И вот, тишина, закрытая комната, окон нет, кровать, тумбочка, шкафчик, табуретка и я. Ничего больше в этой темной комнате не было. Я нащупал включатель на стене. Тускло осветилась эта одинокая комната. И так тошно мне стало, так заскребло где-то в душе, ноги подкосились, руки стали как вата, слезы ручьем покатились из глаз, и тихий стон стал рваться из груди. Осознание произошедших событий, как навалилось откуда-то сверху и огромной тяжестью придавило к полу. Я лежал на полу и плакал, перебирал пальцами свои опухшие от слез губы и периодически вздрагивал.
Мне 13, я один, неизвестно где, и мне никто не поможет. Вот теперь мне стало страшно. Причем определить чего именно мне надо бояться, я не мог. А в этом и суть, самый опасный и невыносимый страх – страх неизвестности. Я не мог понять, и не знал, что будет дальше и что вообще со мной произошло. Мне разъяснят, или может просто подержат тут, а потом отвезут обратно домой и меня встретят Том и мама.
Были такие бредовые мысли, и не раз, только в разной силе и форме они проявлялись, но означали одно – желание умереть и быть с близкими.
Опять я уснул, как, не заметил. Организм совсем ослаб, скорее всего, у меня начался жар или еще что-то. Я помню только, когда пытался открыть глаза, то сразу становилось больно везде. И в теле и внутри него и в самих мыслях, видел перед собой седого мужчину, от которого пахло пенициллином, и слышал нервный голос, только все в таком расплывчатом состояние, что объяснить не могу.
Оказалось все предсказуемо, стресс, прыгающее давление, обезвоживание, высокая температура.
Когда проснулся, и у меня ничего не болело, я отчетливо разглядел ручку на двери и услышал какие-то шумы за стенкой, честно - был рад. Но не рад тому, что до сих пор ничего не знаю. В желудке было пусто и это пусто - громко о себе напоминало. Я поднялся, подошел к двери, с надеждой повернул ручку. 
Дверь оказалась открыта. Я облегченно вздохнул. Выйдя из комнаты, обнаружил, что я не один. Много подростков, мальчиков ходило по коридорам и все куда-то торопились. Я пошел за ними, все они были какие-то измученные. Вроде галдят, смеются, но на лицах слабо выражалась – мука. Мы прошли один лестничный пролет и коридор, зашли в большой зал. Что-то похожее на столовую. Я делал как все, встал в очередь, взял свою порцию и начал поиски стола. Промелькнула мысль, что может это какой-нибудь всего лишь интернат. Вроде, похоже, хотя я там никогда не был, но я думал, что там вес так, ну или похоже на это. Я прошел в самый дальний угол и сел за пустой стол. Многие на меня оглядывались, перешептывались, я знал, что про меня, и обо мне, но мне было все равно. Я с удовольствием поел и пошел обратно. Пока я шел, видел, что везде стоят камеры, в дальних углах других коридоров стоят амбалы. Значит не интернат. Зашел в комнату и уселся на кровать.
Именно сейчас я включил свой мозг. Я живой, вроде вылечили – здоровый, пока не бьют и не убивают, все положительно складывается для жизненной перспективы, а главное, я был не один!
Сидел на кровати долго, не было желания, знакомится с другими мальчиками, я ждал. Время тянулось и хоть когда-нибудь все станет понятным. Я уже не боялся неизвестности, видимо та малая часть, что я увидел, вполне устроило мой внутренний страх, и он утих.
Пока я ждал, за дверью и тонкими стенами, продолжалась жизнь. Я не обращал внимания, мысли мои ушли в прошлое. Картинки жизни с Томом все больше окутывали мое сознание.
В комнату зашли. Я вздрогнул.
Зашел парень, на вид лет семнадцать. Опрятно и красиво одет, мягкие черты лица. Улыбка засверкала белыми зубами, как только наши глаза встретились.
- Привет Том, я Макс! – легко и не принужденно он прошел к моей кровати и сел рядом. Меня немного напрягала его приветливость, ведь я его не знаю, а он, кажется, знает меня. Такой расклад вещей лично меня никогда не радовал, я стараюсь сразу изучить человека по максимуму. Этим я и занялся, следил за его речью, жестами, мимикой.
- Я пришел тебе помочь и немного разъяснить, что к чему. Ты успокойся, меня не нужно боятся. – Он подождал моей реакции, но я молча смотрел в его глаза и не собирался как-то реагировать.
- Ты и, правда, не разговорчивый. Но думаю, это тебе в плюс. – Проскользнула неприятная ухмылка.
Когда ты мало говоришь, ты много наблюдаешь. Я научился видеть самые мелкие детали, которые люди скрывают в мыслях, но случайно выдают их в своей болтовне.
Эта мимолетная ухмылка, дала многое для меня. Значит, этот Макс все же не такой ангел как строит из себя сейчас, передо мной. Почему? Потому что, что я узнал дальше, подкрепило эту маленькую деталь основательно.
Он поднялся и подошел к шкафу.
- Начнем с мелких деталей. – Макс открыл шкаф, там было очень много вещей, в основном темных тонов. – Тут твоя одежда, она даже в твоем стиле, Эдду это очень понравилось. – Опять эта ухмылка. Но и я не сдержался, что-то истерическое выскочило из меня, но выразилось в «хм». – Тут же постельное белье и полотенца. В тумбочке средства гигиены, Душ и туалет – налево и до конца коридора. Столовую ты уже видел и знаешь где она.  – Он опять сел рядом. Складывалось впечатление, что он старается быть очень вежливым и доброжелательным. Хотя я не понимал, зачем ему это.
- Сегодня оденешь что-нибудь из шкафа, и через пару часов за тобой придут. Главное, правило – перемещаться по зданию только с разрешения и с сопровождающим. Кроме своего этажа и столовой, конечно. – Поправив прическу, он встал. Я все так же не спускал с него глаз. Чувствовалось, что его это уже раздражало. – Вопросов нет? – Почти утвердительно спросил он.
- Есть. – Хрипло прошипел я. Да, мой голос после болезни еще не разошелся, и поэтому так хрипел. Удивление Макса, быстро сменилось на заинтересованность.
- Слушаю.
- Где я, почему, и зачем? – Голос пропитого старика меня очень порадовал, так придавалась какая-то таинственность, что определенно пугало Макса. А я люблю, когда люди меня боятся.
- Ты в клубе. – Как можно проще и быстрее сказал Макс, и собрался уходить.
- Стой. – Тихо, но в приказном тоне.
Парень недовольно повернулся и агрессивно посмотрел на меня.
- Почему и зачем я в этом клубе?
- Вечером все узнаешь. – Наглая ухмылка, и Макс ушел за дверь.
Тяжело вздохнув, я улегся на кровать. Информация от этого Макса в конец запутала. Я ничего не понимал, но было тошно и неприятно. Вся эта ситуация, Макс, его поведение, мое поведение. Я кусал губы и думал. Но ничего, не надумав, я уснул.
Взволнованный голос и дерганье меня за плечи, прервали сон. Я разлепил глаза. Взъерошенный парень склонился надо мной.
- Вставай, ты проспал, все уже в низу! – Я ничего не понимал, сон был крепкий, и быстро вернуться в реальность было трудно. Но парень добился своего, я сел на кровати. Он что-то бормотал и рылся в шкафу. А я все не мог раскрыть глаза, зевал и пытался вспомнить, где я.
- Быстро одевайся! – Прикрикнул парень.
- Не кричи. Что тебе надо? – не люблю суету, тем более не оправданную. А он носится, что-то говорит. Хотя я заметил, что у него тряслись руки. Это говорит о слабой нервной системе.
- Тебе должны были сказать, что в полночь надо спускаться вниз, а кто не спустится, того в карцер.
- Что? – Я совсем запутался, но подгоняющие движения парня, заставили меня переодеваться.
- Скажи спасибо, что я случайно заглянул к тебе. – Облизывая губы и нервно дыша, он уставился на меня.
- Я не совсем тебя понимаю, и много вопросов, и вообще, что происходит? – я оделся и встал напротив его любопытного лица, тоже решил разглядеть его.
- Сейчас все увидишь и поймешь. – мы замерли и смотрели друг на друга.
Мальчик примерно моего возраста, большие серые глаза, светлые взъерошенные волосы, стоит тяжело дыша и разглядывает меня.
- Надо идти. – шепчет.
- Пойдем. – он резко развернулся и вышел за дверь. Я за ним.
Мы прошли два лестничных пролета, стало слышно музыку, и два коридора, музыка становилась громче и помещение становилось прокуренным. Открылась дверь и горячий воздух ворвался в коридор, мы вышли. Он сразу спустился по лестнице в большой зал. Я замер. Большой зал в несколько ярусов, темно и лишь лазерные лучи, освещенная сцена в центре и небольшие лампы у столиков. Много людей, душно, накуренно и громко. На сцене танцует парень. Вглядываюсь, нахожу того самого мальчика который минуту назад был со мной, сейчас он уже сидит на коленях у какого мужика, улыбается. Одна рука на шее у этого взрослого мужика, вторая держит сигарету. Что происходит? Вижу, что много таких же мальчиков в компании взрослых мужчин. Боюсь даже подумать для чего это все здесь.
По лестнице поднимается Макс.
- Том, чего стоишь? – берет меня под локоть и начинает спускаться.
- Подожди… - одергиваю руку.
- Что? – разворачивается и удивленно смотрит на меня.
- Что здесь происходит?
- Клиенты отдыхают, разве не видно. – опять улыбается.
- А я тут зачем? – не хочу слышать ответ.
- Работать на радость клиентам. Но сегодня у тебя первый день, мы пойдем к Эдду. – уже сильнее взяв меня за руку, он потащил через весь зал.
Вижу, как многие мальчики целуются с мужчинами, некоторые идут куда-то в сопровождении амболов. Мы проходим все это и заходим за шторку, там опять коридор и большая дверь.
- Слушай и запоминай. – Макс развернулся и наклонился ко мне. Говорил быстро и в пол голоса. – Эдд не любит слезы, но любит когда кричат. Не задавай вопросов, делай все, что он скажет, иначе тебе будет хуже. Ясно? – смотрит на меня, взволнованное лицо. Я молчу и даже не знаю, что сказать. Вдруг он опять улыбается своей мерзкой улыбкой. – Для чего стараюсь. – как буд-то сам себе. Вздыхает. Стучит. Открывает дверь. Толкает меня вовнутрь, и закрывает дверь с той стороны.
Большая синяя комната, на стенах зеркала, пусто, только большая и круглая кровать. Мне это совсем не нравится. Из потайной двери выходит тот самый синеглазый мужчина. Садится на кровать напротив меня, улыбается. Высокий, темные волосы, синие глаза, смуглая кожа и тату на груди в виде разорванного сердца.
Стою и молчу, смотрю на него. В груди неприятно бегает волнение. Мне не страшно, но ощущение что что-то произойдет, причем не очень хорошее для меня, есть! Меня выкрали, привезли в клуб, где куча подростков, какие-то клиенты, и сейчас я один на один, с полуголым мужчиной в комнате с кроватью.
- Здравствуй Том, я Эдд. – смотрит внимательно и улыбается. Я не шевелюсь. – Подойди… - он вытягивает руку и подзывает меня. Что-то внутри сильно сопротивляется, но я делаю шаг, два, три, четыре, пять, шесть… замираю за несколько сантиметров от его руки. Он слегка приподнимается, берет меня за руку и тянет к себе. Делаю еще два шага.
Восемь шагов и страх накрывает меня. Вижу в его глазах огонь, рука его ложится ко мне на талию, и прижимает к себе. Вот теперь, именно сейчас, когда его лицо в сантиметре от моего, когда его руки сжимают мое тело, когда я ощущаю его дыхание на своих губах, сейчас мне страшно. Хоть я маленький, но я понял, что сейчас будет, к чему эти разговоры, этот клуб…
Я не понимал, как именно все будет происходить. Нутро мое дрожало, я этого не хотел, и не собирался понимать, зачем это надо.
Улыбка быстро исчезла и он начал меня целовать. Я сначала не понял, прошло несколько секунд, прежде чем я очухался. А он уже снял мою футболку и опять потянулся целовать.
- Нет… - упираюсь руками в грудь и от неожиданного моего отпора он выпускает меня из рук.
Чувствую телом свободу, глазами вижу его лицо.
- Томи, не надо игр, ну не в твой первый раз. – довольный Эдд, опять протягивает руку. Я отступаю назад. Упираюсь в дверь, смотрю ему в глаза. – Иди сюда.
- Нет. – голос твердый и уверенный. Как говорил Том, что нельзя показывать свой страх. Я сейчас всячески стараюсь спрятать его за наглым взглядом и уверенным голосом.
Эдд удивился. Меня тоже это удивило, неужели он думал я как те мальчики буду улыбаться, и скакать на твоих коленях?!
- Я хотел аккуратно и добровольно… - он встал. Понимаю. Что дверь за моей спиной сто пудов закрыта, но есть та потайная, бросаю взгляд на нее, ручки нет, опять смотрю в его глаза. – Ты же такой красивый. – улыбается и начинает подходить ко мне. – А теперь ты заставляешь меня играть в свою игру?! – медленно подходит. Остался шаг.
- Это не игра, я не хочу, чтоб вы меня трогали. – от страха ноги подкашивается, сжимаю челюсть и кулаки, что бы страх не выходил.
Эдд усмехнулся и ударил меня по лицу. Я упал на пол, все поплыло вокруг меня. Я не ожидал такого поворота.
- Послушай меня.. – он присел рядом и поднял мою голову за подбородок. – Я тебя купил, что бы трахать. А если ты будешь мне хамить и не слушаться, я буду наказывать! Ясно?
Вот все и узнал. Страх сменился на злобу. Меня взбесили его слова.
- Пошел ты… - сам себе, удивляясь, но довольно улыбаясь, кидаю в него такую красивую фразу. В ответ уже не легкая пощечина, а конкретно припечатывает меня кулаком. Ударяюсь затылком о дверь. Лицо горит, голова кружится. Чувствую, как тянет меня за ноги, сползаю полностью на пол, уже напрягаю шею, чтоб вновь не удариться головой. 
- Сучонок, сейчас ты получишь.
Слетают с меня джинсы.
Я не когда не чувствовал себя таким злым. Внутри все разрывалось, зубы скрипели, мозг затуманился. В секунду решил, уж лучше пусть он меня побьет, чем отымеет. Начинаю из-за всех сил колотить его руками и брыкаться ногами.
- Да, что вытворяешь! – чувствую, что изредка попадаю. Перехватывает мои руки, и наваливается сверху, ногами не пошевелить. – Зря ты так себя повел. – резко впивается в губы. Начинаю кусать. Чувствую соленый вкус – кровь. – Сука!
Удар по лицу – опять все плывет и кружится, удар по ребрам – дыхание перехватывает, сжимаюсь в комок, удар коленом по почкам – ощущение, что пополам сломали, разгибаюсь. За руки поднимает с пола и куда-то лечу. Не открываю глаз, если не видеть, то легче перенести. Падаю на мягкое, должно быть кровать. Только падение отдает звоном в голове.
- Глупый маленький котенок, сейчас мы тебя будем воспитывать. – срывает с меня трусы. Понимаю, что нельзя сдаваться. Открываю глаза, он уже голый и ложится рядом. Собираю все свои силы и пытаюсь пнуть в пах. Он уворачивается и попадаю в поясницу.
Тут же удар в лицо, чувствую кровь под носом, и еще удар. Все… отключился.

Глава 3.

Когда не помнишь ничего, не помнишь своего детства
Не помнишь своих родных и как вы были вместе
Лишь за окном дождь он убивает время
Задаешь вопросы, но на них не бывает ответов
Эти пустые будни давно уж перешли в игру
Здесь не делают ставок, здесь не услышишь мольбу
Здесь черно-белое все как будь-то время украдено
Слова боль обиды в далекий угол спрятаны
Здесь исчезло все и даже, правда
И куда она делась по сути, блядь,  никто не знает
Мир не такой уж светлый, каким привык его видеть
С приходом весны забывая все обиды
Ни разу не раскрыл душу за все это время
Хочешь многое сказать, но ты один, а не с кем-то
Опять не получается, ищешь в себе ошибки
Эта тяжесть на душе не позволяет становиться сильным
Эти взгляды за то, что не такой как все
Не доверяешь людям, но может, веришь себе
Я проклинаю в которой раз все эти строки
Вспоминаю что было - простите меня Боги!
(c)
Blonde_Box

Уже два года, мое тело в распоряжении Эдда. Мне все равно, что будет дальше. Я вещь, за которую платят пока она еще имеет цену, но когда я потеряю ценность, меня выкинут.
Открываю глаза, делаю вдох. Для меня наступил новый день. Хотя ничего нового меня не ждет. Встаю, иду умываться. Никого нет в коридорах. Слишком тихо. Серые окна, тусклый свет. Наверное, уже вечер. Стою у раковины, смотрю на свое отражение. Никаких следов побоев больше нет, только лишь опухшие и сухие губы. А так, я красивый котенок, как скажет Эдд. Умываюсь холодной водой. Поднимаю голову, вижу в отражении, что сзади стоит Клаус.
-Чего тебе? – сухой голос еще не проснулся. Клаус, как обычно смотрит огромными глазами и теряется в словах.
- Там, Марк… Он.. ему.. тебе надо к нему, наверное.
Поворачиваюсь.
- Внятнее, Клаус. – сегодня меня его растерянность раздражает. А я не хочу нарушать свое спокойствие.
- Пойдем. – Кслаус разворачивается и идет в комнату Марка. Вздохнув, иду за ним.
Картина в комнате Марка на несколько секунд обескуражила меня. На столе сидит весь в крови блондин. А вокруг стоят и сидят Ян, Эрик, Боб и Че. Клаус заходит, и садиться рядом с Че. Прихожу в себя. Закрываю дверь и подхожу к блондину.
- Что происходит, Марк? Иди, умойся, чего сидишь. – почему я нервничаю? Марк это чувствует, улыбается, кровавыми зубами.
- Не переживай. Лучше послушай. – он провел рукой по моему плечу, я еще больше напрягся.
- Том, нас могут заподозрить, ведь семь человек в одной комнате не вызывает особого доверия. – Ян потрясывал ножкой, и поглядывал на Марка.
- Да, Том, слушай внимательно. Думать будешь потом. – Марк, подтер нос измазанной в крови, рукой. Я был полностью растерян, ничего не понимаю. – Избил меня Макс с охранником, за то, что я не там стоял. Но я стоял именно там и именно для этого.
- Объясни… - я нахмурился. Они решили запутать меня?
- Чего ты ждешь Том? – Марк уставился на меня, остальные парни сидели молча, и все тоже смотрели на меня.
- Ты о чем? – они меня раздражают и напрягают своими загадками. Марк стал говорить быстро и очень тихо.
- Хватит жалеть себя и слюни подтирать, неужели ты смерился? Наслушался меня в моменты слабости и сдался? Мы в шоке с тебя. За два года ты превратился в тряпку под ногами Эдда! Где твоя сила? Мы ведь до сих пор ждем, что ты поведешь нас. Время пришло Том, именно сейчас пора вершить революцию.
Он замолчал, я быстро обвел глазами всех, и не на шутку испугался. У них у всех горели глаза, а на лицах была улыбка. Меня как буд-то по голове ударили.
- Том, нас не так уж мало. Вместе с нами еще десять человек ждут твоих действий. – Че вдруг нарушил это страшное молчание.
- Марк уже собрал информацию в общий план. – Боб захихикал и подмигнул Че.
- О чем вы? Почему я? Вы с ума сошли? Зачем? Марк, я … я … - слова сыпались из меня, я не хотел даже осознавать, Что они собираются сделать.
- Том… - Марк повысил голос. – Успокойся. Все знают, что в тебе сидит, парни готовы идти за тобой. Ты понимаешь?! Вот она борьба, о которой ты так говорил.
- Вот именно Марк, я говорил! – зашептал я. – Я больше не тот Том, которого привезли сюда. Да, я тряпка и ты это видишь лучше других. Сколько времени мы сидели и молчали о нашей общей не способности спастись! Почему ты сейчас такой?
- Хватит! – практически крикнул Марк. – Иди к себе и думай. Как надумаешь, дай знать. Сейчас ты не в состоянии.
Мне впервые захотелось его ударить. Я сжал кулаки, кинул злобный взгляд на остальных парней и вышел, хлопнув дверью.
Из моей комнаты вышел Макс.
- Том, надо с Эддом съездить в Йену, на сборы пять минут.
Молча, прохожу в комнату, собираю вещи в чемодан.
Я уже не раз ездил с Эддом в разные города. Обычно это значит, что его долго не будет в городе, и он не хочет расставаться со своим котенком. Я еду. Жду его в номерах. Он, освободившись, каждый раз, извращается над моим телом как хочет, потом засыпает. Может привести кого-нибудь, тогда он только смотрит. А после решения всех его дел, мы возвращаемся обратно.
Эта поездка длилась неделю. Все это время меня не отпускали мысли о словах Марка.
За два года я сильно привязался к нему. Он единственный с кем мне хорошо и спокойно. Да, я похоронил свой характер и свои принципы. Во мне умер боец за жизнь, его растоптали те самые синие глаза, которые сейчас смотрят на меня затуманенным взглядом. Ему доставляет в сто раз больше удовольствие иметь надо мной власть, зная кто я и что для меня это проигрыш. Он наслаждается моим бессилием. Я раздавлен и я лишь красивый мальчик снаружи, и пустой внутри. Я веду себя как Джек. То, что происходит сейчас, это лишь результат той сложившейся ситуации. 
- О чем думаешь? – мы сидим в самолете, Эдд поворачивает мое лицо и смотрит затуманенными глазами.
- Облака, это так красиво. – вру нагло и в глаза. Ведь именно сейчас, мои мысли далеко от облаков.
- Забавно… - улыбается. Почему от его улыбки меня всегда бросает в холодный пот.
Ненавижу это слово в его исполнении.
… а я вот думаю, о будущем. – Эдд отодвинулся от меня и уставился перед собой. Меня порой поражает его беззаботные беседы со мной. Буд-то он не мой владелец, а я не его шавка. – Каким ты видишь свое будущее, Том?
- Гнилым и без воздуха… - срывается с моих губ.
- Почему? – он удивлен.
- Я просто тело, которым ты пользуешься, у меня нет будущего. – поворачиваю голову и вижу в отражении его глаз свои. Они горят. Я вижу в них огонь. Вдруг так ясно стало в голове, как после холодного душа.
- Ты, чего? Не надо так говорить… - подносит руку к лицу. Обычно он так проявляет ласку, гладит по лицу, но сейчас я отстраняюсь от него.
- Нет. – и отворачиваюсь. Мне как воздуха не хватает, не могу вздохнуть сполна.
- Том, что за капризы? – чувствую, как его рука сжимает мое запястье.
- Я устал…. – мне так весело стало, но я Эдду это не показываю. И тихо говорю. - … надоела эта поездка, хочу быстрее вернуться
- Скоро будем. – он разжимает руку и отстает от меня.
Я все понял!

Глава 5.

Прошел два лестничных пролета, стало слышно музыку, и два коридора, музыка становилась громче и помещение становилось прокуренным. Открылась дверь и горячий воздух ворвался в коридор, вышел в зал. Спускаюсь по лестнице в большой зал. Большой зал в несколько ярусов, темно и лишь лазерные лучи, освещенная сцена в центре и небольшие лампы у столиков. Много людей, душно, накуренно и громко. Быстрым шагом иду в сторону синей комнаты. Стараясь незаметно посмотреть на точки, где работают парни. Подхожу к двери, стоят амбалы. Захожу. Его еще нет. Сажусь на кровать и жду.
Не представляю, как я это сделаю. Если честно, я даже не верю в успехе этой операции. Хватит ли мне сил стрелять в человека. Как учил Дик, главное не думать, что этим ты убьешь. Страшно?.. Нет. Сейчас я спокоен. Почему-то вспоминаю мать, Тома. Даже грустно стало.
Эдд с шумом заходит.
Черт, он пьян. Это плохо. Значит, будет бить, а до взрыва не имею права сопротивляться и тем более отвечать. Собираюсь встать. Эдд ни говоря, ни слова, с размаху бьет в лицо. От неожиданности, не успеваю увернуться и падаю на кровать. Нос немеет, побежала кровь.
- Сука, почему не раздет? – пытается справиться со своими джинсами. Я быстро раздеваюсь и незаметно кладу пистолет под кучу своих вещей. – Ну, работать будешь, или мало получил?
Работать, это значит раздеть его и отсосать.
Сглатываю подступившую злость в горле и быстро подползаю к нему. Он довольно хихикает. Уверенными движениями снимаю его джинсы с трусами вместе. Берет меня за волосы и поднимает к своему лицу. Начинает агрессивно целовать и кусать губы. Больно и мерзко, но не сопротивляюсь и молчу, как обычно я делаю.
- Чего вялый такой? – так же за волосы отрывает от себя. – Работай! – кидает на пол. Бьюсь локтями о пол. Он садиться на кровать. Подползаю к нему. Беру рукой член, вытираю рот рукой, от его поцелуев, из нижней губы сочиться кровь. Провожу рукой несколько раз, доводя его член до состояния готовности. Сначала касаюсь, головки губами, потом заглатываю его настолько глубоко насколько можно. Возвращаюсь обратно. Ему не нравится, начинает толкать рукой мою голову, чтоб убыстрял темп. Послушно исполняю, хотя как всегда тошнит от этого.
- Блядь! – орет. Резко за волосы поднимает на ноги и кидает на кровать.
Падаю на живот. За шею поднимает на колени и разводит их. Тяжело вздыхаю. Сейчас будет рвать. Чувствую его член у входа – зажмуриваюсь и стискиваю губы. Главное без звука. Резко входит. Вырывается крик, в ответ на его довольный стон. Начинает двигаться постепенно ускоряясь. Только недовольный воздух из ноздрей, больше позволить себе не могу. Как же жжет и режет, сто пудов кровь уже. Сжимаю простынь в руках. Он наклоняется ко мне и впивается зубами в шею, выгибюсть, он довольно выдыхает. Снова отстраняется изо всей силы вдалбливает в меня. Стараюсь не думать. Начинаю считать про себя. Быстрее бы взрыв, не могу терпеть. Выходит и переворачивает на спину. Поддаюсь и сам развожу ноги.
- Тебе не нравиться? – он искренне удивлен. Смотрит на мой член и молчит.
Чувствую себя дерьмово, щеки горят, в горле першит, в жопе пожар. Закрываю глаза и жду.
Вдруг он начинает целовать внутреннюю часть бедра. От удивления открываю глаза и смотрю на него. Он не обращает внимания и медленно поцелуями поднимается к моему члену.
Он никогда так не делал, максимум, это рукой дрочил. Я в шоке не только от него, но и от себя. Мой член возбуждается, дыхание учащается, и тело предательски подрагивает.
Закрываю лицо руками, пытаюсь дышать ровно. Не хочу этого. Почему именно сегодня? Ведь он пьян, значит зол! Зачем? Как же мне противно от самого себя.
Его влажные губы касаются моего члена.
Стон слетает с губ. Мне чертовски приятно. Мне ахуеть как нравиться. Меня сейчас порвет от удовольствия. Всячески изгибаюсь, пахом подаюсь на встречу его губам, руками хватаю его плечи и голову, уже кричу в голос, он ускоряется, и при этом пальцем лезет в жопу. Понимаю, что больше не могу, пытаюсь просить, чтоб остановился, но лишь вскрикиваю и .. горячая волна и дрожь проходит по всему телу. Я кончил. Тело расслабляется, а он продолжает целовать меня. Живот, грудь, шея. Медленно входит в меня.
Эти мучения не заканчивались. Мое тело восторженно поддавалась каждому касанию, поцелую, толчку. А мысли плевались и матерились.
Что ж так долго нет взрыва. Сколько этот сладкий ад будет продолжаться. Я себе не прощу. Мне хорошо, мне отвратительно. Готов удавиться. Оба скользкие и мокрые, раслабуха во всем теле. Я уже не то, что сопротивляюсь, я уже сам импровизирую и прошу еще. Он целует меня, крепко и нежно. Отрывается и смотрит радостными и синими глазами.
- Помнишь разговор о будущем? – запах алкоголя опьяняет и меня.
- Да. – отвечаю улыбаясь.
- Я вижу свое будущее, с тобой.- закрывает глаза и тянется поцеловать.
Взрыв!
Вот и все. Щелчок в голове и я моментально сбрасываю его с себя и спрыгиваю в сторону, где лежат мои вещи.
- Что за? – слышу возмущение.
Достою пистолет из под вещей, выглядываю из-за кровати и поднимаю руки, целясь в него.
- Блядь! – восклицает и прыгает на другую сторону кровати.
Выстрел. Мимо. Не успел. Поднимаюсь на ноги и обегаю кровать, его нет! Держу пальцы на спусковом крючке. Опускаюсь под кровать. Тоже нет. Удар в поясницу. Падаю на пол.
- Вот ты сука, Том. – зло кричит. Удар под ребра.
Дыхание перехватывает, разворачиваюсь и пытаюсь пнуть ногой. Он уворачивается. Как же мне сейчас страшно! Вижу, как он замахивается ударить, но опережаю его и бью прикладом в колено. Отстраняется, я разворачиваю руки и нажимаю курок. Выстрел. Мимо. Слышу, как закрывается дверь. Подскакиваю на ноги. Его нет.
- Черт! – начинаю быстро одеваться. Достаю из кармана наушник и рацию. Включаю.
- Марк, Марк! – подскакиваю к двери. – Слышишь меня? – прислушиваюсь. За дверью тихо, но вдалеке слышу шум и крики, музыка все так же орет.
- Том, у нас все по плану! У тебя? – отзывается запыхавшийся голос Марка.
- Эдд удрал, я не знаю, что делать? – открываю дверь и выглядываю. Крики и шум стал громче.
- Давай в северное крыло. Тут помощь нужна. С Эддом потом, надо парней вытаскивать.
Пригнувшись, бегу к северной лестнице. Вокруг никого. Быстро спускаюсь по ступенькам. Дыхание перехватывает. Рука, держащая пистолет вспотела и ломит от напряжения. Слышу выстрелы и грохот. Останавливаюсь. Пот капает на глаза. Быстро вытираю лицо. Выглядываю из-за угла. Вижу спину Макса. Он сидит за колонной и периодически выглядывает и что-то говорит в рацию. В руке у него пистолет.
- Марк, у меня Макс на мушке. – шепотом говорю в рацию.
- Стреляй, Том. Мы из-за него прорваться не можем.
- Не раздумывая, целюсь и нажимаю курок. Выстрел. Макс падает на живот. Практически ползком добираюсь до него. И еще раз стреляю в голову. Осматриваюсь. Выстрелы идут, а от, куда не ясно.
- Макса убрал. Что дальше?
- Давай на центральный выход. Половина наших уже на улице.
- Ок.
Так же ползком добираюсь назад, прихватив пистолет Макса.
На лестнице шум. Медленно спускаюсь, смотрю вниз. Какая-то потасовка и крики. Быстро спускаюсь. Сверху выстрелы. Замираю. Сверху спускается амбал. Стреляю три раза. Он падает.
- Фух.. – выдыхаю и снова вниз.  Вижу, Грэг лежит без движения, на Стиве сидит амбал и превращает кулаками его лицо в кровавое месиво. Бью прикладом по голове, тот падает. Стреляю в упор раз, два… осечка, осечка. Патроны кончились.
- Блядь. – бросаю пистолет. Достаю второй, Макса. – Стив! Стив! – трясу за плечо.
Он еле двигается. Плохо дело. Поворачиваюсь к Грэгу. В груди три дырки, не дышит.
Вот гавно! Он не дышит, он мертв. Что делать? Мысли разбежались в голове только гул.
- Марк, Грэг мертв. – растерянно говорю в рацию.
- Черт. – пауза. – Том! Быстро на выход! Боб сейчас взорвет главный вход, и ты не выйдешь.
- Марк, тут Стив, он ранен, сам не доберется!
- Тооом, бросай, выбирайся сам! У тебя минута.
Не знаю что делать! Пытаюсь поднять Стива, но он тяжелый и срывается с рук.
- Стив, пожалуйста, встань. – пытаюсь вновь поднять его. Он лишь падает в ответ. Слышу сверху выстрелы.
Рычу от бессилия. Бросаю Стива и бегу через пустой зал к выходу. Замечаю, много тел клиентов, обслуги и охраны, несколько тел мальчиков.
Выбегаю на улицу.
- Налево!
Слышу в ухе команду Марка. Резко сворачиваю налево и бегу из-за всех сил по темной улице. Шум машин, крики, выстрелы. Из кармана вылетает рация, решаю, что она не стоит моей жизни и бегу дальше. Поворот, еще поворот, прыгаю через какую-то яму. Слышу взрыв. Мне смешно, ноги не слушаются, дышать не могу, но бегу. Чувствую, что на меня капает дождь, под ногами становиться скользко. Выбегаю на какой-то газон, поскальзываюсь и падаю. Все!
Я далеко, вокруг пусто и тихо. Я один, я спасен, я… СВОБОДЕН!
Слезы, смех. Колочу землю кулаками, целую траву. Я СВОБОДЕН!
Успокоившись, разворачиваюсь на спину. Раскидываю руки и ноги, закрываю глаза и вздыхаю. В руке все так же сжат пистолет Макса. На лицо падают большие капли. Дождь буд-то смывает всю грязь, которая прилипла ко мне за два года. Чувствую каждой клеточкой кожи, как вода ударяется и стекает по мне.
Мне хорошо, я спокоен, я больше не боюсь, потому что я свободен.

Глава 7. Dredd & Blonde

Физическая подготовка, конечно, было самым простым пунктом в нашем плане. Самое сложное, это время. Когда я выходил на улицы, то становился параноиком. Мне везде чудились наемники Эдда. Оружие достали Боб и Артур. Точнее в основном Боб, где он достал деньги, и как вышел на торговцев, я не вдавался в подробности. Знаю только, что Артур помог договориться с торговцами. Меня волновал другой пункт – слежка. Для разработки плана «месть», так его назвал Марк, нам не хватало информации о клубе. Внешняя слежка дала очень много, но нужно было хоть раз попасть вовнутрь. Конечно, это очень опасно, и поэтому хотел идти я, но Марк возразил.
- Что, слишком смелый стал? – он сидел напротив меня, сжимал кулаки и смотрел перед собой.
- Я не хочу рисковать ими.. – как можно спокойнее говорил я.
- А ты думаешь, что ты не рискуешь? Да, тебя там даже стены на лицо знают! Ты только подойдешь к клубу и тебя схватят! – он начинал повышать голос.
- Уж лучше я, чем кто-то из них. – меня тоже стало раздражать его поведение.
- Ты идиот, Том! Без тебя, нам никуда. Включи свой мозг, и не неси хуйню!
Мы оба подскочили друг другу и стоя рядом зло смотрели в глаза. Остальные молчали и растерянно смотрели на нас.
- А ты гений, несущий только умные мысли? В этот ад собрался отправлять ребенка, да еще и одного!
- Я не ребенок… - неуверенно вставил свое слово Клаус.
- Заткнись. – рыкнул на него я.
- Может, хватит тут из себя героя строить? – он ткнул меня пальцем в грудь.
- А кто ты мне такой, чтоб я вообще тебя слушал? – я в ответ толкнул его.
- Парни, попридержите… - Че потихоньку начал подходить.
- Отвали. – Марк крикнул на него. – Ты, Том не ценишь людей вокруг.
- Что? Это ты про себя?
Я был чертовски зол. Может это сказывалось напряжение, ведь сроки нашего плана истекали. Может это из-за ответственности, которые мы чувствовали с Марком на своих плечах. Может, нам было действительно страшно, ведь такое совершить нереально. Не знаю что, но неожиданно, мы сцепились. Сначала на словах, затем и подрались. Остальные молчали и выжидающе смотрели. Ведь лучше к нам не лезть. Че пару раз пытался помешать, но они решили, что нам необходимо выпустить пар.
Драка закончилась быстро. Мы просто остановились и стали смеяться.
- Прости, дредастый. – с разбитым носом и рассеченной бровью, держась за левый бок, Марк выбитой рукой пытался обнять меня.
- Неее, блондин, это ты меня прости. – пододвигался к нему я.
Мне досталось не меньше Марка. Мои многострадальные губы сочились кровью, всю грудь жгло, жутко болели и опухли скулы.
Побитые, но довольные, мы проинструктировали Клауса.
- Самое главное, не показывай свои эмоции, старайся ни с кем не говорить, особенно с шавками. – зажав сигарету в пальцах, Марк указывал в сторону двери.
- Я тебе даю один пистолет, с одним магазином, но это на крайний случай. – Боб,  протянул пистолет Клаусу. Он уверенно взял его и, улыбаясь, засунул его под куртку.
- Ну, ты все знаешь, мы будем ждать тебя в переулке, у клуба. – Марк похлопал его по плечу. Все стояли вокруг Клауса и подбадривали его взглядом.
- Да, ладно мужики, я справлюсь! – он нервно хихикнул.
- Если тебя схватят, ты не знаешь где мы и сколько нас. – я говорил медленно и глядя ему в глаза. – Пусть хоть режут тебя, но не вздумай предать.
Повисла неловкая пауза.
- Конечно, дредд… - почти шепотом, аккуратно и незаметно улыбнулся.
- Ха… прямо кличка… - Марк опять похлопал Клауса по плечу.
Все заржали.
Пока Клаус был в клубе, я думал, помру на месте. Время тянулось мучительно долго, казалось, что мы ждем уже несколько суток. Причем состояние полного изнеможения. Все стояли в переулке и молчали, буд-то прислушивались к чему-то, присматривались. Было уже десять вечера, Клауса не было чуть больше двух часов. Мои нервы стали сдавать. Я выкинул сигарету и резко направился в сторону клуба. Так же резко Марк преградил мне дорогу.
- Нет. – спокойно и уверенно, нагло смотрит в глаза.
Я стою и смотрю на него. Как же меня сейчас все раздражает. Марк все так же стоит и не спускает с меня глаз.
Тихие шаги послышались в начале переулка. Секунда и Клаус появляется из-за угла. Руками машет куда-то влево. Еще секунда и мы все бежим по левой стороне переулка. Бежим как можно тише, незаметнее, лишь тени и легкий стук кроссовок об асфальт.
Клаус сделал все правильно, его никто не заметил, он собрал всю информацию, пока мы в выигрыше.
Еще несколько дней мы все прорабатывали, заучивали, пробовали. Еще несколько дней, я практически не спал, мои кошмары продолжали меня мучить, и все заканчивались смертью. Умирал либо Эдд, либо я, либо кто-то из ребят. Вот и в последнюю ночь, перед «местью» мне снова приснился кошмар, но никто не умирал, и мне казалось, что сон не кончиться никогда.
- Том! Проснись! – резко открываю глаза, серьезное лицо Марка вновь нависло надо мной.
Поморгав, я вернулся в реальность и даже легче дышать стало.
- Дурацкие кошмары. – шепчу я и переворачиваюсь на бок.
- Ага… - чувствую, что он все еще стоит надо мной. Поворачиваюсь и вопросительно смотрю на него. – А я вообще не могу уснуть… - как бы извиняясь, промямлил он.
- Не ссы, блондин – прорвемся! – улыбаюсь и тяну его за руку к себе на импровизированную койку.
Он ложиться со мной рядом, тяжело вздыхает. Понимаю его, мысли не дают покоя. Они тупо бегают и не могут найти себе угол. Самое неприятное, что мысли эти все о плохом. Хоть мы с ним и затеяли это все, нам больше всех и не вериться в положительный исход.
- А прикольно звучит – дредд! – вдруг нарушил мои размышления Марк.
- Ну, наверное…
Мы вновь замолчали. И опять мысли куда-то бегут, губы кусаю в кровь. Вот что за дурацкая привычка, кусать губы? И почему когда меня бьют, то первыми страдают губы? Явно это мое слабое место.
- Я боюсь, Том. – еле слышно, возле моего уха быстро пронеслись слова Марка. Взволнованное дыхание, теперь греет ухо. Поворачиваю голову, и чувствую, что наши лица близко-близко. Так нас точно парни не услышат. И я пытаюсь говорить как можно тише. Одними лишь губами.
- Я же не боюсь, и ты не бойся. – закрываю глаза, все равно ничего не видно в темноте. По звукам понимаю, что он улыбается.
- Ты врешь.
Конечно, я вру! Меня наружу выворачивает от страха. Ведь если нам не повезет, всех убьют, и меня тоже в лучшем случае, в худшем… Нет! Лучше пусть убьют.
- Нет, ведь рядом ты! Чего мне бояться? – он в смехе выдыхает, чувствую дрожащий воздух на губах и щеках.
- Спасибо…
-Не за что, блондин! – уже смеюсь я.
Теплое и очень мягкое прикасается к моим губам. Я знаю, что это, я знаю, кому эти губы принадлежат. Отвечаю очень аккуратно, стараясь не спугнуть, не открываю глаз, не шевелюсь. Потихоньку, незаметно, страшась того, что мы делаем. Его пальцы касаются моей щеки. По импульсу мои руки отвечают, слегка обнимаю его за талию. Его язык встречается с моим, в животе приятно кольнуло. Замираем. Сбивчивое дыхание друг в друга. Он отстраняется. Молча, выпускаю его из объятий и слышу, как он переходит к себе на место. Тяжелый вздох. Поджимаю губы и отворачиваюсь на бок. Этот вздох значит, что он не будет спать, он будет думать, думать, думать… а я не хочу думать! Пусть, что будет, то и будет! Я уверен в своей команде. Я уверен в себе! А что произошло сейчас, мне не важно. Блондин, мне брат и для меня эта могла быть последняя ночь.
И вот, последняя ночь. Я стою у входа в свой ад. Я знаю каждый угол, каждый этаж, я знаю, сколько там человек и где они примерно должны в данный момент быть, а главное… я сделал глубокий вдох, затянулся, выбросил окурок. Белая струя дыма вышла через рот, рука сильнее сжала пистолет… главное, я знаю, где ты – мой страх и мой кошмар.
- Пошли. – голос Марка.
Если представить себе, что бежишь в замедленной съемке по песку, вокруг все застелено туманом и плохая видимость, и при всем этом тебе невыносимо жарко и хочется пить, то можно описать на тот момент мое состояние. Мне очень хотелось пить. Я не знаю скольких людей я убил, скольких ранил. Я чувствовал вкус крови во рту, но это была не моя кровь. В ушах грохотили децибелы клубной музыки, пытаясь задать темп вечеринки, а пульс в резонанс задавал личный темп нашей, кровавой вечеринки. Меня никто и ничто и не останавливало, я шел к своей цели.
Я заскочил в его кабинет, но там пусто. Тогда я побежал к синей комнате. Дверь распахнулась, в ней никого, но на кровати что-то лежит. Быстро подхожу. Буд-то чем-то тяжелым ударили по голове. Вся кровать увалена фотоснимками. На них Том, мама, Марк и я. Причем все снимки сделаны в момент секса… в момент секса с Эддом. Я поднял одну из них. На ней счастливый Том, выгибается под Эддом.
Слезы вновь проступили на моих растерянных глазах. Стук за спиной заставил обернуться. Я вздрогнул.
- Привет, котенок.
То ли мне это приснилось, или я, правда, упал в обморок. Но когда я очнулся, то с трудом дышал, жгло всю грудь, я не чувствовал вообще ничего кроме этого пожара. Глаза хоть и казались мне открытыми, я ничего не видел, ничего не слышал, ничего не ощущал.
На самом деле, это был провал в памяти, так как мне отлично врезали по голове и самый важный эпизод в моей жизни, просто выпал.
Эдд не успел договорить, как я выпустил всю обойму в его сторону. Но его не так легко взят. Он был ранен, но напал на меня, началась драка. Я достал нож, и им же меня Эдд полосонул в грудь, меня спасло и убило Эдда - случайность. Марк прибежал по плану уже за мной, увидел нас борющимися за нож, всех в крови. Просто три раза выстрелил Эдду в голову. Разделавшись со всеми лишними и забрав всех шавок, перебрались обратно в наше логово. Там-то меня и пытались вытащить с того света.
Меня выходили. Через неделю я уже был на ногах. Первое, что я сказал, когда очнулся.
- Я для вас больше не Том. Я – Дредд.
Это после я уже пояснил Марку, что увидев эту фотографию, я возненавидел свое имя, ведь оно в честь человека, который сумел предать меня уже после своей смерти.
К Марку привязался Блонд, ведь он блондин, и я его постоянно так называю.
После «мести», нас стало в два раза больше. Самые смелые шавки остались с нами. И теперь мы одна команда. Надо же как-то жить подросткам на улице. Мы стали грабить и убивать. Но не один из нас не посягнул на невинного человека, мы параллельно мстили. От наших рук подыхали преступники Парижа. Дохли как крысы, и по одному. Незаметно, но все видели клеймо на теле убитого. Клеймо, которое нарисовали баллончиками по всему разрушенному клубу.DVL.
Их никто не видел, они мстят преступному миру, они Дьяволы.
Так и появился Dredd & Blonde. Так зародились Дьяволы.

Глава 9. Первые удары в стенку.

Мы перебрались из Франции в Германию, под крылышко Кика. Наша банда стала второй после ребят Кика во всей Германии и Англии. Мы держали в руках две страны, хоть нас и контролировал Кик, на тот момент нам было этого достаточно.
Как – то прилетели с Марком в Йену, лишь проверить работу своих ребят. Главным в городе был Толстый. Все, обсудив, Толстый предложил отдохнуть в местном клубе, для особых персон. Мы решили, что это не помешает и поехали туда. Надо пояснить, что с Толстым мы недавно знакомы, он был одним из людей Кика. Парень неплохой, честный и ответственный. Всегда с искренней улыбкой нас встречал. Это первый раз, когда он предложил нам куда-то поехать, обычно мы лишь выпиваем по стаканчику и летим по делам опять. Но именно в этот раз, нам можно было расслабиться.
Мы подъехали к клубу. Явно Толстый там частый гость, а точнее уже свой. Нас чуть ли не с поклоном пропустили. Зашли, как обычно прокуренное, душное помещение, громкая музыка, полумрак.
Прошли два зала, он усадил нас на диваны.
- Что пить будете? – нагнувшись, прокричал Толстый.
-  Ром или текилу, что получше! – ответил Марк.
Мы огляделись. Место было хорошим. Неплохое оформление, хорошая музыка. И залы удобные, люди не толкаются.
- Держите! – он поставил бутылку рома на стол.
- Отлично! – хлопнув в ладоши, Марк стал разливать.
Мы выпили почти всю бутылку. Разговаривали о всяких пустяках. Меня прижало в туалет.
- Я на минуту. – поднимаюсь, и быстро одними губами Марку. – в туалет.
Тот понимающе кивает и продолжает говорить с Толстым.
Сделав три шага, понял, что меня накрывает. Ром действительно хорош. Пока сидел и пил, было легко и не чувствовалось, как встал и прошел несколько шагов, сразу все закружилось и понеслось.
С трудом нашел туалет. Облегчился. Даже умылся, чтоб полегчало. Вышел и честно, я забыл, куда мне идти.
Постояв несколько секунд у входа в туалет, я пошел, как мне показалось в тот зал, откуда я пришел.
Зайдя в зал, а точнее открытый чил-аут, это открытая площадка для секса с разделением лишь в шторках из бисера, я готов был удавиться на месте.
Перед моими глазами открылась картина, как четыре голых мужика, потные и мерзкие трахают двух мальчиков.
Я замер и не мог пошевелиться. Волна прошлого захлестнула меня. Я видел в двух этих мальчиках себя и Марка. Внутри все сжалось, в носу закололо, глаза закрыла пелена слез.
- Больно.. – врезался в мой слух стон одного из мальчиков.
Как дикий зверь я кинулся на них. Я ничего не чувствовал, я лишь кричал и плакал, я пинал, бил, душил всех этих мужиков. Я хотел раздавить их тела и пропустить сквозь свои пальцы. Меня ударили в ответ, я не ожидал и поэтому отлетел в сторону. Кто-то попытался пнуть меня, я перехватил удар. Еще секунда и я на ногах, резко достаю из кобуры пистолеты, разворачиваюсь, секунда для прицела…
- Том! – от крика вновь замираю. Глаза все так же ничего не видят из-за слез. Но мое имя до сих пор звенит в ушах. - Пошли все вон! Толстый, запрети всем заходить сюда! И уведи детей!! – командный голос Марка быстро разрулил ситуацию.
Одним движением из моих рук вытаскивает пистолеты, и сильными руками подхватывает мое обмякшее тело. Мы оседаем вместе на пол. Меня всего трясет. Опять катятся слезы, как можно сильнее прижимаюсь к родному телу. Марк тоже плачет и покачивает нас из стороны в сторону, поглаживая мою спину. Как же это ужасно! Мы выбрались из этого ада, отомстили, а сколько еще таких же мальчиков до сих пор в этом аду? И за что с ними так? За что с нами тогда так? И почему мы ничего с этим не делаем? Почему мы не спасаем больше ребят?
- Почему, брат? – срывается с губ обида на весь мир. – Мы же можем… - в бессилие понимаю, что это не так.
Марк лишь урывками целует меня в голову.
- Тише, брат… все наладиться… все будет хорошо… мы изменим все…
Мы долго сидели там и молчали, молчали о том, что в мире систему не изменишь и не сломаешь. Единственное, что можно, это лишь биться об нее всем телом и разбиться в финале своей жизни. Мы сидели и молчали как в те времена, когда сами жили в аду. Мы научились говорить друг с другом без слов, но мы никогда не научимся мириться с тем, что вокруг нас происходит.
- Чей это клуб? – крутя ключи от машины в руках, Марк допрашивал Толстого. Я же стоял в стороне и курил.
- Принадлежит  Роману Клиц, или Белый. У него еще один такой притон есть, кажется в Берлине. – тараторил растерянный Толстый.
- А крыша кто?
- Вы. – почти с удивлением развел руками Толстый.
Марк с огорчением посмотрел на меня. Я лишь сплюнул и выкинул сигарету.
Как же меня злило все это. Если крыша мы, значит, мы не сумеем ничего с этим поделать. Ведь если мы распустим все это дело, Кик будет недоволен. Я стал задумываться о том, что я не совсем свободен, каковым себя считал. Ведь до сих пор я зависел от Кика. 
- Что конкретно ты хочешь? – нахмурив брови, нервничал Марк.
- Хочу взять Германию или Англию под свой контроль.
Вижу, что Марк думает. Причем он не на секунду не был удивлен моим заявлением. Как он умудряется угадывать или читать мои мысли, я не знаю.
- Англию нельзя, она полностью Кика. А отбирать ее у этого человека, я думаю, мы не решимся. Ведь если бы не он, нас может, и не было бы в живых. Так что подлость не про нас. – рассуждал в слух Марк. – значит остается Германия. Там сейчас как такового лидера нет. Кик держит только Юг, Восток, кажется, принадлежит нашему должнику Еврею, Запад – Лису, а Север  у нас нейтральная территория.
В первую очередь мы решили поговорить с Киком. Конечно, его это не особо порадовало, но мы совершили сделку. Он помогает нам с захватом всей Германии, год мы так сказать обустраивается, но его Южная часть остается с ним и после истечения года, мы берем на себя все его дела по наркотикам и забираем Юг.
И все свершилось.
Захват был не сложный, нас в Германии знали не понаслышке. Еврей нам давно был должен очень много денег и оружия, поэтому его мы свергли быстро. Нейтральную территорию, от всей грязи отчистили мы тоже быстро, а больше никто и не решился на нее претендовать. С Лисом пришлось пролить кровь, но убив Лиса, территория автоматически перешла к нам. Все легко и просто.
Сидя на балконе 25 этажа гостиницы, мы пили шампанское за успешно проведенные дела.
- Осталось с полицией все наладить и достать подписи депутатов. – закуривал Марк.
- Ну, с полицией это вообще не вопрос, а на депутатов Боба натравим, этот нам достанет…
- И трусы канцлера?
Мы дружно засмеялись. Это был потрясающий вечер. Легкий ветер обдувал лицо, пузырьки играли в голове, мы сидели и болтали. Говорили о всяких глупостях, вспоминали смешные моменты из жизни, даже успели покидаться виноградом и подраться воображаемыми мечами. Уснули под утро, довольные, счастливые, другие.

Глава 12. «Чистый сон», первое впечатление.

Дверца машины открылась.
- Руки вперед. – темнокожий офицер защелкнул на моих запястьях браслеты.
Вылез из машины. Повели к входу. Смешно так, весь этот спектакль. Неужели думают, что именно сейчас, за огромным железным забором, я вздумаю драться или бежать? К чему эти браслеты и эти два офицера. Один идет сзади, второй ведет меня под локоть. Заходим, к окошку подходит один из них, расписывается. Проходим коридоры и решетки. Вокруг куча камер и охраны, тишина и яркий свет. Заходим в небольшое помещение, в центре стоит высокая стойка, перед ней жирная белая черта на полу. Подводят меня к ней. Из под стойки появляется еще один мужчина. Ставит две коробки на стойку, одну большую и вторую поменьше, в руках папка.
-Имя?
- Томас Кау Лист.
- Срок заключения?
- Четыре года.
-Преступление?
- Хранение и распространение наркотиков.
Он говорил быстро, формально, в повышенным тоне, смотря в свои листки, не поднимая головы. Но когда я назвал, за что я здесь, он удивился, но тут же вернулся в свое, похоже, постоянное состояние.
– Твой номер 555 789, запомни его. Теперь достань, свои личные вещи по одной и, называя ее, кладите на стойку. Ясно?
- Да. – в горле пересохло. Протягиваю руки. Подходит охранник и снимает браслеты.
Засовываю руку в карман куртки, достаю телефон, выключаю его.
- Телефон. – протягиваю руку, неудобно дотягиваться, делаю шаг.
-Видишь линию перед стойкой?
- Да.
- Так не заходи за нее, номер 555  789 – почти орет, но не отрывается от своей папки. От неожиданности отпрыгиваю назад.  Тянусь к стойки и кладу телефон. – Марка телефона?..
- Nokia. – от такой четкости в его голосе, сам отвечаю быстро и четко. Даже смешно стало.
- Один телефон, марки nokia. – берет телефон и кладет в маленькую коробку.
Лезу в другой карман куртки. Достаю ключи.
- Ключи. – дотягиваюсь и кладу на стойку.
- Связка ключей, с черным брелком. – записывает и кладет в коробку.
- Сигареты.
- Открытая пачка сигарет.
В кармане джинс нахожу купюру.
- 50 евро.
- Денежная купюра, 50 евро.
В заднем кармане достаю два презерватива. Приятно удивлен.
- Два презерватива. – улыбаюсь. Надо же какой я запасливый.
- Два презерватива. – совершенно без эмоций.
Снимаю часы.
- Часы.
- Часы наручные, механические, платиновый корпус, черный кожаный ремешок.
Расстегиваю цепочку.
- Цепочка.
- Цепочка серебряная.
Подумал, вроде ничего больше нет.
Он посмотрел на меня, я стою, разглядываю потолок.
- Распишитесь. -  подает бумагу, где перечень моих вещей, еле дотягиваюсь, чтоб мельком прочесть, что написано и подписываю. Он кладет бумагу в коробку и запечатывает. Делает все очень быстро и нервно. Кажется у него проблемы с психикой. Часто сглатывает и моргает. Ну, еще бы, работка не из приятных.
- Так же полностью раздевайтесь.
Снимаю куртку, бандану, футболку, кеды, ремень, джинсы. Все по той же системе, я называю, он повторяет и поясняет, кладет в большую коробку.
- Полностью раздевайтесь.
Вот это да… Снимаю трусы, и мельком смотрю на охрану. Честно, это меня смутило, но это было мимолетно. Теперь я чувствовал призрение и какая-то борзость появилась в моих движениях и взгляде.
Он так же дал расписаться и запечатал коробку.
- Скажи, ты был в камере предварительного заключения? – все так же записывает в папку.
- Да.
- Тебя направили к нам сразу из зала суда?
- Да.
- Какое вероисповедание?
- Атеист.
- Шатен?
- Да.
- Карие глаза?
- Карие.
- Носишь очки или контактные линзы?
- Нет.
- Лечишься у врача, или имеешь серьезные болезни?
- Нет.
- Душевные заболевания были?
- Нет.
- У тебя были ставные зубы или протезы?
- Нет.
- Имел ли ты когда-нибудь гомосексуальные связи?
Даже не смотрит на меня. И хорошо, иначе заметил бы, как меня передернуло.
- Нет.
- Венерические заболевания, грибки были?
- Нет.
- Хорошо, уведите.
Подошел охранник, опять одел браслеты. Невольно выскочила усмешка. Повели в другу дверь. Опять коридоры. В чем интерес водить меня голым, не знаю. Привели в еще одно большое помещение. Сидят пять человек. Подвели к размеченной стенке. Сфотографировали, измерили рост, длину рук. Провели через этих людей, оказалось врачи. Все они какие-то недовольные, и явно не рады были меня видеть. Весь этот цирк смешил меня. Завели в комнату, всю отделанную кафелем. У стены стоит мужчина с брансбойтом, он мне сразу не понравился.  Поставили лицом к противоположенной стенке и с такой силой ударила по мне холодная вода, что от неожиданности я впечатался в стенку.
- Развернись.
Вода была ледяная, настолько, что не мог воздуха глотнуть.
Вывели от туда, и подошли еще к одному окну.
- Распишись. – мужчина протянул лист.
А я не могу совладать с дрожью от холода, и в глазах двоится. Кое-как расписался, дали одежду.
- Одевайся.
Зубы стучат, руки и ноги трясутся, дрожащие дыхание вырывается из груди. Оделся. Повели дальше.
Узкая комната, опять белая линия на полу. Остановились. Ждем.
Из скрытой двери вышел седой мужчина.
- Здравствуй Томас. – приветливо поздоровался. А меня трясет, не могу с собой совладать. Кажется, в этом помещении нет отопления, специально. – Я, Гер Патрик Сан Красштен, директор «Чистого сна». Ты осужденный и заключенный, поэтому находишься здесь, не важно по каким обстоятельствам. – он улыбнулся. – Я осведомлен о деталях твоего дела. Поэтому, никаких поблажек ты не получишь. Вокруг тебя будет не мало таких же наглых уродов, как и ты. – лицо его напряглось, но он остановился, вновь улыбнулся. - Все правила, ты поймешь по ходу пребывания здесь. Советую, вести себя тихо и без приключений, тогда ты выйдешь в срок. Вопросы есть? – он выжидающе посмотрел на меня. Я лишь отрицательно качнул головой. – Тогда добро пожаловать в «Чистый сон».
Опять коридоры и решетки. Затем огромное помещение в несколько этажей, мы по лестнице поднялись на третий этаж, завели меня в камеру, и закрылась решетка.
Я, не раздумывая, лег на твердую кровать, накрылся колючим одеялом и закрыл глаза. Сейчас главное согреться.

Глава 15. Выписки из дневника.

Чтоб держать свои эмоции, чтоб никто не узнал твои мысли, и ты не сошел с ума, я придумал гениальную вещь! В любой тюрьме ты проживаешь, точнее, существуешь, циклично, как собака. Подъем, проверка, завтрак, прогулка, обед, «свободный час», ужин, прогулка, проверка, отбой. Все. Конечно, у меня в камере было радио, книги, раз в неделю мы смотрели кино, каждый день могли посещать спортзал, корты, раз в месяц можно было на три часа засесть в компьютерный класс и поиграть в покер, безобидные игры типа Марио. Но уже через год, от всего этого меня тошнило. Я привык, что каждый день насыщен событиями, а здесь все одно по одному.

«…Уже три часа прошло после отбоя, а уснуть не могу. Слышу как в соседней камере, новенький читает молитвы. Легким шорохом доносятся до меня просьбы и слова раскаяния. Насколько я знаю, он очень богат, тоже преступник, и у него есть маленький сын, и он боится за него. Я знаю, что эти молитвы только о спасении сына. Его разговоры только о нем. Раз отца рядом нет, то может быть, что угодно, а точнее, убить или продать. Вспомнилось, как Том просил помнить о нем. Слезы покатились по щекам. В голове мелькнула та фотография. Как бы сложилась моя жизнь, если бы Том был жив? Если бы мама была жива? Если бы мы не сбежали и не убили Эдда? Если бы я не встретил Марка?...» «…Ночью часто задаю себе вопросы, но не могу найти ответа. Вспоминаю, прошлое и плачу. Тихо-тихо, боясь, лишний вдох сделать. Зато ночью меня никто не увидит, никто не узнает, что я слаб. Мне страшно, потому что я знаю, придет время и моя слабость захватит меня и утопит в своей вязкой слизи…»
На мой день рождения мне подарили телевизор, радовался как ребенок. И всегда смотрел музыкальные каналы и новости. Люблю музыку, и вдруг что-то интересное произойдет в стране.
«…Как-то странно сегодня чувствую себя. Скоро подъем, а я до сих пор не сплю. Все думаю. Только вот мысли непонятно о чем. А в груди волнительно, приятно щекотит , и улыбка не сходит с лица. А в чем причина всего этого?...»
Я писал на листках свои мысли, сидя за столом, включив лампу по максимуму глухо. Лист или два занимали мои мысли, желания, страхи. Высказав все, я рвал лист на четыре части, сжигал и смывал в унитаз. Так я выговаривался.
«…Решил по RTL, вновь посмотреть новости. Опять ничего интересного. Опять рассказали про какую-то группу. Переключил на любимый музыкальный, заиграл хороший репчик. Скучно мне, не знаю чем заняться. Клипы менялись и уже второй подряд, какой-то бред играл, с психу начинаю клацать по кнопкам. Попадаю еще на один канал, опять про эту группу. Стал всматриваться, интересно стало, что за знаменитости, на которых так часто стал попадать. Говорили об их новом клипе. Их четверо. Три парня и классная девочка-солистка. Я не вольно облизнулся. Действительно шикарная красотка, ухожинная, дерзкая. Понял, что возбуждаюсь. Бля! Выключил. Весь день про эту девочку думал. Как же я хочу трахаться!... » «…Ебанный петух, пришлось два раза за ночь рукоблудством занимался и все равно не успокоился. Опять ночь не сплю…»
Три пачки сигарет обменял на диск клипов. За такую цену, я мог телефон купить, или целую пачку порно журналов, даже диск с порно стоит две! Моему возмущению не было придела.
«…Не люблю рок, люблю хип-хоп. Рок, это не моё.  И безапелляционно, абсолютно и категорически об этом заявляю! А еще я был уверен, на все сто, не мог так лохонуться! Мне сто пудов показалось! Я не оправдываю себя! Нет, нет, нет!...»
Я по сто раз просматривал их клипы и со стыдом заявляю, что дрочил на эту солистку.
«…Мало того, что они играют так ненавистный мне рок, так еще и их солистка - ПАРЕНЬ!!!!!!!....»
- Вот говно! – со всей злости кидаю пульт в стену. От самого себя противно стало.
« …Что за каша в моей голове, а? Почему меня так кидает из крайности в крайность? Я перестал смотреть их клипы, хотя за две недели уже привык к этой группе. Я даже здесь больше не пишу об этом. Но сам чувствую, что за обедом, украдкой кидаю взгляды на телевизор, и жду их, его, на экране. Что со мной? И почему он парень?...»
- Дредд, ты чего такой счастливый?
- А? – поворачиваю голову, вижу, ко мне подошел Кэш и, улыбаясь, смотрит на меня.
- Говорю, что так обрадовало тебя? – он прищурился.
Я понял, что скалюсь во все 32 зуба, хотя я улыбаюсь здесь редко, поэтому быстро снимаю этот оскал с лица и без эмоций отвечаю.
- Сегодня будет убийство.
- Чего это? - Кэш, удивился.
- А чего кое-кто сует свой нос, куда не надо. – подмигиваю ему. Вижу в долю секунды на лице страх, но тут же облегчение и звонкий смех с его стороны, расслабляет атмосферу. Он садиться рядом.
- Ну, ты черт.
Улыбаюсь ему уголком губ и киваю в ответ.
- Пошли, у нас мыслишка смешная есть.
«…Почему ты меня так радуешь? Думаю о тебе постоянно, уже даже не мерзко от этого. Такого парня я никогда не видел, ты как девушка, не телка, не киска, а девушка. Таких практически нет. В тебе столько достоинства, гордости и сексуальности, что я, знавший очень много женщин, могу уверенно сказать, такого больше нет! Когда ты поешь, мурашки бегают по телу, а в груди приятно щекотит. Я смерился, точнее не так, я принял эти чувства по отношению к тебе… » «… Привет, Билл! Решил писать именно тебе, а не просто куску бумаги или же воображаемому читателю. Так, что на тебя свалился груз ответственности. Ты будешь выслушивать мои сопли! Ха! И молча соглашаться совсем! Я гениально придумал!...» «…Билл, сегодня такой ржачь был, ты даже не представляешь!! Я думал, лопну от смеха. Короче…Сегодня Кэш, это француз из моей группировки, мы неплохо общаемся, нарисовал на двери замочную скважину. У нас есть ключник в тюрьме, его прозвали Динь-Динь. Его мотороллер звучит за три километра, все слышат, что он приехал. Долго над ним издевались, подколы всякие: «У тебя девушка-то есть?». Он отвечает, ну конечно, есть. «А ты сексом-то умеешь заниматься?» И давай пацаны учить его как надо сексом заниматься. «Давай я тебе покажу. Вот ты как будто твоя подруга, давай разворачивайся.» Ну и так далее. Нарисовал Кэш замочную скважину, а она только с одной стороны в камере бывает. Вот мы на «свободном часе», сидим в камере, общаемся, Динь-Динь пришел и тут Кэш – ба-бах, бьет рукой по столу, начали мы по-французски громко говорить, а это его шокирует немножко, надзиратель дернулся к двери, и давай нарисованную замочную скважину ключами открывать. Долго мы над ним смеялись!...»
Я много думаю, надо с этим завязывать, а то мозг расплавиться! Но если жить не думая, то можно получить по горлу.  Какая-то нестыковка выходила. Я стал как можно больше писать в свой импровизированный дневник. А днем старался не думать ни о чем, кроме как о мире «Чистый сон».  А ночью, я забывался и уходил в общение с Биллом.
«…Я так скучаю по своему брату. Как он там? Поршиво, что я в тюрьме, а не на зоне. Ведь там можно звонить и даже свидания раз в месяц. А в тюрьме такое под запретом. Он сказал, что будет обо мне знать каждый шаг, а я про него ничего не знаю. Уже полтора года не слышал и не видел его. Но чувствую, что с ним все хорошо. Ты бы с ним подружился. Он очень верный и надежный человек. Он это я, а я это он. Мы с ним Кровные братья. И я мучаю свои нервы, когда думаю о нем и о нашем прошлом. Вот опять плачу. А его нет рядом, чтоб поддержать и поплакать вместе. Вот скажи, Билл, ты плачешь? Ведь мужчины не плачут, а мне так одиноко, так страшно, одному… хорошо, что я нашел тебя!...»
Я пассажир, (так мы себя здесь называем), хоть и спокойный был, но один раз подрался. Не выдержал, нервы сдали.
В этот день, проснулся не в духе. Опять снились кошмары, с участием Эдда. Секса не было. Я был привязан к стулу, а он сидел напротив меня и смотрел, своими синими глазами. То говорил что-то, то молчал. А меня это злило, и я хотел убить его, но ничего не мог с этим поделать. А потом другой сон, что я подхожу к зеркалу, и вижу в отражении вроде себя, но не таким как я привык себя видеть, а кожа более смуглая, синие глаза и на груди эта татуировка, разорванное сердце. И я от злости бью кулаком в зеркало, оно разбивается и все руки в крови, а на осколках все то же лицо и оно смеется, говорит что-то и смеется. А я понимаю, что это кровь не моя, не от порезов. Это чья-то кровь. И меня выворачивает на изнанку, я пытаюсь вытереть кровь, а ее все больше и смех, его смех, все громче…
В этот день, даже есть не стал ни на завтра, ни на обед. Вообще-то наш поек есть не возможно. Однообразные блюда, которые с каждой неделей чередуются. Если питаться только этим, то можно с голоду помереть. Нас спасает магазин. Конечно это не магазин, но мы его так называем. Ты раз в неделю, пишешь заявление. Там указываешь, что тебе нужно из еды и прочего. Нала у нас нет, но есть счета, который мне пополняет Марк, от туда-то деньги за магазин и снимают. Поэтому питаемся тем, что купим в магазине.
Вот такой злой, стою, играю на прогулке в теннис, подходит араб. Здоровый, килограммов 120.
- Дай мне поиграть. – говорит на корявом немецком и ехидно улыбается. А у меня игра не складывается, я проигрываю, злюсь.
- Отсоси. – огрызаюсь и продолжаю игру.
Он плюет мне в ноги и уходит. А это приличное оскорбление. Понимаю, что вокруг никого из своих нет. Если сейчас рыпаться буду, получу по шапке и останусь в лохах. С яростью кидаю ракетку на стол и быстро иду к Кэшу.
- Ну, все, сегодня убийство будет! – сжимая кулаки, подхожу к читающему французу.
Он все придумал.
Если честно, то парой, мне казалось, что здесь, в мире «Чистого сна», Кэш был легкой заменой Марка. Он единственный с кем я столько общался, даже доверял. Мы, если можно так выразиться, дружили.
На следующий день, он его к себе в камеру заманивает, говорит, что я не прав был, тут я прихожу и начинаю турка бить. Здоровый он, не падает ни фига, стоит, как груша качается и не падает совсем. Качался-качался, а потом я ударил его получше, и он вылетел в коридор вместе с тем, кто на дверях стоял. Тут охрана набежала, я и с охраной подрался, Кэш меня оттаскивает. С охраной не знаю, почему подрался, как-то в заполохе.
Зато нервы все вышли, и я довольный пошел под конвоем к директору на ковер.
Сижу перед его столом, нагло не отрываю взгляд от его глаз. Плечо и ребра ноют, от дубинок охраны, на довольном лице опять разбитые губы, рассеченная бровь. Улыбаюсь окровавленной улыбкой, потираю руки, костяшки выбиты и ноют.
Директор тяжело дышит и так же не отрывает взгляд от меня.
Молчим минут пять.
- Вот скажи мне, Томас. –он вздыхает и облокачивается на руку. – Зачем ты здесь?
- Посадили. – ухмыляюсь.
Он тихо смеется.
- По моим источникам, ты просто отсиживаешься. Тебя направили в лучшую тюрьму, чтоб ФБР не лезло к вам. – он спокойно изучал меня. Надеялся на реакцию, но я не изменился ни капли. Мне плевать, на него и на то, что он знает. Пожимаю плечами.
- Но, я же могу сделать так, что ты еще на пару лет задержишься. – все так же опираясь на руку он мило беседовал со мной.
- Как вам угодно. – спокойно и уверено даю разрешение.
Он засмеялся еще больше.
- А ты и, правда, очень наглый.
Улыбаюсь и киваю в знак благодарности за комплимент.
- Вот зачем еще одну группировку сколотил? Чего на месте не сидится?
- Русский ушел, я пришел. Никто ничего не сколачивал. – опять пожимаю плечами.
- Да, да, да… - он наигранно понимающе задакал. – слышал уже про это. Только вот, почему тогда вдруг в банде Русского, нет ни одного русского? – он подпер ладонями лицо и наклонился ко мне. Все так же изучающее смотрел на меня.
Я выпятил губу, делая вид, что задумался.
- Может… - причмокнул я. - …мой немецкий нрав подавил русский дух? – еле удержался, чтоб не заржать.
Он опять покачал головой.
- Ладно, свободен. – он откинулся на спинку кресла. – благодари Блонда, что он хорошо за тебя платит, иначе был бы ты сейчас в «Моабите»* за свою дерзость и поведение. – пока меня выводили он добавил вдогонку. Я остановился и обернулся.

* “Моабит” — Берлинское учреждение предварительного заключения (УПЗ), подчиненное  Министерству юстиции. Только по распоряжению министра, там могут содержаться заключенные. Они находятся в отдельном здании, это самые неуправляемые преступники. Считается самой худшей тюрьмой в ФРГ.

- Думаю вам не противно тратить мои… - я подмигнул. -… деньги, испачканные кровью.
Его лицо залилось краской, в глазах засверкала злость.
- Вон. – сдерживался он.
Я развернулся, чтоб выйти.
- Да, да, да. – точно скопировал его я.
- Вон, от сюда. – повысил голос он.
- И вам приятного дня! – почти кричу,  так как охрана силой потащила вперед.
Мое настроение взлетело вверх. Я рассказывал парням и сам ржал в голос.
«…Я вот думаю о своих чувствах к тебе. Что это может быть? Меня спасает, что я тебе пишу, пусть ты на самом деле и не знаешь, не видишь этого. Мне нравиться думать о том, что мы знакомы и фантазировать, как мы общаемся, придумывать ситуации разные. Смотрю на тебя по ту сторону экрана и радуюсь вместе с тобой, или переживаю эмоции в клипе. До сих пор не дает покоя мысль, что я дрочил на тебя. Это не хорошо, для меня и моей психики. Я это знаю и говорю себе, как любой психолог не сказал бы…»
Шестерка принес мне записку. Я недовольно фыркнул, раскрыл бумажку.
«Брат, у нас тут все наладилось, живем отпадно, территория скоро расшириться. Ждем всей бандой нашего главаря! Скучаю, брат, сильно. Ты держись там, я с тобой, помни! Мы с ребятами, за тебя перегрызем  любого. Немного осталось… держись! P.S. А директора ты красиво уделал!».
Чуть не расцеловал шестерку, как прочитал родные закорючки Марка. Столько энергии появилось, сил. Накатила волна прошлого и мне захотелось, хоть капельку оторваться.
За пять пачек сигарет, выменяли несколько грамм гашиша. Накурились в муку. Хорошо нам было. Наутро проснулся от тошноты и головной боли. Вот, к чему приводит жизнь затворника. Решил, что пока завяжу с этим.
«…Привет, Билл. Вот уже минут двадцать сижу и не знаю, что тебе написать. Не потому, что нечего, а не знаю, как описать это…» «…Я вот о чем думаю. Когда выйду, бля, как же приятно осознавать, что ты выйдешь, ведь больше половины срока за плечами, а значит чуть-чуть осталось. Когда выйду, зная себя, я по любому познакомлюсь с тобой. Меня гложет две проблемы, которые возникнут. Первая, это для чего я знакомлюсь? Если просто, для галочки, то… нет, это не вариант. Тогда для дружбы. Но, во-первых, дружба мировой звезды и крупного мафиози, это нормально? И вообще, согласишься ли ты быть моим другом, когда узнаешь, кто я? Ведь если я тебе не скажу, тебе кто-то другой скажет и тогда будет еще хуже. Во-вторых, у меня не может быть друзей не из преступников. Ведь может быть разное и твои горе охранники все равно не защитят тебя. А если с тобой что-то случиться, я же не переживу. Ну… и… я тут думаю, что может выйти и не совсем дружба, а что-то большее… лю…ха! ха! это я так шучу, не бойся, я и сам боюсь. Ладно. Вторая проблема, я ее, конечно же не принимаю, но она явно страшнее первой и более реалистична, что… Понимаешь, Билли… Я знаю тебя по интервью, текстам песен. Я общаюсь тут с тобой, и ты для меня… как не горько это звучит… ты мой образ. Уже хорошо сложившийся, определенного типа и поведения. Ты в моей голове один, а на самом деле… ты же… ты же другой…»
Сижу и тереблю пирсинг, дергая его пальцами. Смотрю в сторону двери. Из коридора доносятся разговоры, шаги. Шаги приближаются, на пороге появляется парень.
- Дредд, там обвал! – часто дышит и глубоким голосом будет меня из зависания.
Подрываюсь и иду за ним. В голове прокручиваю, что могло произойти.
Приходим на площадку.
- Кэш молчит, ничего не говорит. Что случилось никто не знает. – тороторил парень.
В углу кругом копились все парни. Отпихиваю и вхожу в центр. Там сидит Кэш и нервно курит.
- О, Дредд. – кто-то облегченно выговаривает.
Кэш поднимает на меня глаза, я кивком спрашиваю, в чем дело. Он опускает голову.
- Парни, идите, погуляйте. – говорю спокойно, сажусь рядом.
Мы посидели, молча, покурили.
- В Моабит завтра переводят. – сплюнул он в сторону.
- Как? – удивился я. Его дядя платил за него так же как за меня Марк, его не могут переводить.
- Кончилась халява, пора и маляву писать. – он сжал кулаки.
- Да, подожди ты. Что случилось? – нервничал я.
- Пол года не дожил, я бы не позволил. – он закрыл лицо ладонями.
- Нормально говори. – я уже начинал злиться.
- Оказывается, дядю полгода назад на раздачу поставили. Уже два месяца как он мертв. Сегодня начальник-директор радостно поздравил меня с переездом и объяснил причину. Шваль не чесанная! – он с трудом сдерживался.
Я нервно закусал губы, придумывая, что делать. Действительно, Кэшу осталось меньше полугода сидеть, а тут такая подстава.
- Мне нужно организовать звонок.
- Последнее поручение центрового, своему помощнику? – он нервно скривил рот в улыбке.
Я качнул головой.
– Только необходимо сейчас же.
Он тяжело вздохнул, встал и пошел куда-то.
- У тебя минута. – нависал на меня надзиратель.
Быстро клацаю по кнопкам аппарата.
Гудки.
- Да? – сухой голос.
- Брат, запоминай быстро. – говорил я тихо и закрывал трубку и рот свободной ладошкой.
- Брат! – воскликнул Марк. – Как ты сумел? Что случилось?
- Бля, времени нет, слушай. – рыкнул я на него. Хотя у самого радостно дрожали колени, от услышанного радостного и такого родного голоса.
- Угу. – утихомирился он.
- Кэш, или Доминик Дебуа, завтра переводиться в «Моабит», из-за того, что его дядю на раздачу кинули. А он за него платил, как и ты за меня. Надо не допустить этого. Иначе я тут загнусь Ему меньше полугода осталось. Придумай что-нибудь.
- Угу. – слышалось, что Марк задумался.
- Время кончилось. – надзиратель подошел ко мне.
- Все, брат. Пока!
- Держись, брат. Я, что-нибудь придумаю. Я все понял. Мы ждем тебя. – затараторил он. Надзиратель забрал трубку.
Я почесал глаз и прищурился.
- Чего смотришь? – удивился он.
- Ты подслушивал! – заулыбался я.
- Пошел, давай! – заулыбался и надзиратель.
«…Не хватает мне тут чего-то. Может отношение тут странное. Я имею виду, что на воле, везде все такие вежливые, улыбаются - Как дела? как дела? Им конечно похеру как у меня дела, а все равно приято ведь?! А здесь, никогда не будет этой никчемной любезности. А ее сейчас мне не хватает. Грустно мне. С каждым днем все хуже. Как бы дело суицидом не запахло. Хотя мне должно быть стыдно, жаловаться на жизнь, которую себе устроил. Но… Вот ты выбрал себе такую жизнь, ты всегда мечтал петь на сцене, ты мечтал, чтобы ваша группа стала популярной, ты мечтал заполучить мир к своим ногам. Все это происходит. Пусть ты платишь за это своим здоровьем, нервами, личной жизнью, но ты ведь безумно счастлив в этом. Ты бы никогда не согласился, что либо изменить. Ты стремишься к своим светлым целям, добиваешься их, ты… я тебе завидую, Билл… Мне страшно и больно вспоминать свое прошлое, страшно и обидно думать о будущем, ведь я знаю, что ни черта в моей жизни не измениться. Что я буду разбивать себя в кровь и ничего не смогу изменить. Моя жизнь, это сплошной комок грязи, боли, омерзения и мести. Я никогда не смогу вычеркнуть из памяти все факты и события моей жизни, все через что прошло мое тело, как разрывалось мое сердце, во что превратилась душа, все это кишит во мне и топит, топит на дно. Я разве хотел так жить? Хоть раз промелькнула в моей голове, еще тогда, в детстве, что я хочу с 13ти лет жить сексуальным рабом у мужика, что я хочу убивать людей, что я хочу нарушать законы, что я хочу сдохнуть, но не могу?! НЕТ, БИЛЛ! Никогда и никто такого не хочет, даже не мечтает и не думает. Люди созданы так, что на подсознании берегут свое тело и душу. Так я не человек тогда? Почему Я прохожу этот путь? За что???... » «… Как мне хочется ворваться в ТВОЮ жизнь и остаться там, на всегда…» «…Как же я слаб, что я себе позволяю. Билл, я не такой. Ты, наверное, думаешь, вот бедное существо, его жизнь потаскала. Как же ему вырваться из этой грязи?! Ну, или что ты там можешь подумать, все равно в эту сторону все выглядит. Все эти слезы и жалобы. А на самом деле, каково? Я хладнокровный убийца, который не остановится перед лицом сострадания. Мои руки по локоть в крови, мои глаза видели столько боли и страдания, что от этого почернели. Я держу в страхе целую страну! Я тиран и деспот, я убийца и вор. Да к тому же, еще подлец. Кладусь под любого, чтоб спасти свою никчемную шкуру. Нельзя тебе Билл даже смотреть на меня. Иначе можешь испачкать свои беленькие ручки... » «…Ворваться в ТВОЮ жизнь… и свернувшись калачиком, поджав ноги к груди, закрыв глаза… остаться там…»
Сижу за столом и улыбаюсь в стенку. Я уже слышу, что на первом этаже переполох. Знаю причину. Просто жду.
Стук по решетке.
- 555 789, открыть! – громкий голос надзирателя. Решетка зашуршала, ключ повернулся, дверь открылась. – Проверка, встать!
Лениво поднимаюсь, встаю к стенке, кладу на нее руки, расставляю ноги. Шмонают комнату. Первый раз за все мое присутствие здесь, обыск проводят при заключенном в камере, обычно они это делают, когда мы фильмы смотрим.
- Все чисто! – громкий голос охранника. – 555 789 повернись.
Разворачиваюсь, меня быстро ощупывают. Входит директор. Разглядывает бардак, который они тут устроили, потом смотрит на меня.
- Как дела, Томас? – как бы невзначай спрашивает.
- Как обычно. – разглядываю его густые седые брови.
- А! – он вновь разглядывает камеру. – Что делал сегодня?
- Как обычно, ничего нового. – пожимаю плечами.
- А! – отрешенно и спокойно.
Помолчал. Все стоим и ждем.
- А… - он закусил губу и уставился на меня. – А, Белого знаешь? – смотрит внимательно, старается увидеть любую эмоцию на лице.
- Слышал. – так же начинаю смотреть на него.
- И что же ты слышал? – еще ближе подошел ко мне.
- Он торговал детьми пока я его не прикрыл. – улыбаюсь.
- И все?
- Виделись с ним, пару раз. Только по этому поводу. Никаких других дел. – честно отвечал я. Ведь на воле нас связывали его клубы, которые прикрыл, а здесь – его месть из-за этих же клубов. Значит, не вру, только в этом все заключалось.
- Его сегодня убили. – он бегал взглядом по моему лицу.
Я опять пожал плечами.
Он поджал губы, закинул руки за спину и вышел из камеры.
«…Готов вопить от удовольствия! Билли, мой родной и любимый Билли! Ничего, что я к тебе так ласково? Просто ты единственный за эти годы так правильно держал себя. Ты спас мою крышу и она никуда не уехала! Обещаю, что первым делом куплю тебе подарок! А потом и лично подарю тебе себя сам! ХА! Билл! Месяц! Ровно месяц и я вновь вольная птичка! 30 дней и я демонстративно покажу всем фак, выругаюсь, насру на полу кучу, написаю директору на стол…эм… не знаю, что еще можно такого сделать? Ах, Билл. Я тут заливаюсь смехом, а ты молчишь! Надо придумать что-нибудь, чтоб время побежало быстрее. Потому, что года Кэшу оставался месяц, он на стену лез, думал, что время тупо остановилось. Спасали, развлекали его всем, так сказать, коллективом! Я, кажется, знаю как! Надо придумать, как я с тобой познакомлюсь. Ну, я конечно уже не раз себе представлял, и исходил от разных твоих реакций и все такое. Нужен конкретный план! У меня 30 дней, чтоб его разработать! И да… Тебе я об этом не расскажу!...»
Перед выходом, мне устроили маленький сюрприз. Во-первых мы пили чай с тортом, это редкость в тюрьме. Во-вторых, мы прокололи мне уши! Не знаю, зачем я это сделал, было просто весело. В-третьих, каждый пошел провожать меня до самой проходной, было очень мило с их стороны.
- Ну, давай Дредд… - хихикая и оглядываясь, подбадривали парни. – Давай, уже можно.
Я коварно улыбнулся, как обычно облизнулся, развел руки, и, запрокинув голову, из-за всех сил прокричал, так что эхом разнеслось по всем этажам.
- Соси начальник, я вольный человек! – весь коридор, все четыре этажа заорали и захлопали, мои же ребята свистели, прыгали от радости. Я засмеялся, последний раз окинул взглядом все это и уверенно направился к выходу, так, будто я тут каждый день хожу.  Я уже получил свои личные вещи, я уже был одет в любимую свою одежду, в руке сжимал небольшую сумку, с нажитым добром за это время, а в голове игриво гуляла мелодия «Der letzte Tag».

Глава 18. Подмена или новый этап.

Тяжело входить в бешеный ритм жизни, когда в твоем мозгу, в твоей реакции, провал на целых четыре года. Вот я смотрю на Марка, еще вчера он был совсем другим человеком. Я знал его досконально. Его речь и походка всегда быстрая и сконцентрированная, сейчас развязная и мягкая. Когда он думает, он больше не хмурит лоб, не раздувает ноздри от тяжелого дыхания, он просто зависает на чем-нибудь. Он стал носить очки, что делают его еще старше и лицо становиться жестче. Даже как он фразы строит, все не то. За четыре года, из умного и юркого парня вырос холодный и расчетливый мужчина. Я не знаю, что мне делать и как себя вести, когда я встречаюсь взглядом именно с этим, незнакомым мне человеком. Куда прячется мой братишка, мой Марк, тот блондин?! Я про остальных ребята вообще молчу, я теряюсь. Мои родные, и настолько чужые…
Меня разрывало, я старался привыкать, заглатывать как можно больше, то есть наверстывать упущенное. Но мне казалось, что я не успеваю, и самое страшное для меня было… что я не успею… я останусь один… и страх, который одолевал меня 10лет назад, вновь съедал изнутри.
Я стал вновь возвращаться в дела. Марк хорошо поработал, у нас не было проблем, несколько сходок и встреч решили любые сомнения. Пустили слух, что Кик хочет сойти с тропы. И он назначит приемников. Если к нам перейдет Англия, то мои замыслы по охвату территории и точек осуществляться.
Раскрою карты.
В моем мозгу, до сих пор была мысль мести и жажды власти. Я обещал, что отрежу язык Пиле и член Эштону. Что бы это сделать, необходимо иметь власть. Причем такую власть, чтоб ни один урод над тобой не стоял, а ты решал «куда, кого и как!». Я ощутил вкус и запах крови, адреналин в крови. Я хотел большего.
Я был полным идиотом! Сидел взаперти четыре года и напридумывал себе столько, что сейчас мне жалко себя и смешно.
Но все по порядку…
Мы полетели во Францию. Нужно было маленькие детали уладить. Ехали мы с Марком в аэропорт. Сильно устали, поэтому молча, смотрели в окно на серые улицы Парижа. Когда-то здесь началась жизнь двух мальчиков, которые боялись вместе, которые пережили ужас вместе, которые сейчас сами страх для других. Воспоминания мелькали в голове. Мы остановились на светофоре. Мой взгляд упал на рекламу. Я сначала не приглядывался, но что-то щелкнуло во мне, я как закричу.
- Останови! – испуганный водитель, бьет по тормозам. Марк впечатывается в сидение водителя и злобно шипит.
А я пулей вылетаю из такси, подхожу к рекламе и замираю.
Я обещал, я дал слово! Как я посмел оставить все это за стенами тюрьмы. Нет, я был не прав.
Рядом сердитое лицо Марка выжидающе пилило меня взглядом.
- Мне нужно попасть на их концерт. Только правильно попасть, но без знакомств. – я даже растерялся немного.
Марк изогнул бровь и уставился на афишу.
- Кто это?
- Ну, я их в тюрьме начал слушать. Классная группа. – оправдывался я.
- А ты уверен, что знакомиться не хочешь…? – он вглядывался в афишу.
- Нет. – не дав договорить, перебиваю его.
- Хм… Тут киска ничего, такую бы я…
- Это парень. – вновь не даю ему закончить.
- Парень?? – мой брат удивлен. Понимающе качаю головой.
- Сам в шоке был. – развожу руками.
- Лады. Сейчас позвоню.
Через 30 минут у меня были два билета и пропуск за кулисы, на руках. Завтра их последний концерт в Париже.
- Зачем это? – ухмыляюсь, и показываю пропуска.
- Ну, мало ли, ты перехочешь. Я просто перестраховался. – Марк подмигнул мне и ушел в свой номер. Сегодня мы остались в Париже, что бы завтра увидеть в живую Tokio Hotel.
Сначала долго не мог заснуть, все думал и даже волновался. Как я умудрился забыть о нем? Ведь я так хотел с ним познакомиться. Крутился с боку на бок, уснул. Но толком не поспал. Снился полный бред, было душно в номере, думал ночь не кончиться. В восемь утра я поднялся и пошел в душ.
- Идиотизм! – одевшись, смотрю на часах начало девятого.
На улице утреннее солнце пробивается сквозь тучки, прохладный ветерок заставляет прятаться под капюшон. Люди куда-то идут, серьезные, деловые, нет им дела до других. Прохожу мимо ювелирного.
- Эта цепочка подойдет к любому кулону или же подвески. – миловидная блондинка живенько втюхивала мне цепочку за десять тысяч.
- Девушка, я хочу особенное украшение, а не ширпотреб! – как же ей объяснить?! И почему с утра в магазинах такие тупые консультанты. – Я уже сказал, что цена для меня не имеет смысла. Так несите самое ахуительное, что у вас есть и не злите меня. – прихлопнув ладонью по стойке разворачиваюсь и быстро иду к дивану.
Только сел, возле меня появился не менее милый парень, с большими и очень жадными глазами.
- Прошу прощения, может кофе? – извиняется и кажется, от услужливости согнется до пола.
- Мне нужно купить подарок, а не кофе! – развалившись на диване, посылаю и парня.
- Здравствуйте, я Фридрих, директор этого салона. – он протягивает мне руку.
- Здравствуйте… - жму руку и с надеждой смотрю на него.
- Объясните, пожалуйста, в чем проблема. – улыбается мягко и искренне добродушно.
- Понимаете, Фридрих… - я осекаюсь. – Меня Дредд зовут. – он кивает и еще больше улыбается. – Понимаете, либо ваши консультанты полные критины, либо у вас хреновый магазин! – все так же с надеждой смотрю на него.
- Очень мило, с вашей стороны. – видно что его это смутило, он кидает взгляд на своих консультантов. – Я думаю именно первая причина мешает вам уйти из моего салона с нужным вам подарком.
Мужчинка меня порадовал. Улыбаюсь ему и бросаю довольный взгляд на этих придурков.
- Алли, принесите, пожалуйста, все из первого сейфа.
Меня поразило, что он со своими подчиненными на «Вы».
- Для кого подарок? – с интересом смотрит на меня.
- Ну… - чешу затылок. Не знаю, как объяснить. Может просто сказать «Для Билла» и он все поймет?. – Очень сложно объяснить.
- Начните с того, женщина это или мужчина. – он усаживается в кресло рядом со мной и все так же с интересом смотрит.
- Да.. – смущаюсь я. – Это молодой парень. Ему 19 лет. И… Я к нему отношусь как к родному и чему-то очень близкому. – понимаю, что трясу ногой. Выдаю свои нервы. – Он не обычный, молодой человек. Очень любит всякие эти штучки, сам он творческая личность… и… если честно, я даже не знаю, что именно нужно!
- А в честь чего подарок?
- Эм… - я замялся. Сказать правду, или солгать?
- Только честно, чтоб облегчить нам задачу. – он подмигивает тихо смеется. Такой добрый и чистый смех. Вот такой старичок вызывает кучу положительных эмоций, тепла и заботы.
- Ну… - вновь смущаюсь я. – Хочу поблагодарить его. Он мне очень помог, можно сказать вытащил из… ну, помог найти правильный выход. Вот. И… я пообещал себе, что обязательно подарю ему подарок, в знак благодарности. – еле выговорив я вновь падаю на спинку дивана.
-  Хм… - мужчина задумался. Принесли несколько коробочек с украшениями. – Алли и принесите первую коллекцию Стрейси Мур Масс.
- Вот посмотрите на вот это кольцо и эти часы.
- Чопорно и пошло. – даже не вглядываюсь.
- Хорошо. А эти часы? – похоже, он тестирует меня.
- Эти более мягче, но я хочу, чтоб было что-то дерзкое.
- Вот! Первое и нужное «хочу».
Я просидел там час или больше, но ушел довольный и с покупкой.
Все шло по плану.
Крики, визги, музыка, свет, девочки, мальчики. Я поначалу растерялся, куда смотреть. Мы с Марком сидели на втором этаже, и были четко по центру, внизу на танцполе была давка и помесь тел и голов. Буквально в сотне-полторы метрах от нас была сцена. Я нервно подвывал, Марк с серьезным видом изучал весь клуб.
- Ты чего такой суровый? – довольно причмокиваю.
- Не люблю я рок, да и толпа кричащих фанатов меня уже давно раздражает.
- Ты уже стар для этого.
- Ага.
Ржем вместе.
И вот, концерт начался. Я сжимал кулаки или отбивал ладонями ритм, мне не сиделось на месте, глаза не отрывались от сцены. Я с жадностью впитывал каждое его движение, каждое слово, каждый взгляд, каждый звук. Для меня никого не было вокруг. Вот он. Настоящий. Такой же счастливый, озорной, открытый человек. Такой же сексуальный, яркий и поглощающий взгляд. Сердце колотилось, дыхание сбивалось в такт песни, захватывало и не отпускало. Дрожь разрядом бегала по телу.
- Круто, круто! – довольный я выскочил на свежий воздух.
- Ничего, слушать можно иногда. – уставший Марк старательно скрывал зевоту.
- Я в восторге, доволен как все те девочки. – захихикал я.
- Я заметил. – без всякого интереса участвовал Марк в беседе.
- Я такой заряд получил, что готов пол Парижа осветить как батарейка! Я так доволен! А как тебе текста? Правда, очень глубокие, прям в душу лезут?
- Ага.
Еще полчаса из меня лились эмоции. Бедный Марк не знал, как от меня отвязаться.
- Давай остальное завтра, а то я засыпаю на ходу! – Марк быстро смотался в свой номер. Я не растерялся и продолжил разговор с Луисом. Тот лишь покосился в сторону Марка и еще два часа слушал мои восхищения.
Опять не спал. Все вспоминал прожитый день. Столько адреналина, столько позитива, внутри все летало. Тут меня ошарашило!
- Подарок! – шепнув я, быстро подорвался с кровати, достал черную коробочку, покрутил ее в руках. Нужно было написать записку и отдать Луису, чтоб он распорядился передать Биллу. Хватаю стикер и ручку, замираю. – А, что написать? – мысли бегают в голове, судорожно пытаются найти нужные слова. «Спасибо тебе за помощь! Это подарок, который я обещал». Быстро читаю, радуюсь и бегу будить несчастного Луиса.
Мы вернулись в ФРГ. Моя жизнь стала размеренной жизнью главы. До тошноты однообразная каждая неделя, даже события настолько похожи и невесомы, что они теряют свою значимость. Мне ничего не хотелось, я стал невнимательным, сонным, ленивым.
- Нужно устроить одно дело.
Сидим с Марком на балконе, курим и разглядываем родной Берлин. 
- Что такое? – без особого энтузиазма интересуется Марк.
Я все это время думал о нем, украдкой смотрел в интернете новости, читал интервью, готовился к осуществлению своего плана. После концерта, я укрепился в своем решении и теперь решился рассказать Марку. Единственное, что меня останавливало, что выглядит это не совсем, так как на самом деле. То есть, Марк может не правильно все понять.
-  Во-первых, мне нужно устроить тайную подложку писем. – не смотрю на него, стараюсь не выдавать свое волнение. Чувствую, как он уставился на меня.
- Что-то я не понял.
- А что не понятного. – решил скосить под идиота. – Я буду давать письма, их нужно незаметно для адресата доставлять.
- Письма? – удивился он, я все так же не смотрю на него. – С ядом что ли? – это он так шутит.
- Нет. – тоже смеюсь. – Помнишь на рок ходили, вот солисту и письма.
Нервничаю жутко. Вот именно сейчас Марк поймет меня не правильно.
- Я, конечно, спрошу зачем, но сейчас мне интересно, почему письма? Позвонить не можешь, или давай узнаем, в каком клубе будет он и познакомишься.
Ну, очень умный Марк. Я ухмыльнулся.
- Я не хочу с ним сейчас лично знакомиться.
- А письма зачем? Ты в каком веке живешь? – все еще удивлялся брат.
- Я привык так с ним общаться… - болтаю лишнее. – И вообще… - делаю более суровый тон. - Я так хочу!
- Ладно, ладно! – тормозит свое любопытство. – А зачем ты ему вообще писать собрался?
На лице игривая улыбка. Не пойму, чего он так завелся, и чему веселиться.
- Ты как думаешь? – решил пойти ва-банк.
- Я думаю, ты давно его присмотрел, еще в тюрьме, но зачем-то тянул. Ты ведь из-за него так изменился?
- Чего? – вот тут удивлен я.
- Того! Ты стал очень замкнутый. Такое ощущение, что о чем-то думаешь всегда.
- Я всю жизнь был замкнутым.
- Но не со мной! – сквозь легкий смех.
Замолкаю. Этот камушек в мой огород. Ведь он прав, я всегда с ним делился, пусть не словами, но все эмоции и мысли он знал.
- Что ты чувствуешь?
- Не говори со мной, как с телкой какой-то. – швыряю ему в ответ.
- Эй! – тыкает меня в плечо. – Я вообще-то сейчас должен думать хуйню всякую про тебя и этого малолетку, но я пытаюсь сперва узнать и понять тебя, а потом уже выводы делать! А ты рычишь на меня. – возмутился он.
- Прости.
- Говори.
А что я ему скажу, если я сам ничего не знаю! Со мной что-то действительно происходит,  это что-то меня меняет, раз Марк это чувствует. Судорожно пытаюсь найти ответ.
- Дредд, не парь мозг, рассказывай все как есть. – видно чувствует, что мне тяжело. – Я же всегда тебя поддержу, и ты это знаешь. – теплая улыбка согрела его лицо. – Не обижай меня, не отдаляйся. Я все тот же блондин.
- Я так не думаю. Ты тоже изменился.
- Как и ты, и наши парни. Бля, Дредд, мы четверть века прожили, еще бы мы оставались теми же детьми.
- Мне тяжело.
- Знаю, и прекрасно все понимаю. Поэтому не лезу к тебе с расспросами, жду, когда сам дойдешь. Все видят, что после тюрьмы ты стал другим.  Ты жесткий и хладнокровный, сейчас тебя вообще не выбьешь из состояния равновесия. Но это внешний вид. Я же тебя чувствую. Брат… - он сел передо мной на колени. - … Друг для друга мы все те же два мальчика, которые пройдя боевое крещение, связали себя братской кровью. Не надо сейчас быть главой, будь моим братом, со мной, только наедине.
Хотелось закрыть глаза и слушать его вечно. Его слова бальзамом лились на мою побитую душу. Действительно, сейчас передо мной сидит мой брат, блондин с чистыми и преданными серыми глазами. Тот незнакомый взрослый мужик ушел. Слова сами стали слетать с моего языка. Знаю, что Марк не совсем понимал меня, даже был шокирован, но он дорожит мной и поэтому старательно принимал каждое слово и поддерживал взглядом.
- Я случайно наткнулся на эту группу, думал, что солистка телка. Честно! На тот момент был готов руку на отсечение отдать, что это девка! Даже дрочил на нее. Ну, а как с нехваткой там справиться?! Прошло прилично времени, прежде чем я узнал и понял, что это парень. Я тогда бесился, и готов был сквозь землю провалиться от стыда. Мне было противно от самого себя, что я дрочил на парня! Ты прекрасно знаешь, что для меня это самое страшное! Я перестал смотреть и слушать их, я запретил даже думать об этом. Но позже, стал ловить себя на мысли, что невольно думаю и хочу слушать и смотреть… на него. Но я не педик! Я не хочу его трахать! И ложиться под него, тем более! Просто… Я стал вести в тюрьме своеобразный дневник, писал туда все мысли эмоции… Ты же знаешь, как нужно держать себя. А за четыре года, можно свихнуться в одиночестве. Вот я и писал все на бумаге. А потом как-то решил, что интереснее писать как бы этому мальчику. Наверное, крышняк поехал, но я ему писал просто, как…. Как психологу рассказывал все. А уже перед выходом, я решил с ним познакомиться. Только вот думаю, перспектива знакомство с главой ФРГ, что-то не особо его порадует. Поэтому придумал метод анонимного письма. Ведь так он узнает обо мне, и если он захочет, мы встретимся и по-настоящему поговорим. Может, подружимся. Бля, выглядит как гомики. Он ведь не обычный парень. Он как мое отражение, оборотная сторона. С тобой мы одинаковые, а он, это другая сторона медали. Понимаешь?... Короче, я не могу пока объяснить свое поведение, но я буду поступать именно так… либо ты мне поможешь, либо… - я вздохнул.
- Помогу… - шокированный брат, слегка качнул головой.
Теперь мои письма будут попадать к Биллу. Он не будет знать, кто ему пишет, а главное, он не увидит, как они к нему попадают. Во всем поможет братик.