Слишком большой, слишком маленький,
Размер все-же имеет значение.
Слишком большой, Слишком маленький.
Он мог бы быть немного больше
Мерседес-Бенц и автострада
Один еду за границу
Путешествия, путешествия, еду веселиться
Хочу лишь удовольствий, без любви
Еще немного...
Просто маленькая сучка!

ПОВ Том
Итак… долгие дни, недели, месяцы этой чёртовой и не единожды проклятой работы остались позади. А, точнее, в границах Германии, откуда мы не высовывали свой зад длительное время. Должен признаться, увлечение-увлечением, но е*ание гитары уже порядком поднадоело. Хотелось наконец-то оторваться на КОМ-ТО, а не на куске металла. И пусть этот кусок приносит мне не маленькие денежки.
- Подвинься, - произнёс, садясь в тур-автобусе рядом с Густавом. Парень, что-то пробормотав, отодвинулся ближе к окну. Из-за крышки лептопа торчала только его кепка и оправа очков. Зануда-ботаник, блин.
Оглянулся назад, увидел своего братца, который игрался на приставке. Господи, 20 лет парню, а до сих пор как ребёнок – гляди, ещё и слюнявчик понадобится. Глянул на Георга, перемигнулся с ним и отвернулся к окну, пытаясь сдержать смех. Но не получилось – спустя несколько минут мы начинаем смеяться в голос.
- Что такое? – Тут же оживился Билл, отлипнув от игрушки.
- Ничё-ничё, играй, мелкий. – Ответил я, поворачиваясь обратно к окну.
Спиной чувствую, как Билл непонимающе обводит взглядом то Георга, то меня, то Густава. Пожимает плечами, дальше прячась за приставкой.
Только мы с Георгом знаем причину нашего смешка. Мы едем отдыхать, расслабляться, и иметь всё, что является представительницами слабого пола. Таки-да! Оторвёмся, господа! И плевать, что у Листинга есть беременная жена… Я его понимаю, 9 месяцев без секса – всё равно, что дать обет молчания. Недопустимое недоразумение. Представить даже стрёмно, что однажды это, возможно, я повторяю – ВОЗМОЖНО ждёт и меня. Бррр, аж мурашки по коже.
Остаток дороги я провёл в размышлениях о предстоящем отдыхе. С Биллом проблем не будет – как только я скажу, что иду трахаться, он тут же отлипнет от меня, и не будет ныть, чтоб я взял его с собой. Романтик, блин.
Поселение в отеле прошло быстро, и мне достался весьма неплохой номер-люкс с камином, сетью Интернет и другими удобствами. Амстердам, чёрт бы его побрал! Помню, в прошлый раз мы тут отлично расслабились, и я записал адрес «дома разврата» на тот случай, если однажды мы решим приехать в этот город ещё раз. А уже ради такого грех не приехать опять.
- Ну что, готов? – В дверях возник Георг.
- Да, только дай ту бумажку найду. – Ответил я.
- Чёрт, только не говори, что ты её потерял!
- Расслабься, парень. Хочешь траха? Ты его получишь, не смотря на то, найду ли я эту записку, или нет. – Нагло ухмыляюсь. – Нашёл. Пошли.
Одел кепку, чёрные очки, капюшон. Кажется, замаскировался. Только пирс в губе выдаёт, с*ка. Ну да ладно, чёрт с ним.
Стоило нам только выйти из номера, как на коридоре встретили Густава. Прежде чем парень успел задать вопрос, мы попрощались с ним и исчезли в лифте. Чувствую, как напрягся Георг, и, решив успокоить его, говорю:
- Не дёргайся, Густ Амбер не позвонит. А если и сделает это, то не расскажет ей, куда мы собрались. Ему ума хватит.
Георг лишь кивнул.
Мы шли по улице, пытаясь выглядеть расслабленными жителями Амстердама, которые вышли на ночную прогулку. Угу, только в нашем случае это скорее выгулка. Путь занял минут пятнадцать. Наконец, выйдя на знакомую улицу, я сверил её название с запиской, и, кивнув Георгу, вошёл первым во внутрь.
Красное освещение немного давило на глаза, но, тем не менее, внутри пробуждался какой-то странный инстинкт. Инстинкт охотника. Ещё не дойдя до администратора борделя, я уже знал, чего хочу.
Мадлен, владелица публичного дома поприветствовала нас улыбкой, которая в других обстоятельствах могла быть даже дружелюбной. Но не сейчас. Женщина напоминала собой бесчувственного робота, который лишь выполнял свою работу.
-Здравствуйте, молодые люди. Рада вас снова здесь увидеть. – Она подошла к нам и чмокнула каждого в щеку. Я едва не сдержался, чтоб не прокомментировать аромат её духов. Слишком сладкий, слишком врезающийся в память, слишком отвратительный. Впрочем, как и сама Мадлен. Но это не важно. Сейчас я сама искренность, иначе не получу того, за чем пришёл.
По её приглашению садимся на диван. Чувствую нервное возбуждение. Хочется уже побыстрее расправиться с этим чёртовым недотрахом, но у Мадлен, видимо, другие планы. Она медленно с привкусом растягивает слова, рассматривая нас с ног до головы. Я почти что почувствовал себя музейным экспонатом, и поэтому первым начал выкладывать, чего я жду от этой ночки.
Мадлен, выслушав меня, понимающе кивнула и протянула мне папку с фотками «ночных бабочек». Найдя то, что искал, я указал ей на девушку. Женщина, хищно улыбнувшись, быстро написала на салфетке сумму и повернулась к Георгу, слушая его пожелания.
Я ожидал многого от него, но не ТАКОГО. Кажется, согруппник решил изменить своим принципам. Раньше он всегда мутил с блондинками, но, если учесть, что его «любимая» жена именно блондинка, удивляться, в принципе, незачем.
Распрощавшись в коридоре, каждый из нас направился в свою комнату.