва сдерживаюсь, чтобы не кончить сразу же, когда горячее кольцо мышц сжимается вокруг члена. Поднимаю на Билла затуманенный взгляд. Лихорадочно кусает губы, сдерживая болезненные стоны. В красивых карих глазах застыли слезы. На миг мне становится стыдно.  В его взгляде уже нет того издевательского огонька, а на губах не играет блядская усмешка. Наоборот, он явно старается быть нежным. Увы, солнышко, ты не на того нарвался… Выжидаю несколько секунд и делаю сильный толчок. Билл запрокидывает голову назад и прикрывает глаза. Он не кричит, не вырывается, но по едва заметной дрожи в теле чувствуется, что ему больно. Что ж, он это заслужил. Начинаю двигаться в нем, постепенно наращивая амплитуду. Господи, какой же он горячий и узкий… Закусываю губу, сдерживая громкие стоны, рвущиеся с губ. Полное обладание таким красивым и податливым телом просто сводит с ума. Неожиданно Билл сильно сжимается, и из его горла вырывается громкий стон. Лихорадочно выгибает бедра навстречу, насаживаясь максимально. Понимаю, что задел нужную точку. Крепче обхватываю его за бедра и сильно вколачиваюсь в него, засаживая по самое основание. Его стоны доводят меня еще и до эмоционального экстаза. Билл блаженно кричит и яростно толкается бедрами мне навстречу. Его эрегированный член упирается мне в живот, а ногтями он уже изодрал мне всю кожу на спине. Время стерлось. Перед глазами все плыло, наслаждение разливалось от паха по всему телу. Мне чертовски хорошо, но я стараюсь не показывать этого. То, с какой нежностью и покорностью он отдается, просто сводит меня с ума. Билл двигается мне навстречу, подстроившись под мой бешенный темп. Он исступленно бьется у меня в руках и громко стонет. Я яростно и жестко целую его, кусаю нежную кожу шеи, стараясь сдержать рвущиеся с губ крики.
Неожиданно Билл резко толкается бедрами мне навстречу, насаживаясь максимально, и сильно сжимает мышцы ануса. Из моего горла вырывается бешеный, животный рык, тело сводит в предоргазменной судороге. Он вцепляется пальцами мне в плечи, а ногами притягивает еще ближе к себе. Его горячее дыхание обжигает мне шею, а лихорадочный шепот лишает всякого рассудка.
- Быстрее! Ну же, еще! Ааа! Да! Только не останавливайся!..
Это так дико… На  грани ярости и нежности, страсти и ненависти… Все смешалось в один водоворот… Мир вокруг стерся, остались лишь ощущения… Трение тел друг о друга, соприкосновения кожей… Он дарит мне себя, а я беру почти грубо. Однако он не жалуется. Я с силой вколачиваюсь в него, чувствуя, что разрядка близка. Его член упирается мне в пресс, обильно источая смазку. Неожиданно во мне вновь просыпаются наклонности садиста. Я, продолжая одной рукой поддерживать его, другой касаюсь его паха. Нежно пробегаюсь пальцами по внутренней стороне бедра, постепенно опуская ладонь ниже. Едва я касаюсь его возбужденной плоти, как Билл выгибается дугой, кричит и сжимается вокруг меня. Чувствуя, что он уже на грани,  задеваю большим пальцем головку, чуть сдвигаю крайнюю плоть и, сжав пальцы в кольцо, провожу ими вверх-вниз по всей длине его члена. Билл громко стонет мое имя, лихорадочно выгибая бедра навстречу руке. Критическая точка. Я резко отдергиваю руку и, опустив ладонь чуть ниже, крепко сжимаю его мошонку, не позволяя кончить. Билл вновь вскрикивает, на этот раз болезненно. С силой толкаюсь в него, продолжая задевать простату. Закидывает голову назад, кусает губы от наслаждения и возбуждения, которое стало уже болезненным. Крепче сжимаю мошонку и наваливаюсь на Билла, зажимая его член между животами, распаляя желание и не давая получить разрядку. Кричит и начинает неистово биться у меня в руках. Широко распахивает глаза и одними губами шепчет: «Пожалуйста…».  Нет уж, так просто не отделаешься, малыш. Чувствую, что сам уже на грани оргазма. Огромным усилием воли сдерживаю себя, продолжая яростно вколачиваться в него. Крики переходят во всхлипы. Ему явно больно.
- Не надо… Отпусти… - полузадушенный шепот.
Дрожит всем телом, лихорадочно извиваясь в моих руках. Сильно сжимается вокруг меня, и я чувствую, что не могу больше сдерживаться. Еще несколько сильных, глубоких толчков, и я с животным рыком изливаюсь в него. Отпускаю руку, и Билл со стоном кончает мне на живот.
Отпускаю его и отстраняюсь, глубоко дыша. Мельком смотрю на него. В глазах застыли слезы боли, до сих пор содрогается всем телом. Билл отводит взгляд и бессильно опускается на пол.  Подхожу к раковине и, включив воду, ополаскиваю руки. Смотрю на него через зеркало. Сидит, безвольно опустив голову, уткнувшись взглядом в пол, ноги до сих пор раздвинуты. Натуральная шлюха. Мне не стыдно, не противно. Я просто не чувствую ничего. Яркая физическая разрядка не приносит никакого морального удовлетворения. Возможно, я – конченный циник, но, глядя сейчас на того, кто только что самозабвенно отдавался мне, я не чувствую ни капли нежности. Лишь презрение. Этот секс был чертовски хорош, не спорю. Но в нем не было даже толики чувств. Просто животное совокупление. Он старался быть нежным. Ну а мне, увы, это чувство не знакомо. Да, я конченный циник и эгоист. А знаете что? Мне срать. Мне плевать на все и всех…
Последний раз кидаю на него быстрый взгляд и, криво усмехнувшись, направляюсь к двери.
- Пока, - тихий голос сзади.
- Прощай, Билл…