- Ты его совершенно избалуешь, - улыбнулся юноша, смело вышагивая по солнечной улице старинного города, - Так нельзя.
- Посмотри, как он обрадовался! Неужели ты не рад, что он был так счастлив? - с улыбкой ответила девушка. Оба шли по улице и по сути молчали. Лишь сейчас завязался маломальски связный разговор. Они всегда были немногословны перед репетицией. Оба шли сейчас задумчивые, придерживая правой рукой футляр, виднеющийся из-за спины. Оба думали об одном - они вспоминали прошлое.
- Рад, очень, но всё же...
- Мы так давно ничего не покупали ему. Тем более о канифоли такой марки он мечтал уже давно.
- Всё же лучше бы он знал, что такое жизнь.
Варлен едва заметно покачала головой.
- Ты требуешь от него слишком многого. Кажется, ему хватило воспоминаний детства. Не создавай свою копию.
- Я был другим тринадцать лет назад.
Пожалуй, это было слишком сухо
- Тогда времена были другие. Прекрати думать о несуществующем. Можно думать о реальной жизни сейчас.
- О чём, например? - поинтересовался он.
- Хотя бы о том, какой сегодня чудесный день! Давно мы так время не проводили, - радостно улыбнулась она. Юноша рассмеялся.
- Что бы мы без тебя делали, Варь! - улыбнулся он, осторожно беря девушку за руку.
- Спасибо тебе, - тихо прошептала она.
- За что?
- За букет, - пожала она плечами, и снова улыбка озарила её полудетское личико.
- А вот и наши голубки, - услышали они радостный вопль. Обернувшись, оба рассмеялись. Ни он, ни она не заметили, как уже подошли к высокому зданию, окружённому тенистым маленьким парком, - Опаздываете, - укоризненно покачали головой в ответ, не сообо обращая внимания на их смех. Высокий юноша с копной чёрных как смоль волос стоял и курил сигарету, облокотившись о стену здания. Заметив парочку, он потушил сигарету и направился навстречу.
- Дэрик, ты неисправим, - улыбнулся юноша, пожимая подошедшему к ним высокому брюнету руку.
- Менять было не кому. Последнюю кандидатуру и то альтист увёл, - шутливо отозвался Морган, сощурив глаза. Пауль пристально посмотрел в лицо собеседнику, а Варлен просто улыбнулась. Она заметила этот странный огонёк в его глазах ещё очень давно.
- Но мы же не опоздали, - возмущённо проговорила девушка, обнимая друга,- ещё 15 минут!
- Сегодня вступительные.
Этого словосочетания хватило, чтобы все трое понимающе переглянулись. Каждого по-своему интересовал этот процесс. Для Варлен и Пауля это было своего родом приятным воспоминанием, которым они постоянно делились, для Моргана же онзаключался лишь в том, чтобы послушать новых дарований и присмотреть наиболее симпатичную девушку.
День вступительных экзаменов всегда был необычен и непохож ни на один будничный день консерватории. Всегда спокойная и большей частью тихая, дабы не мешать занимающимся, она превращалась едва ли не в гудящий рой, прерываемый лишь изредка, когда в коридор выходил кто-нибудь из жюри.
В коридорах толпились студенты, мечтающие попасть в консерваторию. Недобора здесь не было никогда. Сюда стекались со всех страни городов, поэтому как-то приличный состав всёже наскребался даже в теперешней жизни, когда, по сути вся сфера услуг подобного рода находилась в невозможном упадке. Никому, по сути, не особо были нужны симфонические концерты. Ходили больше на детские фестивали, чтобы поумиляться на маленьких музыкантов, с сосредоточенным лицом играющих сложнейшие для их возраста произведения.
Своего рода игрушки современной жизни.
Взрослые же были уже чем-то обыденным, потому зарплата по отношению ко всем многочисленным репетициям и нервам была мизерная.
А сейчас всё решали деньги.
Они осторожно проскользнули через холл, заинтересованно поглядывая на новоиспечённых студентов и поднялись на второй этаж.
Всегда боготворил это учреждение. Здесь всегда прохладно и прекрасная звукоизоляция, - прислушиваясь к едва различимому гулу внизу, произнёс Морган, заворачивая в одно из отвевлений. В этом коридоре находились небольшие залы, используемые для репетиций перед концертами, а по большей части для репетиций ансамблей и оркестров, которых здесь было предостаточно.
Пауль первым вошёл в небольшой зал человек на 100.
- Какие люди! - расплылся в улыбке парень, стоявший у рояля и что-то записывающий в длинной партитуре на 5 инструментов. По сути он даже не оборачивался, а просто констатировал факт, - И даже без опозданий, - улыбнулся он, уже поворачиваясь к вошедшим. Это оказался юноша среднего роста с бледным лицом и правильными греческими чертами лица. Прямые каштановые волосы находились в жутком "творческом" беспорядке, взгляд больших чёрных глаз буквально искрился и излучал счастье. За ним повернулся и пианист, который тоже что-то исправлял в своих нотах. Долговязый и неказистый, он выбивался средь толпы своей рыжей шевелюрой, радостным взглядом, казалось, жёлтых глаз. Он считался некрасивым на курсе, но несмотря на это девушку Роберт завёл раньше, чем кто бы то ни был на курсе, исключая, разве, только Дэрика, который каждую неделю заявлял, что его девушка - последняя и навсегда. Правда через неделю он твердил то же только о другой. Роберт был тем самым человеком, которого стоило судить не по внешности, а по таланту, а талант у него был воистину необчен и ярок.
- Внизу жуткая пробка, - улыбнулась девушка, здороваясь с юношами и подходя к столу у самой сцены. Пауль последовал её примеру, а Дэрик заскочил на сцену и взял в руки гитару. Дэрик был, пожалуй, самым знаменитым парнем среди девушек на всём курсе и, кажется, не только на курсе. По нему вздыхали многие. Все когда-то представляли себе идеал мужчины. И нередко, видимо, этот идеал был жгучий брюнет, потрясающе играющий на гитаре. К слову сказать, Морган даже не удивлялся такой популярности, а принимал это как должное.
- Миллеркорт сегодня будет в ударе, - рассмеялся мягким смехом пианист, - Помните, как мы на его экзаменах выступали?
Миллеркорт был теоретиком и завсегдатаем состава жюри при вступительным. Не то, чтобы он отличался слишком свирепым и непримиримым характером, но его вид почему-то всегда вводил студента в благоговейный трепет.
- Не напоминай тот кошмар, - махнул рукой Шварц, - мне всё казалось, что мой голос предательски дрожит, а в голове было пусто, совсем, - поморщился он, - Как у вас там Отто?- вдруг задал он вопрос, обращаясь к Варлен и Паулю. Консерватория уже давно констатировала то факт, что Отто уже не брат Пауля, а скорее их общий с Варлен "сын". Завистливые языки то и дело обсуждали отношения Варлен и Пауля, хотя оба и делали вид, что это их не касается.
- Хорошо, - кивнул головой Пауль, доставая из футляра альт и нежно беря его за гриф.
- Сегодня гулять ходили. Втроём, - добавила с улыбкой девушка, доставая следом свою скрипку.
- Сколько ему сейчас? - оживился Роберт, до этого молчавший.
- Семь,- отозвался Пауль, - В школу отдавать надо, - тихо добавил он.
- Так отдайте,- невозмутимо отозвался Дэрик, проводя рукой по струнам. Пауль лишь кинул на него равнодушнй взгляд.
- А на что? - спросила за него девушка. Дэрик был сыном богатых родителей, хотя попал сюда только исключительно благодаря таланту. тем не менее он получал всё, что только хотел. Для него было непонятно, почему нельзя отдать мальчика в школу. После слов девушки Дэрик замолчал. Затрагивать тему, связанную и детством Отто он боялся. Он боялся, что Пауль снова замкнётся в себе, а в лице этого альтиста Дэрик нашёл незаменимого друга.
- А как его виолончель?- быстро перевёл он тему. Музыка была куда легче. О музыке все пятеро могли говорить часами и сутками.
- Скоро городской конкурс. Поедет выступать, - гордо улыбнулся Пауль. Гордиться было чему. Знанием музыкальной грамоты Отто был полностью обязан Паулю и отчасти Варлен. Уже в 5 лет, как только Пауль показался в консерватории и нередко прихватывал с собой маленького брата, на Отто обратили внимание. И даже согласились обучать практически бесплатно. Мальчик схватывал всё налету и уже к 7 годам был хорошим виолончелистом. Сказывалась школа жизни, через которую пришлось пройти обоим, чтобы оказаться здесь.
- И ты его вот так пустишь?
- Мне ничего другого не остаётся, - пожал плечами Пауль,- С ним едет фрау Грабе. Относительно спокойно.
- И всё же как насчёт обучения?
- Не знаю, - пожал плечами Пауль, настраивая альт,- Что-нибудь придумаем,- под "придумаем" он подразумевал себя и Варлен. Они уже давно всё делали сообща, - Давайте репетировать,- перевёл он тему. Ребята переглянулись и принялись за работу. Каждый по очереди играл свой репертуар и то, что играли они вместе. Девушка уже отыграла свою партию и сейчас внимательно прислушивалась к звукам альта. Альт плакал. Прав был Отто, говоря, что брат никогда не плакал за годы нищеты, проведённые вдвоём на окраине Зальцбурга. Пауль всегда плакал душевно, выливая всё звуками. И сейчас в глубоких звуках альта слышались слёзы и светлая грусть. Варлен улыбнулась. Она была рада, что только светлая, что слёз уже слышиться меньше, что Пауль меняется. И меняется с ней...
