Автор: lebenslustig (странно, кто такая?)
Название: Я не смогу жить, или Письмо матери
Фандом: я бы сказала какой, но это секрет))
Бета: намечалась Schrei-ka, но она вышла первым критиком)
E-mail: __dashka__@mail.ru – можете жаловаться прямо сюда, если написать отзыв прямо в теме для вас куда сложнее))
Категория:фем-слэш
Жанр: angst (это сказала Schrei-ka, но я сомневаюсь…)
Рейтинг: думаю, PG-15… хотя может я и преувеличиваю)
Статус: закончен
Герои: анонимны
Пейринг: аноним№1/аноним№2 ХD)) хотя эта ирония здесь мне самой не нравится…
Размер: мини
Дата создания: 1-2.09.09.
Краткое содержание: просто письмо
Предупреждения: ну что уж тут… фем он и есть фем) шибко графических постельных сцен тут нет)
Размещение на других ресурсах: надо делать так: (с) Великий Гений Писательского Дела и Офигительно Скромный Человек =))
Саундтреки: пока ещё не записала)) как запишу – обязательно сообщу)
Посвящение: великодушно посвящаю всем, кто любит фем)
Дисклеймер: персонажи абсолютно анонимны, а их прототипы никогда об этом безобразии не узнают)
От автора: из-за этого маленького рассказа автор мучилась несколько дней угрызениями совести, потому что пришлось ради всего этого прерваться в одном другом великом деле… я просто хочу, чтобы вам понравилось, но конечно непредвзятая критика – само собой)) и если плохо… скажите лучше сразу) это мой первый законченный фем)

«Здравствуй, мама.
Я пишу тебе самое обычное письмо, потому что помню, что ты так и не научилась пользоваться Интернетом, как я ни пыталась тебя научить. Но мне нравятся обычные письма в конвертах с почтовыми марками: держа такой в руках, как бы ощущаешь близкое присутствие человека, приславшего его. Я знаю, ты можешь даже не прочитать это письмо, не вскрыть его, а просто выкинуть в мусорное ведро… Но я всё равно его напишу.
Прошло уже почти полтора года с тех пор, как я собрала вещи и ушла из дома после нашей последней ссоры. Знаю, мы тогда обе были на взводе, ты выгнала меня, накричав, да и мне незачем было оставаться там… Мама, мы всегда были с тобой не просто матерью и дочерью, но и лучшими подругами, и ближе тебя у меня никого не было. Мы могли говорить обо всём на свете, я рассказывала тебе все свои тайны и никогда не лгала, а ты всегда меня понимала и поддерживала. Только вот в тот раз ты почему-то не поняла. И сейчас наконец я готова спокойно всё рассказать. Я очень хочу, чтобы ты попыталась меня понять.
Я напишу всё как есть, без прикрас и преувеличений, ничего не буду убирать или придумывать.
Тогда ты не поверила моим словам, и поэтому сейчас я просто напишу тебе, почему.
Почему я не смогу жить без неё.
В жизни она совсем не такая, какой я себе представляла, не зная её лично. Но от этого я стала любить её только сильнее, ведь она – настоящая. Не знаю почему, но люблю. Наверное, так и должно быть, так было запланировано судьбой ещё давным-давно, и иной жизни мне просто не нужно.
Да, она не подарок, и характер у неё ещё тот. На людях, на работе ей приходится играть свою роль, как положено профессиональной актрисе, она шутит и смеётся, она весела, мила и идеальна… На меня её зачастую просто не хватает; она возвращается уставшая и нервная, иногда она срывается на мне, кричит, отворачивается не желает разговаривать… А потом приходит ко мне, кладёт руки мне на талию и, серьёзно глядя в глаза, тихо говорит:
- Прости.
И я прощаю. Потому что слишком её люблю. Потому что не смогу жить без наших ссор.
За эти полтора года, как я переехала к ней, мы ссорились уже бесконечное множество раз, но никогда ещё не ругались так, чтобы это создало хоть малейшую угрозу для наших отношений. Я благодарна ей за то, что она никогда, даже будучи вне себя от раздражения, не напоминает мне о том, насколько разными были наши жизни до того, как мы встретились, о том, кто она и кто я. Да, по сравнению с её доходами моя стипендия и крошечная зарплата – жалкие гроши. Да, она почти полностью содержит меня и, пусть и ненавязчиво, говорит, что мне нужно бросить работу, чтобы нормально учиться, только я всё равно продолжаю работать – я иначе не могу. Почему она делает всё это?
Потому что она тоже любит. Потому что знает. Что я не смогу жить без её любви.
У нас огромная квартира в центре, она купила её около года назад в тайне от меня, чтобы сделать мне подарок на день рождения. Светлая и просторная. В ней есть большая чистая кухня, в которой готовлю в основном я, а она приходит только сделать себе чай или кофе. Но иногда, когда у неё есть настроение, она приходит туда ко мне, и мы вместе что-нибудь готовим. Она очень любит печенье по бабушкиному рецепту, то самое, которое ты пекла мне в детстве, и мы часто его печём. Готовка всегда проходит смешно и весело, а мы остаёмся в муке с головы до ног, и пока печенье в духовке, мы, смеясь, убираем на кухне и чистимся сами.
В квартире есть большая гостиная, а в ней – широкий диван и телевизор. Редко, но случается так, что вечером мы просто сидим в обнимку на этом диване перед экраном, на котором без звука мелькают разноцветные картинки. Тихо; слышно тиканье часов, и чтобы не нарушать это безмолвие, мы разговариваем шёпотом. Когда её дыхание касается моей кожи, мне хочется лишь закрыть глаза и полностью поверить в то, что это чудесный сон…
У нас есть большая спальня, а в ней – двуспальная кровать и широкое окно с прозрачной занавеской, из которого открывается шикарный вид на город. Знаешь, даже теряя девственность со своим первым мужчиной, я смутно ощущала, что что-то здесь не так, словно всё это не для меня. И я была права – как будто подсознательно я ждала лишь её, единственную, кто способен довести меня до верха блаженства, до сумасшедшего рая из тонких пальцев, мягких губ, горячей кожи и шелковистых волос… Мои мысли сплетаются с желаниями тела, и только она способна их разгадать, стать мною и сделать именно то, чего хочу я… Ни разу при сексе с парнем я не ощущала ничего подобного. Это даже не язык тела, это… язык души. В эти мгновения мы способны понять друг друга лишь по одному прикосновению… А потом мы падаем на белые простыни, выравнивая дыхание, и смотрим сквозь полупрозрачные окна на цветные фонари ночного города, постепенно и незаметно засыпая в руках друг друга.
В детстве я брала с собой в кровать мишку и жутко боялась его выпустить, мне казалось, что тогда сразу из-под моей кровати вылезет какое-нибудь страшилище, и темнота станет опасной. Так же я сплю и с ней: боюсь отпустить, потому что тогда наступит вечная тьма. А я не смогу жить без её света.
Утра у нас суматошные и нервные, с пролитым кофе и пересоленным омлетом. Никому из нас никогда не удаётся выспаться: ей – из-за почти круглосуточной работы, мне – из-за неё. Но приходится вставать в полседьмого, ставить на кухне чайник и идти будить её – обычно это занимает как раз полчаса. Встаёт с кровати она сонная и раздражённая, смотрит на часы, потом выругивается: оказывается, сегодня ей не к девяти, как обычно, а к восьми; вчера она меня не предупредила, но виновата во всём всё равно я.
Но я привыкла к её крику, он стал для меня почти так же остро необходим, как воздух. Её оглушительный голос в эти секунды снова напоминает мне, что всё это – не сказка, а реальность, и жить и любить я должна по-настоящему. Как бы она ни ругалась, как бы ни взрывалась по любой мелочи.
- Бл*ть, сука, месячные, за*бали!!! – выбегает полуголая из ванной. – Ты опять брала мои прокладки?!
- На, держи, - смеюсь, протягивая ей пачку. – Ты сунула их в мою половину шкафа.
Вырывает из рук, бросает сердитый взгляд и снова уносится в ванную. А я смотрю ей в след и улыбаюсь. В последнее время я терплю такие взрывы чуть ли не каждый день. Раньше всё было проще, и она была спокойнее и веселее, но за прошедшие полгода её так загоняли на работе и в институте, что порой она устало говорит, что хочет бросить всё это к чёртовой матери. Но не бросает. Ведь это – её жизнь, с самых детских лет. А она – моя жизнь. Да, я терплю её выходки и сложный характер, но я не смогу жить без этого терпения. Оно уже стало неотъемлемой частью меня.
Мы с ней очень разные, даже противоположные. Она – блондинка, я – брюнетка; ей даже не нужна краска для волос, чтобы сделать их насыщеннее – всё у неё есть от природы. У неё глаза светло-серые, с зелёным ободком, у меня – тёмно-серые какого-то непонятного оттенка. Её глаза прекрасны, окаймлённые чуть светлыми ресницами; я хочу смотреть в них вечно, чтобы всю эту вечность пытаться поверить в своё счастье, что эти глаза – для меня. Они похожи на светлый весенний день, с чириканьем птиц, прозрачным чистым небом и дурманящим ароматом сирени. Она говорит, совсем как ты когда-то, что мои глаза – голубые, как озеро, отражающее небеса, но я не верю ни ей, ни тебе: я рассматриваю себя в зеркале и в который раз убеждаюсь, что они самые обычные, серые, каких ещё миллионы в этом мире. Я – мягкая, спокойная и домашняя, она – яркая, громкая, смелая, она – сплошной солнечный удар, она даже пахнет солнцем и шоколадом – этот запах заметен мне даже через её дорогие сладковатые духи. Я знаю, солнце пахнет именно так – как она. И я не смогу жить без её запаха.
В скором времени она думает перестать скрывать наши отношения; ей уже надоело слишком косвенно и размыто отвечать на вопросы о парнях и своей личной жизни. Когда поползли какие-то странные слухи, о которых я сама мало что знаю – ей не нравится говорить со мной на эту тему, - она поняла, что больше терпеть не намерена. Постепенно она готовит всех к этому в интервью и в блоге, чтобы такая новость не так сильно ошарашивала своей дикой смелостью. До этого она представляла меня как свою подругу, и лишь немногие знают всю правду. С её друзьями я чувствую себя неуютно, и она это знает, поэтому из-за меня почти не проводит с ними время. Просто мы с ними из совершенно разных слоёв и жизней, и они с сомнением относятся ко мне, кое-кто и с пренебрежением. С некоторыми из них она даже разругалась из-за меня. Неизвестно ещё, что это вообще за друзья, и останутся ли они таковыми, когда весь мир узнает нашу тайну… Наверное, я должна сильно волноваться перед этим, но почему-то не боюсь ни капельки - ведь всё так, как и должно быть.
Её отношения с родителями стали натянутыми, после того как пару месяцев назад она поставила их перед фактом. Но они поддерживают её, насколько могут, и терпимо относятся ко мне. Я благодарна им за это, потому что знаю, с каким трудом им это даётся.
Но мы справляемся. Несмотря на то, что до глубокой ночи она вынуждена торчать на работе и чуть ли не до утра возиться с учёбой, несмотря на то, что я с утра до вечера на метро мотаюсь по городу из университета на работу, с работы - домой, из дома - в магазины, а из магазинов – снова домой… У нас не получается банально сходить в кино или просто погулять, мы ложимся спать поздно ночью, чтобы завтра вновь погрузиться в уже привычную суматоху дней… Но мы сами выбрали такую жизнь, и никто не обещал, что будет легко. И мы не жалуемся, ведь мы вместе.
Рано или поздно всё устроится, и станет спокойнее и ровнее наша жизнь. Без суматохи я жить смогу, а вот без суматохи, связанной с ней, - нет.
Она невероятная. Призрачная и в то же время совершенно реальная. Она талантлива, естественна, красива и мудра, несмотря на свою молодость. Порой она говорит такие вещи, будто она жила на этом свете не меньше ста лет и познала жизнь со всех сторон. Я когда-нибудь познакомлю тебя с ней. Когда ты будешь готова к этому. Я очень хочу, чтобы два человека, которых я люблю больше жизни, наконец познакомились по-человечески.
Не знаю, дочитала ли ты это письмо до конца или же вообще к нему не притрагивалась. Может, я написала тебе всё это столь прямо и откровенно, потому что в глубине души уверена, что ты этого не прочитаешь, ведь ты даже сменила номер телефона, чтобы я не смогла тебе позвонить… Я даже не стремлюсь тебе что-то объяснить, я просто хотела рассказать всё как есть. О своём выборе. Я ты попытайся понять меня, как понимала всегда, всю мою жизнь.
И знаешь, мам… Я хочу, чтобы ты знала: я никогда не изменю своего решения. Я люблю её. Слишком люблю. И я перенесла слишком много боли и страданий, чтобы сейчас, несмотря ни на что, быть с ней и быть счастлива. Я как-то умудрилась просуществовать без неё несколько лет… Но больше я не смогу.
Я не смогу без разбросанной по квартире одежды, немытой посуды, не заправленной второпях постели.
Я не смогу без редких звонков, когда у неё кое-как выдаётся свободная минутка там, на другом конце города перед камерами.
Я не смогу не замирать каждый раз, когда она, задумавшись, чуть прикусывает нижнюю губу.
Я не смогу без её улыбок, смеха, иногда появляющихся складочек на лбу и лучистых глаз, сияющих всегда, даже когда она злится.
Я просто не смогу.
Я не смогу жить без неё.

Прости меня, мама.
И постарайся понять.
А я всё равно буду ждать твоего письма или звонка.
Я люблю тебя.

Твоя дочь».

Отредактировано lebenslustig (2009-09-03 11:46:46)