Глава 6
Wenn meine Seele grau ist, nichts macht mehr sinn
Ich bin ganz oben und ich weiss nicht mehr wohin ich gehen soll…
Когда моя душа сера, ничего не имеет больше смысла
Я беззащитен и я не знаю, куда я должен идти…
(с)
POV Trumper T.|
Наша психика стремится сохранить иллюзию, что мы действительно знаем, о ком мы говорим, когда говорим Я. Этот подвиг требует воображения и изобретательности, и поэтому Я постоянно творит. Психический театр открыт 24 часа в сутки.
Сейчас, сидя на холодном полу своей палаты, режиссер моего театра придумывает мне новую роль, попутно доказывая, что кафельный пол и белые стены являются нашей сценой – яркой и красочной. Еще он ругается, ругает меня за отсутствие зрителей. Актеры моего разума спорят и перекрикиваются между собой, решая, что будет эффектней: открыть окно и вывалиться, чтобы моё тело распласталось на асфальте в какой-нибудь причудливой позе, или же пробить эту стену разума, которая не дает мне выйти в реальность. Сценарист кричит, что реальность - это глупо, что я там уже был, и она ничего не принесла, кроме очередного разочарования в постановке и нескончаемого крика души, который они слышат уже вторые сутки, и от которого у них болит голова и закладывает уши. Театр моей психики погибает из-за нехватки новых постановок, из-за отсутствия зрителей, а этот перерыв, длиною в трое суток, совсем выбил его из колеи, нарушая рабочую систему.
Внезапно труппа моего разума притихла, они увидели кого-то нового, но такого знакомого… или же не нового вовсе?
“Смотрите!”
“Смотрите – это он! Он!”
“Мы снова будем играть!”
“Наши роли будут первоклассны, он сойдет с ума он восторга, мы его не подведем!”
“Не подведем!”
“Он будет гордиться нами!”
“Он будет хвалить его!” – наперебой кричали они, а я лишь смог повернуть свою невыносимо тяжелую голову в сторону двери и вошедшего только что человека.
- Как ты себя чувствуешь? – послышался до боли знакомый голос, а никак не мог разглядеть лица, перед глазами словно пелена.
Еще вчера, когда я очнулся, я не смог почувствовать своего тела в полной мере. Руки безвольно свисали с кровати, ноги отказывались меня слушаться, а кости были словно ватные. Я с трудом заставил себя пошевелиться и сполз с кушетки на белоснежный кафель палаты. Белоснежный настолько, что я почувствовал себя куском говна, испачкавшим его своим появлением. В этом положении я находился уже больше суток и продолжаю находиться до сих пор. Смотря на человека напротив и не видя лица, я мысленно молюсь на него, говорю спасибо за то, что он заткнул моих неугомонный актеров своим появлением. Я так хочу попросить его, чтобы он, наконец, выпроводил их и дал мне отдохнуть от этого шума и гама, но мой язык не ворочается, я даже не в состоянии понять открыл ли я рот.
- Это скоро пройдет, всё из-за успокоительного, тебе вкололи огромную дозу, говорят, ты сильно брыкался, - не в состоянии видеть этот молочный туман перед глазами и далее, я прикрыл веки, слушал его слова, тихую усмешку и чувствовал на себе его руки, перекладывающие меня обратно на постель, - я попрошу кого-нибудь дать тебе снотворное, ты поспишь, и всё пройдет быстрее, совсем скоро ты уже будешь дома.
Вся труппа моего разума зашлась в немом и отчаянном крике “Нет!”. Они не хотят спать, они не хотят домой, у них нет больше дома.
POV Kaulitz B.|
Сутки спустя, психиатрическая клиника им. Вольфганга Кёллера, кабинет главврача…
- Герр Луц, к Вам Вильгельм Каулитц, - секретарь объявил о моем визите.
- Да, пусть заходит.
Я вошел в просторный кабинет, мечтая покинуть его как можно скорее. Вернуть себе часть своей жизни и свалить, чтобы больше никогда с ней не расставаться.
- Я ждал Вас, герр Каулитц, проходите, присаживайтесь, - главврач явно был в приподнятом настроении.
- Я не собираюсь рассиживаться.
- Жаль, я думал мы обсудим недавние события.
- Здесь нечего обсуждать. Документы… - меня начал раздражать его принебрижительный тон.
- Может сперва Вам стоит его увидеть?
- …
- Вивьен, пригласи к нам герра Трюмпера, - Оттан смерил меня ехидной улыбкой, ожидая ответа по коммутатору.
- Минутку…
Как и обещала Вивьен, через минуту в ненавистный мне кабинет завели Тома. Всё мое раздражение и злость отошли на второй план, сменившись радостью встречи и… тревогой? Брат выглядел ужасно: больничная одежда, сине-зеленые синяки под глазами, а еще он старательно отводил взгляд, явно не желая встречаться со мной глазами.
- Том… - я произнес его имя на грани слышимости.
- Томас, присаживайся, сегодня ты едешь домой, ты рад? – Луц выжидающе уставился на осунувшееся существо, сидящее напротив. Брат не удостоил его ответом.
- Документы… - я протянул руку в сторону Оттана, продолжая обеспокоенно смотреть на Тома, в ответ была лишь тишина, отчего я повернул голову, вопросительно глядя на проклятого шута, сидящего в кресле, - документы, Оттан, - он зашелестел бумажками, не прекращая ухмыляться.
- Держи... те, Билл, - я испытующе глянул на его, изучая бумаги, - не стоит волноваться, всё как мы договаривались, ничто не указывает на его нахождение здесь, он чист, словно ангел, ну, или словно попка младенца, как Вам больше нравится? – ехидничал Луц.
- …
- Знаете, Билл, я весьма… весьма рад нашей встрече, она поистине была плодотворной, надеюсь на дальнейшее сотрудничество, - Боги, я готов вырвать его поганый язык и обернуть его вокруг шеи.
- И не надейтесь, - я встал, оборачиваясь к брату.
- Жаль, очень жаль. Что ж, счастливого пути… и, Том, - брат искоса глянул на него, - помни, здесь всегда рады тебе, мой мальчик, веди себя хорошо, договорились?
- Он не вернется сюда. Пойдем, Томас, - я протянул ему руку. Брат молча встал и направился на выход.
- Прощайте, герр Луц, - бросил я, захлопывая дверь кабинета.
***
Мы сидели в машине уже около десяти минут и молчали. Я не имел ни малейшего понятия, о чем думает Том. Я гадал, отчего он такой… такой – не такой. Я уже не был уверен, что произошедшее на днях не было сном. Брат вел себя так, словно ничего и не было. Казалось, что я схожу с ума вместо него. Было такое ощущение, что я впервые увидел его спустя десять лет; что я забрал его из психбольницы и не встречался с ним неделей ранее.
- Том… - я первым решился нарушить гробовую тишину в салоне.
- Я не поеду домой, - он перебил меня.
- Что? Почему? – сказать, что я был ошеломлен, значит сказать, что трава и вправду зеленая.
- Отвези меня в квартиру Симоны, - тихо попросил он.
- Но…
- Я сказал: я. не. поеду. домой. - четко выговорил Том.
- Хорошо, я… ладно, я отвезу тебя, но… надо забрать вещи…
- Завезешь мне их после, я не поеду домой, - как заведенный повторял брат.
***
Припарковавшись у многоэтажки, первым делом я заблокировал двери салона, не давая возможность Тому выйти.
- Объясни мне…
- …
- Том, - я повернулся к нему, - я ничего не понимаю, объясни мне, что случилось?
- …
- Томас, прошу тебя, я хочу знать, хочу понять, почему ты такой?
- Какой? Псих, да? – выплюнул он, - я всегда был таким, я всегда отличался нелогичностью своих действий, я всегда был таким, и я не изменюсь, Билл! Выпусти меня, - повысил голос, - я не хочу оставаться с тобой, ты – предатель.
- Чееегооо? – удивленно протянул я.
- Ты чертов предатель, Билл. Урод, гребаный предатель. Ты предал меня.
- Ты идиот? – я уже ничего не понимал.
- Ты ушел, ты обещал мне… а вместо этого сдал меня! Предал! Я верил тебе, а ты смылся, не желая марать руки, но прежде заставил поверить тебе, и я купился, я ПОВЕРИЛ!!! – сорвал голос.
- Я не предавал тебя…
- Оставь свои сказки для кого-нибудь другого, - ухмыльнуся брат, - что? Совесть замучила? Зачем забрал меня? Одумался? – на его глаза наворачивались слезы, и я не придумал ничего лучшего, кроме как обнять его. Крепко-крепко. Около минуты я прижимал к себе часть своей никчемной жизни… - Да пошел ты! – потерянную часть…
Брат метнулся из машины сразу же, как только я открыл двери. Он лишь выхватил протянутые мной ключи и ушел, не обернувшись, оставив меня в полном отчаянии, непонимании и желании выбить эту дурь из его головы, приобретенную за три дня.
***
- Привет, Рик, - устало выдохнул я в телефонную трубку, выруливая из двора.
- Билл? Что с голосом? Что-то случилось? – с неподдельным волнением спросил Хайдер.
- Ты всё еще мой друг?
- Не пугай меня…
- Так что?
- Еще спрашиваешь?
- Тогда собирайся, я буду ждать тебя у себя, нужен совет, - и я отключился, не дожидаясь его ответа. Через минуту телефон завибрировал, и на экране высветилась фамилия друга.
- Что? – удивленно спросил я.
- Ничего не хочешь мне сказать?
- По поводу?
- Каулитц, включи, наконец, свою голову и скажи мне свой адрес, - выдал Хайдер.
- А, чёрт, забыл. Третий дом по улице Диттера, 57-ая квартира на 7-ом этаже.
- Отлично, надеюсь, я не заблужусь, буду через полчаса.
***
- Какого хрена он творит, Рик? Что происходит? – я и Хайдер сидели на моей кухне.
Решив, что сегодня вечером одиночество мне ни к чему, я позвал его в гости. Наплевал на всю эту мнимую конспирацию. Тем более, раз у вшивых докторишек получилось найти меня, то чего уж тут говорить…
Почему я рассказываю ему всё? Да потому что рассказать больше некому, а Рик, пожалуй, мой единственный настоящий друг. Он не раз мне помогал, да и не подводил еще.
- То есть, он считает, что ты ушёл на работу и вызвал психотряд? Предварительно залил в его уши мёд, чтобы он, не дай Бог, чего не заподозрил, - резюмировал поток моих односложных эмоциональных высказываний Хайдер, - однако… - протянул он, ковыряясь зубочисткой в столе.
- Я так понял, что да… но, черт возьми, какого Дьявола он так думает??? Я что, похож на…
- Знаешь, Билли, - перебил меня Рик.
- Не называй меня так, - перебил его я.
- А ведь всё так и получается … - задумчиво протянул Хайдер.
- ЧЕГО?!
- Тихо ты, не кипятись. Я так не думаю, - парень поднял руки в примирительном жесте, - смотри, я сейчас расскажу тебе, - он помедлил пару секунд, - давай вспомним с самого начала: десять лет от тебя не было ни слуху ни духу…
- Иду в жопу, Хайдер, ты знаешь ситуацию! – взорвался я.
- Каулитц! – Хайдер пригрозил мне зубочисткой, - если ты не прекратишь свои истерики и спокойно не выслушаешь меня, я встану и уйду, предварительно врезав тебе промеж глаз! Всё понял?! Понял, я спрашиваю!? – признаться, я охренел. Везде и всюду спокойно - умиротворенный Хайдер ошарашил меня не на шутку.
- Ты что, кричать умеешь? – это был мой голос? По-моему, чей-то писк,- ладно, - я прочистил горло, - говори уже.
- Так вот. Десять лет, Билл… - Рик взглянул на меня и, убедившись, что его жизни ничто не угрожает, продолжил, - потом он сбежал. Там, в квартире Симоны, ты, узнав его, чуть не пристрелил. Затем вылил на него ведро и маленькую ванну словесного дерьма и не забыл уточнить одну маааленьку детальку, а именно то, как сильно ты его ненавидишь… Плюс ко всему упрекнул парня в его душевном состоянии и на последок пожелал ему гнить и дальше в своей психушке, - я потупил взгляд, понимая всю гнусность своего тогдашнего поведения, - и ушёл. Что было дальше?
- Я бухал в своей машине…
- Очень умно, - усмехнулся друг, - а он знает лишь то, что ты появился на следующее утро, как снег на голову, со своими любовью и миром. Я вообще поражаюсь, как он поверил тебе тогда… - недоумевал Хайдер, - Хотя, если взять в расчет его безграничную привязанность к тебе, то, наверное, он внял бы каждое твое даже самое глупое слово.
- Почему ты думаешь, что спустя десять лет он всё еще привязан ко мне? – тихо спросил я.
- Не знаю, а что, разве это не так? Он ребенок, Билл, хоть ему и стукнет двадцать пять через неделю. Он всё еще в том времени, когда ему было пятнадцать и ты для него всё такой же, четырнадцатилетний. Пусть подросший, возмужавший, с щетиной по утрам, машиной и со своей квартирой, но до сих пор подросток, его любимый младший брат, образ которого он бережно хранил всё это время в своем сердце, - я вздохнул, обещая себе подумать над этим позже.
- Так вот, на чём я там остановился… а, потом купил ему кучу шмоток, веселил его, поселил у себя, разрешил спать в своей постели, - притормозил Рик, поднимая на меня глаза.
- Что? Ты просто не видел его в тот момент, - оправдывался я, - он так прижимался ко мне, будто тонет, а я его единственный шанс на спасение.
- Так и есть, - тихо произнес друг, - утром был чрезвычайно нежен с ним и добр. Ушел на работу и на тебе, как серпом по яйцам, - я скривился, представляя ту картину, на которой скручивают и уводят моего брата; как обкалывают его транквилизаторами и одевают смирительную рубашку; как плохо ему было в тот момент и как тоскливы были те три дня. Хотя, он нашел себе развлечение: придумывал всякую хуйню про меня, - парень просто составил логическую цепочку, какую смог, такую и составил. Особенно в свете событий вашей первой встречи и пришел к вполне конкретным выводам, а именно, что ты гребаный предатель и моральный урод.
- Спасибо, - отозвался я.
- Не за что, - усмехнулся Рик, - Тем более он, наверняка, не думал, что его вообще будут искать у тебя.
Наступила тишина, я думал, что делать со всем этим дерьмом, а Рик не мешал мне.
- Ну и? – я первый нарушил молчание.
- Что “Ну и”? – отозвался друг.
- Что мне делать?
- Без понятия.
- Что значит “Без понятия”?
- То и значит.
- Нормально вообще, нет? Ты должен был дать мне совет, что со всем этим делать!
- Я? Ну уж нет, Каулитц, я подставил тебе плечо, чтобы ты в него поплакал, а что делать будешь – решай сам.
- Кретин, - произнес я, вставая из-за стола. Наверное, Рик прав, и я сам должен разобраться с этим, он тут не советчик.
- Я всё слышал! Слушай, можешь извиняться перед ним; доказывать, что всё это не так; заставить его поверить, что ты никакой не предатель; можешь тупо забить.
- Не могу.
- Тогда думай, а лучше делай хоть что-то.
- Что, мать твою, я могу сделать, если он даже разговаривать со мной не хочет, не то что видеть! – орал я.
- Тихо, Билл, у тебя истерика, - Рик подошел ко мне сзади и начал массировать плечи, - сейчас ты успокоишься, пойдешь собирать его вещи и отвезешь их ему. Время… - замялся Хайдер, наверное, смотрел на часы, - не так поздно, всего шесть вечера. За одно и поговоришь с ним, объяснишься.
- А если он не захочет меня слушать? Если даже на порог не пустит? – обернулся я, с надеждой на воодушевляющий ответ заглядывая другу в глаза.
- Значит, будешь сидеть и канючить под дверью, но ты обязан с ним поговорить. Пусть даже это будет твой монолог, я уверен, он все равно будет слушать тебя.
- Хорошо… - выдохнул я и пошел собирать вещи Тома.
Надеюсь на твой комментарий там, даже на разнос) Тема: Томас.
Хочу еще)
