Ну как вам? Неужели никому не интересно???

А вот и прода!!!! Читаем и коментим!!!

Глава 2

Ты оставил на прикроватной тумбочке дубликат ключей.
Рассвет только-только занимался в окнах.
Она мирно посапывала, свернувшись калачиком. Такая красивая, такая нежная, с бледной кожей и пухлыми губами.
Какое-то время ты смотрел на неё, а потом ушёл.
Конечно, она сбежит. Ты в этом не сомневался.
Зачем ты даёшь ей убежать? Билл, одумайся! Ведь ты так долго следил за ней, так долго просчитывал всё это, так долго мечтал о ней. И вот ты открываешь эту клетку своими руками! Сам выпускаешь её на волю.
Нет-нет, так больше продолжаться не может. Нельзя так… А как можно? Билл, как можно!? Разве можно жить, как ты живёшь? Любить, как ты любишь?
Ты грустно усмехаешься и вновь достаёшь сигареты. Через пять минут, сюда подъедет чёрное авто, и ты уедешь. Быть может сегодня она убежит от тебя раз и навсегда. Быть может сегодня ты видел её в последний раз.
Ты бросаешь сигарету и оглядываешься, словно бы в который раз пытаясь разглядеть её в окнах. И вновь её там нет…
Глаза сами собой закрываются от усталости. Последний вдох.
Вот уже и машина подъезжает. Прощай, моя… Нет, язык не поворачивается назвать её так.
Горькая усмешка скользит по твоим губам. Хочется дотронуться до неё, и ты в каком-то отчаянном порыве поднимаешь руку, в попытке коснуться, увериться, что всё это реально. Твои пальцы хватают лишь воздух. Всё это сон. Дурной сон, но тебе уже не проснуться.
Машина сигналит и ты резко оборачиваешься, зло глядя на водителя.
Что б тебя перекосило, засранец! Она же проснётся!
Хотя он не в чём не виноват. Он же не знает, что я держу здесь Кристин.
Ты садишься в машину и закрываешь глаза. Поспать бы сейчас. Впереди у тебя концерт и фотосессия. И беспокойный день полный тревог и раздумий.

***
Она ушла. Не так рано, как я ожидал. Но всё же ушла…
А судьба, однако, шутница, и ещё какая! Она убежала и попала ко мне под колёса. Её сбил мой шофёр. Ещё бы! Вечер, знаков на дороге почти нет, темно и тут выбегает она. Вся такая растрёпанная, испуганная. Выбежала на дорогу в свет фар, словно бабочка на огонь.
Я сначала не понял, что это она была. А потом, когда сообразил – сердце моё оборвалось и разом ухнуло куда-то вниз.
Всё так быстро произошло. Вот она выбежала на дорогу, вот увидела машину, а потом резкий визг тормозов и удар. Не сильный, но удар.

- Смотри куда едешь! – прорычал я и стрелой вылетел из машины. Водитель – за мной.
Жива, богу слава жива. Однако висок был в крови.
- В больницу, срочно в больницу! – Кажется, у меня началась истерика.
Боже, как же я переволновался, пока мы ехали в больницу! В жизни не испытывал такого страха. Даже за Тома не так боялся.

В больнице её забрали, а я метался в коридоре, незная, чем себя занять. Мне начали трезвонить по мобильному. Сначала Густав, потом Том. Я психанул и вырубил эту адскую машину. Каждый звук и каждый шелест раздражал меня, каждый резкий запах означал новую волну необъяснимого гнева.
Какого чёрта я отпустил её! Если бы не я этого бы не произошло!
Не помню, сколько истязал себя, но появился врач. Я стрелой подлетел к нему. Мне так захотелось придушить его. Ей-богу ещё бы чуть-чуть и…

- У неё сотрясение головного мозга и пару ушибов. Неделю она проведёт у нас в больнице под наблюдением.
Сотрясение… Вот это да… Богу слава, что совсем не расшиблась…

***
Я вошёл в палату. Зрелище, было не то что бы ужасным, но не из приятнейших. Синяков на ней было предостаточно. В тот миг я почувствовал себя такой скотиной! Ещё бы чуть-чуть и возненавидел бы себя, наверное, но, Крис пошевелилась, и я поспешил к ней.
Очевидно, ей снился кошмар. На бледном личике выступила испарина, волосы прилипли ко лбу. Несчастная беспокойно металась на койке.
В каком-то необъяснимом порыве я наклонился к ней, провёл рукой по горячему лбу, приговаривая:

- Тш, всё хорошо. Всё уже прошло. Больше я тебя никуда не отпущу.
Странно, но звуки моего голоса успокаивали её. Или мне показалось.
В палату зашла медсестра и попросила выйти. Я не стал сопротивляться – это было бы глупо.
Я наклонился и поцеловал Крис во влажный лоб. Она чуть приоткрыла глаза. Если честно, я струхнул. Мало ли, вдруг ещё ор поднимет? Но нет, взгляд её был слишком затуманен. А через мгновение она вновь забылась в тревожном сне.
Интересно, вспомнит ли она об этом?

Отредактировано Svitlana (2009-02-16 20:53:27)

Глава 3

Всю эту неделю я был сам не свой. Меня беспокоил вопрос: расскажет ли она обо мне? Может она в полицию заявит? Или ещё чего-нибудь?
Ох, тогда мне будет совсем не сладко…
А ещё мне вновь отчаянно захотелось увидеть её. Да, да… Я наверное впал в зависимость, как наркоман. Смешно. Не столько смешно, сколько страшно. Да, я боюсь. Боюсь себя самого. Ещё немного и мне будет противно смотреться в зеркало.
Что бы снять стресс, я, сам того не замечая, стал ругаться со всеми подряд. Переругался со всей группой, менеджером, продюсером. Жизнь прекрасна…
За окном пролетал незнакомый пейзаж. Хотя почему незнакомый? Я уже ехал этой дорогой однажды… Когда вёз Кристин в больницу. Если ты куда-то едешь, то обычно запоминаешь только место прибытия, а всё что между остаётся незамеченным. Поэтому-то дорога и казалась незнакомой. Да и не время тогда было запоминать её.
Интересно, как она отреагирует на моё появление? Будет ли она кричать или молча ждать своей участи? Испугается или заплачет? Точно знаю, что не обрадуется. А жаль…
Может, стоит попросить водителя сходить за ней?
Так я и сделал. Я стоял в вестибюле и ждал, а водитель отправился за Кристин.
Какого же было моё удивление, когда водитель вышел в вестибюль один.

- Что случилось? – встревожено спросил я.
Тот недоумённо на меня посмотрел. Этот парень явно не понимал, почему я так пекусь об этой девушке, а я и не собирался ему объяснять.
- Что случилось? – чуть твёрже повторил я.
- Её забрали.
У меня отвисла челюсть.
- Как забрали? Кто забрал?
«Какого чёрта!? Кто посмел забрать у меня мою Кристин?»
- За ней приехали родители и забрали её.
- Дерьмо! – я ударил кулаком в стену. Зря, ощущение не из приятных, но мне было всё равно. Боль я почувствовал лишь тогда, когда поймал изумлённый взгляд водителя.

«Да пошёл он! – мысленно ругнулся я. – Это ж надо! Как же я не подумал, что её родители её заберут? Ее, наверное, вся округа искала. Наверняка расскажет про меня… Ну и плевать! Плевать! Ха, я ни о чём не жалею и просто так не сдамся! Я ещё получу своё, никто не смеет отбирать у меня то, что принадлежит мне. Я найду тебя, Кристин, чего бы мне это не стоило. Найду, и ты снова будешь моей»

***

Найти её оказалось проще простого. Родители её никуда не переехали, это уже хорошо. Полиция ко мне не наведывалась и это ещё лучше. А вообще, какого чёрта я стал боятся копов?!
Нашёл–то я её легко. Гораздо труднее было застать Крис в доме одну…
Каждый вечер, ровно двадцать минут я стоял у её дома, выжидая и в тот же момент не решаясь что-либо предпринять. О, какое же это мучение! Знать что она рядом, но не иметь возможности прикоснуться…
Но однажды, я решил сделать вылазку к её дому днём. Скорее даже не решил. Просто у меня выдалась свободная минутка, и я не знал чем себя занять. Мы в то время записывали новый альбом, а посему концертов давали мало. В основном записи, репетиции и фотосессии. Работёнка не трудная, но распорядок плотный, а если уж выпадает свободное времечко, то не грех им воспользоваться. Ребята, правда, звали меня с собой, но, услышав отказ, даже не пытались меня уговаривать – привыкли. А я и рад улизнуть.
Как обычно я прислонился к дереву, недалеко от дома, так, что бы его ветки скрывали меня, но в тот же время мне было удобно наблюдать. Ночью этого никто не замечал. Кому дело до какого-то женоподобного парня, который пялится в одну точку, как укуреный?
Однако днём кругом сновали люди, и я чувствовал себя не так уютно, как хотелось бы. Ещё и соседка их над клумбами колдовала…

- Эй, парень, ты кого ждёшь? Они уехали на два дня, - пожилая дама оторвалась от клумб и посмотрела на меня в упор.
Я мысленно чертыхнулся. Соседке-то я был виден. Просчитался маленько.
- Кто они? – не понял я, отделяясь от дерева. – Родители Кристин?
- Да. У них дела какие-то. С филиалом фирмы что-то не то… Я толком не спрашивала. Так что зря не жди.
«Какая заботливая,» - мысленно фыркнул я, но вслух сказал:
- А Кристина с ними поехала?
Женщина покачала головой.
- Нет. Она одна дома. Вчера к подруге ночевать ходила, а сегодня, наверное, дома будет.
Какая языкастая баба.
- Спасибо, - пробормотал я и, развернувшись, медленно побрёл прочь. В голове постепенно созревал план.

***

В каждом доме есть чёрный ход. Дом Кристин не оказался исключением. Дверь была застелена, а посему открыть её не составляло труда. Нужно было лишь разбить стекло по ближе к ручке, что я и сделал. Для того что бы не оставлять следов я надел перчатки и теперь чувствовал себя настоящим грабителем. Глупо. Она всё равно знает меня в лицо. Но, тем не менее, мне не хотелось оставлять следов. Благо задняя дверь была скрыта от посторонних глаз широким садом. Это придало мне смелости, и я вошёл в дом.
Мне фатально везло. В доме не было сигнализации! Нет, ну вы представляете? Гуляй – не хочу! Это ж какими глупыми надо быть что бы даже элементарно сигнализацию не поставить. Ну что ж, эта глупость мне на руку.
Совсем опьянев от такого везения, я, никого и ничего не остерегаясь, пошёл в глубь дома. Вот тут-то я и увидел её!.. Собаку!
Увидел… и чуть не согнулся пополам от хохота. Карманная собачка! Она что назло мне её завела? Шавка пару раз тявкнула, но я шикнул на неё и та поджала хвост и, заскулив, засеменила прочь.
Я проследовал за ней. Нет, вы не думайте, что я такой маньяк, что я такой маньяк, что решил преследовать несчастного пса. Просто собаченция наверняка побежит в комнату хозяйки, а мне, скорее всего надо туда. Уж не знаю как такая маленькая животинка так резво взбиралась по лестнице, ступени которой были раза в два больше неё, но всё же карманная собачка по имени Сюзи ( надпись я увидел на ошейнике) доковыляла до верхнего этажа. Пока он проделывала сей грандиозный трюк я чуть сознание от смеха не потерял. Пришлось всеми средствами душить его в себе. Героическими усилиями добравшись до верха, я проследовал дальше. Сюзи забежала в комнату родителей. Это я понял, увидев двуспальную кровать. Либо собачёнка больше любила родителей, либо кровать, под которую он неприминула залезть, показалась ей больше…
Вообщем, исследовать дом в дальнейшем мне предстояло в одиночку.
Тут я услышал, как открывается входная дверь.
Фак! Надо действовать быстрее. Сюзи пулей вылетела из спальни, чуть не сбив меня с ног (Откуда в такой собаке столько силы?)
Внизу шавка остановилась и принялась виртуозно тявкать на все лады.
Ни брата, ни сестры у Кристины нет, а следовательно это могла быть только она.

- Эй, Сюзи, ты чего? – донеслось снизу.
Да, это её голос… Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Из оцепенения меня вывел звук шагов, поднимающихся по лестнице. Кристин увлечённо ворковала с собакой и решительно поднималась наверх.
Я растерянно огляделся. Дверей в коридоре было ещё две. Ну и какая из них?!
А шаги всё приближались…

В конце концов, у меня сдали нервы, и я вошёл в ту, что была ближе. В который раз мне повезло. Я оказался в её комнате. Гардероб, кровать, аккуратно застелена, стол с компьютером, полки, книжки, мишки-слоники, плюшевые игрушки и плакаты каких-то мужиков на стенах.
Мужики мне почему-то не понравились. Захотелось сдёрнуть плакаты со стен, но этого делать я не стал. Элементарно не хватило бы времени. Лучше потратить его на другое: надо решить, где спрятаться. В гардеробе или за дверь?
Всё решили за меня. В момент, когда я уже было решил реаретироваться в гардероб, дверь распахнулась, чуть не треснув меня по моему звёздному носу. Благо я быстро среагировал и слегка придержал дверь. Я замер.
Кристин, как ни в чём не бывало проследовала в ванную комнату. Я возликовал, однако быстро понял, что рано радовался. Противная Сюзи, учуяв меня и осмелев от присутствия хозяйки, принялась увлечённо мусолить мою штанину, не забывая при этом изредка смехотворно-грозно рычать.
Я устало вздохнул, качая головой, потом легонько пнул собаку. Нет, я люблю животных и не терплю над ними издевательства, но Сюзи меня раздражала неимоверно. Я закрыл дверь. Как ни странно в замке был ключ, который я неприминул повернуть и положить на столик.
В ванной комнате текла вода, а посему я совсем обнаглел и принялся жадно разглядывать комнату. Заглянул в окно. Выпрыгнуть из него, что бы скрыться было делом не реальным.
От нечего делать я сел напротив двери в ванную. То-то она удивится. Для пущего ужаса я закинул ногу на ногу и, скрестив руки на груди, состроил самую суровую мину.

Шум воды прекратился. Я замер. Мне почему-то показалось, что она выйдет из ванной голой. Я ухмыльнулся своей мысли.
Дверь отворилась и на пороге появилась она. Вся такая розовенькая, свежая. Она увидела меня и вскрикнула, приложив руку к приоткрытому ротику. Второй рукой она придерживала розовое полотенце. Я с наслаждением отметил, как расширились её голубые глаза, а по шее скользнула капелька воды.

Наконец, словно бы выйдя из оцепенения, она покачала головой и взмолилась:
- Нет…
Я недоверчиво приподнял бровь. Весь мой вид вопрошал: «Ты уверенна?»
- Нет-нет-нет, - лихорадочно шептала она. Голос её становился всё громче, а восклицания – истеричнее. Она мотала головой, словно бы пытаясь, избавится от наваждения, которым она меня бесспорно считала. Мокрые волосы метались из стороны в сторону, руки напряжённо зависли в воздухе, а сама Кристин отходила ближе к ванной комнате.
«Сейчас она там запрётся, и я до неё не доберусь!» - зло подумал я и словно дикий зверь бросился в ванную.
Но Кристин и не думала запираться. Она закрыла уши руками и постепенно начала оседать на землю. Я присел возле неё на колени и взял за плечи. По щекам её катились крупные слёзы.
Мне от чего-то стало жаль её. Руки сами притянули несчастную к груди, а губы уткнулись ей в макушку. Кристин не сопротивлялась. У неё просто не было сил.
- Почему? – судорожно прошептала она. – Почему ты преследуешь меня?
Я молча гладил её по мокрым волосам, а потом отстранил от себя и заглянул во влажные от слёз глаза.
Не знаю что на меня нашло в тот момент. Это было словно какое-то наважденение. Кровь прилила к вискам, сердце стучало в голове.
- Потому что, - я сглотнул комок, образовавшийся в горле, и продолжил уже хриплым шёпотом. – Я люблю тебя…
Я не произнёс, я выпалил эти слова. В голове всё перемешалось. Я что? Только что признался ей в любви?!!
Из груди куда-то к горлу подкатил истерический смех.
Она в ужасе посмотрела на меня. Лицо её покраснело. Она оттолкнула меня, вскочила на ноги и закричала:
- Ты ненормальный, ты псих! Ты…– она запнулась, незная какими словами передать свой ужас, - животное!
На моём лице расплылась глупая улыбочка.
Кажется, она меня задела. Крис поняла это и замерла.
Я медленно поднялся. Глаза метали молнии, черты лица заострились, прядь волос упала на глаз – вид у меня был жутковатый.
- Животное? – повторил я.
Нет, я, конечно, не ожидал, что в ответ на моё признание она бросится ко мне на шее и расцелует, но что бы оскорблять… Я покажу тебе какое я животное.
Я схватил её за руку и притянул к себе. Она слабо отбивалась одной рукой т.к. вторая придерживала полотенце, а посему мне не составило труда впиться в её губы. Но Кристин решила не сдаваться и наступила мне на ногу. Я не ожидал такого поворота событий и на мгновение ослабил хватку. Она неприминула этим воспользоваться, вырвалась из моих объятий и проскочила в комнату. Я - за ней. Медленно, не спеша. А куда спешить-то?
Прислонившись к косяку, я наблюдал, как Кристин судорожно пытается открыть дверь. Естественно у неё ничего не вышло.
Она обернулась и изумлённо уставилась на меня. Уж не знаю, что её так удивило: или то, что я стоял и ничего не делал или что дверь была заперта.
Я усмехнулся и кивнул на столик. Там поблескивал ключ. Она проследила за моим взглядом, потом вновь взглянула на меня. Я отрицательно покачал головой, Кристин упрямо поджала губы и вскинула подбородок полная решимости убежать. Куда, дорогая моя, ты побежишь в чём мать родила? Ты знаешь, сколько на улице в такое время маньяков?
Какое-то время мы напряжённо стояли друг напротив друга, а потом она сорвалась с места и быстрее лани оказалась у столика с ключом. Я, было, дёрнулся за ней, но вовремя остановил себя. Не медля ни минуты, она бросилась к двери. Тут я отделился от стены и медленно направился к ней. Чем ближе я подходил, тем сильнее дрожали её руки и лихорадочней блестели глаза. Она судорожно пыталась вставить ключ в замочную скважину. На лбу выступили бисеринки пота, а глаза заблестели от слёз.
Я приблизился к ней. Она чувствовала, что я рядом, знала, что стоит ей приоткрыть дверь, как я захлопну её, но попыток освободиться не оставила. Остановилась лишь после того, как я упёр руки по обе стороны от неё и, осторожно отбросив прядь волос на одно плечо, поцеловал изящную шею. Она вздрогнула всем телом, ключ упал на пол. Она вся напряглась, ожидая.

С самого начала я хотел быть нежным…
Но гнев ещё не утих во мне, и я решил её проучить. Пусть знает, как убегать от меня и прятаться за спиной у родителей. Пусть ещё только попробует ослушаться меня.
- Никто не спасёт тебя, Кристин, - прошептал я, пальцами раздвигая изящные ножки. – Ни родители, ни полиция…
Я резко ввёл в неё палец и укусил плечё.
- О, Господи, прошептала она, уткнувшись горячим лбом в дверь.
- Ни Бог… Неужели ты думала, что сможешь скрыться от меня? – спрашивал я, а мои пальцы неустанно ласкали её. – Думала, что я не найду тебя?
Злая улыбка скользнула по моим губам. Она покорно выносила мои ласки, но ей нравилось, то, что я с ней проделывал. Это я понял тогда, когда она чуть шире раздвинула ноги, когда стыдливый румянец прилил к её щекам, когда увидел побелевшие пальцы, вцепившиеся в ручку двери. Я не видел её лица, но знал, что она получает удовольствие, чувствовал какая она влажная и понимал, что всё сильнее хочу её. Но, стиснув зубы, я продолжал свои не хитрые манипуляции.
- Что же ты молчишь? – насмешливо поинтересовался я, глубже вводя в неё палец. Она против воли застонала. – Вот как птичка запела!
Не знаю, что я чувствовал, лаская её. Мне было приятно доставлять ей удовольствие, приятно слышать её стоны, что всё чаще срывались с её губ, приятно стягивать с неё полотенце, зная, что оно удерживается лишь её телом и дверью, потому что другая рука напряжённо упёрлась в дверь. Не приятно было только подавлять собственное возбуждение. И на душе остался какой-то осадок, хотя гнев постепенно сходил на нет. Я решил в воспитательных мерах довести её до оргазма.
Судя по судорожным вздохам – осталось всего ничего. Я ускорил и углубил движения пальцами, одну руку просунул между дверью и её телом, лаская едва оформившеюся грудь, губами припал к влажной шее. Едва я почувствовал солоноватость её кожи, как она протяжно вскрикнула, вскинув голову, и обмякла в моих руках.
По моим губам пробежала удовлетворённая улыбка. Я сам едва переводил дыхание.
Уткнувшись лбом в её шею, я почувствовал холод металла. Что это? Я взглянул на бледную шейку. На неё поблескивала золотая цепочка. Раньше такого не наблюдалось…
Я нахмурился и развернул Кристин лицом к себе. Взгляд девушки был ещё затуманен. В другой ситуации я залюбовался бы, но сейчас меня больше волновала цепочка. Вернее не цепочка, а украшение, что висело на ней – золотое сердечко. Такие дарят только любимым.
Неукротимая ярость накрыла меня волной, застилая пеленой глаза.
Как же так? Ещё и месяца не прошло, а она уже с другим! Что за дела?!!
Я зло дёрнул цепочку, та порвалась. Золотые нити жалобно повисли в воздухе.
Кристин испуганно уставилась на меня. Я упёр руку в дверь и зло зашипел:

- Запомни, Кристин, ты принадлежишь только мне. Только мне…
Затем я отодвинул её и ушёл, громко хлопну дверью.

Дальше узнаеш)))

Вы спросите, что было потом? А потом было лишь падение. Падение вниз, стремительное и безвозвратное, отчаянное и окончательное.
Её родители, узнав обо всём – о том, что её дочь насиловал Билл Каулитц – хотели вызвать полицию. Однако, Крис уговорила их не делать этого. Уж не знаю, как ей это удалось, но всё же… А когда Крис в очередной раз пропала – всё же вызвали копов.
Проснулся я от звонка в дверь спозаранок, а когда открыл дверь – меня повязали. Повязали, как малолетнего наркомана, так неудачно попавшегося на удочку. Но я знал, на что шёл.
Как ликовали газеты и журналы! О, да! Как много журналистов нажились на этом скандале! Как много сплетен и небылиц сочинили! Как много интересного я о себе узнал…
Мой брат. Несчастный мой брат, как же ты настрадался за всё это время. С каким презрением ты смотрел на меня, когда узнал обо всём. Сначала ты не верил. Не хотел верить. Ты говорил, что мы докажем мою невиновность, что найдём адвокатов и меня вытащат.
- Ведь они врут, правда, врут, Билл? – спросил ты меня.
Каково же было твоё удивление, когда ты услышал моё «чистосердечное признание».
Миллионы девчонок были готовы пасть к моим ногам, а я не готов был принять их. Ошеломляющая слава сломила и почти подмяла под себя, превратив меня в машину, безвольную тушу чётко выполняющую свою программу.
Зачем я сознался? Надеялся ли я на то, что мне убавят лет, которые мне надо будет отсидеть? Нет, не надеялся. Я просто устал. Устал от такой любви. Она пагубна для человека, кажется, так ты говорил мне, Том? Она сгубила меня. Выпила без остатка. Сожгла дотла. Но я был рад гореть. И нисколечко не жалею.

Крис… Моя маленькая, бедная Крис. Как ты корила себя, как ругала за безвольность. За то, что не смогла сдержаться. За то, что предала меня.

Не плачь, родная, не плачь. Я люблю тебя, пусть и странной своей любовью. Так долго боялся сказать тебе, боясь, что ты не поймёшь, так долго молчал, замыкаясь в себе. А теперь вот пишу, зная, что ты так и не прочтёшь… Такая интересная предсмертная записка. Сейчас я закончу писать, открою оконную раму, сделаю шаг. И прерву своё существование. Прерву жестоко и нераздумывая. Прерву и обрету свободу. Я так устал… я так устал любить…

Эпилог

Маленькая щуплая фигурка пробиралась по мрачному кладбищу, судорожно озираясь по сторонам. Где-то каркали вороны, отчего по коже пробегал неприятный холодок.
Она пришла сюда тайком, что бы никто не узнал. И озиралась не от страха а скорее опасаясь увидеть тут фотографа или журналиста. Хотя как тут их распознаешь…
Пройдя немного по рядам могил, девушка остановилась у красивого ухоженного памятника. Лицо молодого юноши глядело на неё таинственно-печально, словно бы журя.
Слёзы навернулись на глаза несчастной. Цветы выпали из дрогнувших, тонких пальцев, и тонкая фигурка бросилась к холодному каменному надгробию. Прижавшись к нему всем телом, она зарыдала. Зарыдала отчаянно и с каким-то истеричным наслаждением. Как долго она не позволяла себе плакать. Как долго крепилась, пытаясь потакать родительским желаниям, советам. Ведь она должна была выглядеть жертвой. Несчастной жертвой маньяка, вынесшей позор и сумевшей всё преодолеть. Жертвой Билла Каулитца, скандального солиста Tokio Hotel. Только вот жертвой оказалась совсем не она, а Билл. Несчастной жертвой трагической любви.

- А я ведь прочла, Билл, прочла…

                                 КОНЕЦ