Из-за того, что болею, вдохновение отсутствует. Простите, что мало.)

Глава 12.

Легкие касания бледного тела, чуть-чуть, ровно столько, чтобы почувствовать тонкие, едва ощутимые волоски. Рука уверенным движением опустилась ниже, к соскам, которые тут же напряглись, нежная кожица сжалась и слегка потемнела. Аккуратно прихватив сосок зубами, слегка прикусил и потянул. Ответом была легкая дрожь, пронзившая тело, и учащенное дыхание, сопровождаемое бешеным стуком сердец…

Резко подскочив на кровати, я нервно огляделся вокруг, постепенно приходя в себя. Этим утром я проснулся намного раньше, чем обычно, от «эротического кошмара». В моем сне я трахался с Биллом. Причем в прямом смысле этого слова! ТРАХАЛСЯ! С парнем! Осознание этого было ужасно. Но еще ужаснее то, что во сне это было… приятно. Сон был настолько реальным, я будто бы до сих пор чувствую на своей шее его поцелуи и прикосновения…
Член неприятно упирался в трусы, как бы напоминая, что он тоже «проснулся». Удрученно вздохнув, я запустил руку в трусы, схватив возбужденную плоть. Перед глазами до сих пор стояли яркие картинки недавнего сна... Нескольких резких движений хватило, и я, с едва слышным стоном, излился в руку. От мысли, что я так быстро кончил от воспоминаний столь извращенного сна, стало совсем не по себе.
Так, взбодрись, Трюмпер! Это же всего лишь сон! Переспать с парнем – это будет последнее, до чего я могу докатиться. И то очень вряд ли. Хоть я и решил влюбить в себя Билла, максимум, что я могу допустить между нами – это поцелуй. Не больше. Но будем надеяться, что даже до этого не дойдет. Оно ведь мне не надо, верно?

Вчерашний вечер, думаю, мне запомнится на всю жизнь. Никогда раньше мне не было так стыдно за то, что я чего-то не знаю. Если бы я знал, что он поведет меня в такое место, ни за что не пошел. Это же надо было так лохануться перед брюнетом?!
Поначалу я хотел провалиться под землю от стыда. Билл открыто злорадствовал, наслаждаясь моим незнанием и недоумением, а затем вдруг резко переменился и стал любезно подсказывать, объяснять. Рассказал, что значат странные закорючки в меню, пояснил для чего нужно столько приборов. Я так и не понял, что заставило его так резко поменяться. К концу вечера передо мной сидел уже совершенно «другой» Билл. Тот, что был в начале – самоуверенный, злобный, дерзкий. А под конец – милый, чистый, добродушный.
До сих пор помню, как он улыбался, игриво поглядывал на меня, смущаясь при этом, как влюбленная пятиклассница. Когда официант принес нам счет, сердце упало в пятки. Нужно было быстро придумать, как выкрутиться. В долг в таком ресторане вряд ли дадут… Пока я отчаянно пытался придумать, что делать, Каулитц рылся в сумке, что-то гневно приговаривая себе под нос. Официант, театрально улыбаясь, наблюдал за Биллом, изредка бросая на меня подозрительные взгляды. С победным кличем, Билл вытащил пластиковую карточку и протянул ее заждавшемуся официанту, не забыв при этом извиниться за задержку. Работник ресторана вернулся к нам через несколько минут, вернув кредитку. Он вежливо поблагодарил нас за визит и сообщил, что они будут рады видеть нас здесь снова. Я хотел было возразить, но вовремя вспомнил, что у меня не хватит денег, чтобы оплатить хотя бы треть ужина. Это было унизительно, но пришлось смириться. Никогда больше сюда не пойду.
Качающейся походкой Билл направился на улицу, на ходу кому-то звоня. Такси приехало почти сразу. За время, пока мы ехали до общаги Каулитца укачало. По лестнице мне пришлось тащить его чуть ли не на руках, отчего было мощное дежавю. Почему-то я знал, что так и будет. Слабенький все-таки организм у нашего олигаршонка.
В итоге домой мы попали ближе к полуночи. Кое-как уложив брюнета в постель, я, наконец, смог лечь сам. Но быстро уснуть не получилось. Каулитц еще около часа что-то бубнил и хихикал. Усталость была весьма ощутима, поэтому единственным желанием было запустить что-нибудь в этого идиота, чтобы заткнулся. Словно услышав мои мысли, брюнет резко затих и засопел.
С каждым днем я все больше и больше поражаюсь этим человеком…

Из-за раннего пробуждения у меня было уйма времени, чтобы собраться, одеться, принять душ, побриться и тому подобное. В общем, привести себя в шикарнейший вид. Покончив со всем этим, я не спеша двинулся в универ, отметив про себя, что брюнет еще даже и не думал просыпаться. В то время как я успел уже столько всего сделать. Наглый лентяй. И ведь так проходит каждое утро. Я на учебу, а он беззаботно дрыхнет. Больше всего в нем меня бесит именно это. Его легкомысленность и уверенность в том, что окружающие обязаны делать все за него.
Ударив по лбу, в очередной раз ловлю себя на том, что он занимает большую часть моих мыслей. И это мне очень не нравится…
***

С универа я вернулся в не очень хорошем расположении духа, но заметив на кухне брюнета, грациозно поглощающего свой ужин, настроение приподнялось. Я быстро переоделся, умылся, и направился на кухню. Почему-то мне не терпелось поговорить с Биллом. Неважно о чем. Просто сказать ему какую-нибудь глупость и увидеть его улыбку. Вчерашнюю улыбку.
— Привет, Билл! — бодро говорю я, подходя к плите и включая чайник кипятиться. Всего два слова, а внутри все ликует.
— Ага, привет, — надменно сказал Билл, вставая из-за стола. От его равнодушного холодного тона по коже пробежались мурашки.
Не успел я рта открыть, брюнета и след простыл. Ушел, даже не взглянув на меня…
Немного отойдя от шока и обиды за столь равнодушное приветствие, я задавался лишь одним вопросом: почему?

Я точно помнил, что вчерашний вечер закончился хорошо. Если бы я что-то не так сказал или сделал, думаю, я бы вспомнил об этом. Ничего не понимаю…
Чайник вскипел. Я налил кофе, размышляя о Билле, о его поведении. Очень хотелось подойти и спросить его обо всем, но я изо всех сил сдерживался. Это было бы слишком унизительно.
А может, он этого и добивается? Хочет опустить, унизить? Все равно, как бы я не старался, понять его слишком сложно. Надо решиться и выведать все. И будь, что будет…
Мысли текли лениво и беспорядочно. Нужные слова не хотели подбираться.
Краем уха я услышал шорох. Дверь в ванную тихо скрипнула.
«Хм, собирается куда-то?», — подумал я, затаив дыхание. Какое-то время из ванной комнаты доносился звук включенной воды и жужжания бритвы.
Бреется? Вечером?
Значит, точно. Собрался куда-то. Я должен поговорить с ним до того, как он уйдет.
Я предложил ему дружбу, он согласился. И теперешнее хладнокровное отношение меня жутко нервирует. Я твердо решил, что хочу знать, что же творится у него в голове.
Шум затих, и брюнет быстро прошагал из ванной до нашей комнаты. Спустя пару минут он уже стоял перед зеркалом в коридоре, укладывая волосы. Настроение у него, как мне показалось, было самое, что ни на есть, благоприятное. Вот он шанс. Сейчас или никогда.
Облокотившись о стену в коридоре, я следил за каждым движением брюнета. Все слова, что хотелось сказать, тут же забылись. Выглядел он даже лучше, чем всегда. Пока я нагло разглядывал это чудо, он демонстративно делал вид, что вообще не замечает моего присутствия.
— Отлично выглядишь сегодня, — игриво говорю я, осматривая брюнета с ног до головы. Это все, что я смог выдавить из себя после увиденного. Для парня он слишком красив.
— Спасибо, — сухо отвечает Каулитц, даже не удостоив меня взгляда. М-да. У него такая равнодушная реакция, словно я рассказывал ему о погоде.
Такое поведение окончательно выбесило. Захотелось врезать по его смазливой мордашке, да посильнее. Я сделал глубокий вдох и выпалил:
— Слушай, Билл. Я хочу у тебя кое-что спросить…
— Я ухожу. Поговорим в другой раз. Как-нибудь, — бросил Билл. После чего он все же мельком посмотрел на меня, взял сумку и ушел, негромко хлопнув дверью. Какое-то время я задумчиво смотрел на дверь, за которой только что скрылся Каулитц, осмысливая. Я не заметил, как руки сами сжались в кулаки.
Как же мне сейчас хотелось догнать этого напыщенного ублюдка и отпинать, чтобы неповадно было так делать. Короля из себя возомнил? В облаках летаешь? Ну, ничего, я помогу тебе свалиться.
Открыв холодильник, я достал банку пива и направился в общую комнату. Дэна и Роберта дома не было. Можно было вдоволь насладиться тишиной и подумать обо всем. Сейчас казалось, что все чувства, все оттенки эмоций, которые когда-либо существовали в этом несправедливом мире, разом навалились именно на меня! Мыслей было настолько много, что голова заболела. Они были такими разными и хаотичными…
Обида разъедала изнутри. От этого захотелось напиться. Влив в себя сразу половину банки пива, я откинулся назад, прикрывая глаза.
«Дурацкий день… Дурацкий Каулитц… Ненавижу…»

Глава 13.

Pov Tom

Дни тянулись медленно. Неделя была мучительно долгой. По какой-то необъяснимой причине я ходил хмурый, тем самым раздражая друзей.
На улице уже который день пасмурно. И как ни странно, именно такая погода словно отображала мое настроение. В общаге было холодно, и неизвестно когда включат отопление. Приходилось ходить в теплом свитере, а ночью спать под двумя одеялами.
Каулитц, не смотря на то, что мы тогда так мило и дружелюбно провели вечер, продолжал игнорировать меня и избегать. А если мы все же сталкивались: он что-то мямлил себе под нос и стремительно удалялся. Это просто выбивало из колеи.
Странный он. Я его совсем не понимаю, а это плохо. Мой план не должен провалиться, и этот гаденыш просто обязан расплатиться за все «хорошее» в моей жизни благодаря его появлению. Срочно надо было что-то делать.
Недолго думая и не строя плана действий, я двинулся на поиск брюнета. К счастью, мне удалось застать его в нашей комнате. Увидев меня, он уже собирался свалить, но я успел задержать его, схватив за локоть.
— Ты чего творишь? – завопил он на меня.
— Билл, почему ты меня избегаешь? – задаю вопрос напрямую.
— Я тебя не избегаю! – холоднокровно отвечает брюнет.
Ну, конечно, не избегаешь, а то я не вижу!
— Врешь, — говорю спокойно, отпуская его руку. — Ну что ж, не буду вынуждать тебя общаться со мной, — делаю грустный голосок и тяжело вздыхаю.
Не знаю, как на Билла, но на девчонок всегда действует.
— Том, я… — начинает мямлить. — Я хочу с тобой общаться!
— Да ну? Если бы хотел, не бегал бы от меня как от чумы!
— Прости. Я не знаю, почему веду себя так. Наверное, у меня характер дурацкий, — говорит Билл, смотря куда-то себе под ноги.
Дурацкий — это слабо сказано. Характер у тебя дерьмо, одним словом.
— Значит, будем исправлять!
— Каким образом? – удивленно вскидывает проколотую бровь.
— Для начала сходим куда-нибудь, оторвемся. Только не так, как ты привык, а как привык я. Согласен? – наслаждаюсь его замешательством. Должен признать, он такой невинный и милый сейчас.
— Что ты имеешь в виду?
— Сегодня в нашем универе будет дискотека в честь первокурсников. Мы с тобой туда пойдем.
— Ты шутишь? – усмехается.
— Я вполне серьезно, — отвечаю, смотря из-под насупленных бровей.
— Я не хожу на такие мероприятия, — говоря в тон мне, отвечает брюнет.
— Никогда не поздно начать! – отрезаю я.
— Но Тооом!
— Никаких «но»!
***

После долгих уговоров мы все-таки двинулись на так называемую дискотеку. Всю дорогу Билл что-то ворчал, но я его не слушал. Мысленно я где-то летал, чувствуя себя невероятно счастливым оттого, что это наглый придурок идет рядом.
Войдя в университетский зал, в котором преподы любезно разрешили провести сие мероприятие, в уши сразу же ударила громкая музыка. Сердце стучало в такт с басами. Народу было почти не протолкнуться. Кто-то танцевал, кто-то валялся, кто-то не стесняясь совращал окружающих сумасшедшими действиями.
Кое-как дойдя до «бара», мы присели, заказав по коктейлю.
— Ну и старье здесь играет! — говорит мне на ухо Билл, стараясь перекричать музыку.
— Какая тебе разница, что играет? Музыка тут только для фона, так что расслабься и получай удовольствие! – кричу в ответ, наклоняясь к самому уху брюнета. От него пахло приятным, но слегка приторным парфюмом, от которого закружилась голова.
Я несколько раз звал Билла потанцевать, но тот упорно отказывался. Настырный баран.
После пятого или шестого коктейля голова уже кружилась не только от парфюма Билла, а еще и от алкоголя. Хотелось отжигать, танцевать, сходить с ума! Невыносимо было сидеть на месте, но я изо всех сил сдерживался. Не хотелось оставлять Билла одного, вдруг сбежит.
— Нихрена, какая песня! Я ее лет сто не слышал! – восторженно воскликнул Билл и начал в голос подпевать под песню «Gorillaz — Feel Good Inc.». По его пьяным глазкам я понял, что не только надо мной алкоголь брал верх.
— Билл, пойдем лучше потанцуем? У меня задница затекла уже сидеть!
-Ну, пойдем! – тут же согласился брюнет, вскакивая с места, и вприпрыжку двинулся на танцпол. Я быстро дернулся за ним, боясь упустить из виду. Хотя, думаю, потерять его в толпе будет трудно. Он тут один такой вызывающе-вульгарный, но в то же время головокружительно красивый и обаятельный.

[Включаем песню: Nena — Liebe ist]

Энергичная песня резко сменилась на нудно медленную, и ди-джей объявил белый танец. Не подумав головой, приглашаю брюнета потанцевать, и тот соглашается, чем приводит меня в полнейший шок. Тонкие руки обхватили меня за шею, и Каулитц стал в такт музыке покачивать бедрами, а я неуверенно приобнял его за талию. До сих пор я никак не мог придти в себя от шока. В то время как Билл вовсю прижимался ко мне и, блаженно прикрыв глаза, подпевал песне:
Liebe will nicht
Liebe kämpft nicht
Liebe wird nicht
Liebe ist
Liebe sucht nicht
Liebe fragt nicht
Liebe ist, so wie du bist…

Пока он пел, я в наглую рассматривал его, запоминая каждую родинку, каждый миллиметрик на его идеальном лице. Пухлые губы, с которых слетали тихие слова, так и манили. Сейчас больше всего на свете мне хотелось именно эти губы. Это желание пугало меня и я метался между разумом и собственными пламенными желаниями.
Я медленно начал сокращать расстояние между лицом брюнета и своим, как вдруг он резко распахнул глаза, что тут же вернуло разум на место. Наклонившись к самому уху и опаляя кожу горячим дыханием, брюнет прошептал:
— Знаешь, Том… Это моя любимая певица, и одна из самых любимых ее песен. Я с детства люблю ее творчество.
Прогнав все пошлые мысли из головы, я изо всех сил старался контролировать себя.
— Как-нибудь сходим на ее концерт вместе, — также шепотом отвечаю на ушко брюнету, кое-как сдерживая себя, чтобы не прикоснутся губами к нежной коже.
— Обязательно сходим, — кивнул Билл, положив голову мне на плечо.
Не сдержавшись, медленно веду руками по спине Билла, невесомо надавливая, и останавливаю их на его пятой точке. Странно, но никакой негативной реакции в ответ. Начинаю слегка мять упругую попку, отчего Билл, резко придя в себя, отталкивает меня и непонимающе смотрит, сверкая карими глазками.
И песня кончилась как назло. В зале, на какое-то время, настала тишина.

[выключаем]

Мы смотрели друг на друга, не зная, что сказать или сделать. После небольшой паузы в зале вновь заиграла какая-то зажигательная песня, но мы не двинулись с места. Подождав еще пару секунд, брюнет резко развернулся на своих «каблуках» и стремительно двинулся в сторону туалетов. Недолго думая, я побежал следом за Биллом. Поймать его удалось почти около дверей. Схватив его за руку, я впихнул его внутрь уборной и хлопнул дверью.
Билл тут же отошел от меня, будто опасаясь, что я его изнасилую прямо здесь.
— Билл, я… Извини меня за это. Это все алкоголь так действует, — решаюсь все-таки заговорить первым, понимая, что этого никак не избежать.
— Опять извини? Трюмпер, ты угораешь надо мной? Скажи честно, чего тебе надо от меня? – визжал Каулитц. Так и хотелось заткнуть ему рот кляпом.
— Я не хотел ничего такого, черт подери! Я, правда, просто хочу быть тебе другом, — в тон ему говорю я, тихо добавляя. — Поверь мне…
— Я ненавижу себя за это, но… почему-то я тебе верю, — устало вздохнул Билл, голос его стал тише и мягче. – Это все алкоголь. О, черт…
— Спасибо, — я просто не могу поверить своему счастью. Своей же тупостью я чуть опять все не испортил. — Пойдем в зал? Не хотелось бы портить остаток вечера.
— Идем, только пообещай, что больше не будешь домогаться до меня?
— Давай уже забудем об этом?!
Оставшееся время я вел себе уже более адекватно, пока в колонках не заиграла до боли знакомая и любимая песенка.

[Включаем песню: Kitty Kat – Bitchfresse (L.M.S.)]

— Би-илл, идем танцевать!
— Ну уж нет! Натанцевался уже с тобой!
— Черт, Билл, теперь моя любимая песня! Идеееем! – тяну его за руку. Притворно посопротивлявшись, брюнет все же последовал за мной.
Я вывел его на самую середину танцпола и начал энергично двигаться в такт басам. Билл поначалу просто следил за моими движениями, но потом мне удалось втянуть его в танец. Мы двигались синхронно, изредка соприкасаясь телами, отчего брюнет вздрагивал, но потом перестал обращать на это внимание, отдаваясь музыке и танцу. Похоже ему тоже пришлась по душе эта песня.
Когда музыка дошла до моего любимого места, сам того не ожидая я опустился на пол и стал кувыркаться, вспоминая все движения брейка, которым учился в детстве.
Левой рукой упираюсь в пол, ноги подкидываю высоко над головой и переворачиваюсь. Перекручиваюсь на полу, переворачиваюсь на спину, отталкиваюсь от пола попой и локтями, искусно подлетаю над землей на полметра. Кручусь на голове, затем обхватываю одну ногу руками и кручусь уже на спине.
Вся толпа, расступившись, следила за каждым моим движение и, как только я перестал крутиться, зааплодировала.
Сделав на полу еще несколько сальто, я игриво улыбнулся открывшему рот от удивления, Биллу. Он не сводил с меня своих карих глаз. Вместе с песней я открыл рот и прошептал «Bitchfresse»… Каулитц смущенно отвел взгляд в сторону.
В песне снова припев, а я медленно поднялся с колен и подошел ближе к брюнету, который прибывал в явном а*уе от всего, что происходит.
— Ну, что скажешь? — запыхавшись, выговорил я.
Эмоции на лице брюнета менялись со скоростью света, поэтому трудно было определить, что именно он сейчас испытывает.
— Том, это было просто супер! – наконец выкрикнул Билл, восхищенно глядя на меня.
— Ты правда так думаешь? – покрываясь румянцем, ответил я. Не ожидал такой реакции, но сказать честно, сейчас я счастлив.
— Еще бы! Это было так…живо! И так… классно!

«Дамы и Господа, сейчас для вас звучит последний танец, так что торопитесь! Для кого-то это будет последний шанс пригласить свою половинку потанцевать!» — эхом разнесся по всему залу голос ди-джея, и заиграл очередной медляк.
Черт, лучше бы что-нибудь веселое включили...
— Можно пригласить Вас на танец? – шутливо сказал Билл, подходя ко мне.
— Пожалуй, я не смогу Вам отказать! – и снова мои руки на тонкой талии.
— Только руки не распускай! – нежно шепчет Билл на ушко, еле сдерживая смех.
— Понял, понял! – прижимаю худое тельце ближе к себе, перехватывая инициативу танца на себя.
Этот вечер был, наверное, один из самых лучших за всю мою жизнь. Он был наполнен как отрицательными, так и положительными эмоциями. С Биллом я чувствовал себя так легко и свободно, как ни с кем другим. Он и, правда, удивительный человек, несмотря на все недостатки.
Но главное, надо не забыть ради чего я все это затеял…

Отредактировано Stupid Kaulitz (2011-11-14 02:06:31)

Небольшая проходная глава.)

Глава 14.

Кое-как добравшись до общежития, мы сразу же увалились спать. Ноги болели, голова трещала. Билл моментально заснул, это было понятно по тихому посапыванию вперемешку с причмокиваниями. Ко мне же сон не шел ни в какую. Бесконечные мысли не давали заснуть, постоянно проигрывая в памяти моменты сегодняшнего вечера. До сих пор я чувствовал на себе неуверенные прикосновения Билла, ощущал его приторный аромат туалетной воды, который даже сейчас витал в комнате, кружа голову.
Эти воспоминания приятно терзали мысли. Мне нравилось думать об этом, воображая другой исход уже прошедших событий. В моем воображении я представлял, как во время танца я неистово и дерзко целовал губы брюнета, блуждая руками по его телу, а Билл томно постанывал мне в рот, прося большего. Даже не прося, а требуя...
Все окружающие словно испарились, теперь в зале были только мы: я и Билл. Больше ничего не существовало для меня. Только Билл, эти прикосновения, эта близость…

Громкий стук в дверь резко выдернул меня из мира снов, возвращая в реальность. Видимо, вчерашние фантазии перетекли в сон.
- Том, ты что, в универ не собираешься идти сегодня? Если помнишь, у нас важная контрольная первой парой. Думаю, Фрау Шульц будет не в восторге оттого, что ты не явишься! – донёсся за дверью строгий голос Роберта.
- Встаю, встаю! – сонно пробурчал я в ответ, с большой неохотой вылезая из под теплого одеяла.
На часах было 8 утра. Начало пары через полчаса. За*бись начался день! Фрау Шульц меня прибьет на месте, даже не дав последнего слова.
А Билл спокойно себе посапывал, впрочем как всегда. Я даже уже не удивляюсь, но завидую, его способности так равнодушно относится к жизни. Порой, я тоже так хочу. Но, увы, у меня нет богатого папеньки, который потом будет оплачивать мои прогулы и тому подобное. Эх, а жаль…
Тряхнув головой, я попытался избавиться от нескончаемых мыслей о брюнете, что пока плохо удавалось. Спешно собравшись, я вызвал такси, так как уже прилично опаздывал, а дожидаясь автобуса опоздал бы еще больше.

Врываюсь в аудиторию, привлекая к себе тридцать пар недоуменных глаз. Отдышавшись, ищу глазами фрау Шульц, которая расхаживала по аудитории. Заметив меня, она направилась в мою сторону. Ну все, попал я.
- Томас Трюмпер, быть может, вы объясните нам причину своего опоздания? – поправляя очки, строго сказала фрау Шульц.
- Я…я… понимаете, сегодня ночью у меня умер хомячок, и… поэтому я опоздал, - запинаясь, сказал я первое, что пришло в голову.
Ну да, что-нибудь по умнее и поправдоподобнее придумать фантазии у меня не хватило. Последнее время ее вообще ни на что не хватает, кроме как воображать Билла во всех позах...
Ну вот, опять! Что со мной творится?!
- Трюмпер, вы меня слышите?
- А? Что? – прихожу в себя, вызывая бурный смех однокурсников, который тут же был прерван строгим преподавательским: «Тишина в аудитории!».
- Хватит летать в облаках, Трюмпер! У Вас сегодня важная контрольная, а вы вместо этого думаете о каких-то придуманных хомячках! – громкий голос преподавателя эхом раздавался в аудитории, ударяя в уши.
- Он был не придуманный! – возражаю я, еле сдерживая смешок. Видимо, зря. Фрау Шульц прожигала меня взглядом, от которого я почувствовал себя одноклеточным.
- Немедленно сядьте на свое место и не мешайте вести лекцию! – сквозь зубы прошипела фрау, тоном, не терпящим возражений. Нервно сглотнув, я двинулся к своему месту, не сказав не слова. Давно я не видел фрау Шульц такой разгневанной. Не думал, что ее можно так легко вывести из себя.
В классе зашушукали, кидая на меня странные взгляды.
- Чего зашумели? Продолжаем работу! Не отвлекаемся! – фрау Шульц прервала все беседы о моей «скромной персоне» очередным строгим возгласом.
В аудитории снова настала тишина, изредка нарушаемая шуршанием бумаги.
Фрау Шульц, звонко цокая каблуками по кафельному полу, подошла к месту где я сидел и положила передо мной три листка формата А4.
-У вас четвертый вариант, Трюмпер! – сообщила мне преподавательница.
Мельком пробежав глазами по заданиям, я понял, что ничего не знаю. Фрау Шульц заранее предупреждала нас о предстоящей контрольной работе, и даже дала материал для самостоятельного изучения. Но я, конечно, вместо того, чтобы вчера сесть и хорошенько подготовиться, отжигал с Биллом на дискотеке. Отлично! Ему-то хоть бы хны, а мне теперь разгребать. А что самое обидное, я даже не смогу ему ничего предъявить, так как на дискотеку мы пошли по моей инициативе.
Я вполне мог получить нормальную оценку, а теперь вместо этого мне светит неуд. И опять все из-за этого брюнета! С тех пор как он появился, в моей жизни все пошло наперекосяк…
- Трюмпер, вы уже все сделали? - голос фрау вырвал меня из размышлений.
И чего она сегодня ко мне цепляется весь день? На мне что, клеймо стоит?
- Доделываю, - соврал я. Не говорить же ей о том, что я нихрена не учил и поэтому не знаю. Тогда её ярости не было бы предела.
- До конца пары осталось 15 минут. Поторопитесь! – обратилась она ко всем.
Фух. Хотя бы на время отвлеклась от меня. Надо воспользоваться этим и думать, что делать с контрольной.
- У тебя какой вариант? – шепотом спрашиваю я, пихая в бок Клару, мою соседку по парте.
- Второй, - также шепотом отвечает она, снова погружаясь в писанину. Черт!
Я спросил еще человек пять, сидящих неподалеку от меня, и у всех были другие варианты.
М-да, сегодня явно не мой день.
Прозвенел звонок. Я накарябал в верхнем правом углу свою фамилию и сдал пустой листок.

Следующие две пары прошли также тоскливо. Радовало лишь то, что нежелательных оценок я больше не получил. Все учителя сегодня словно сговорились обращать внимание только на меня. Всю пару немецкого языка фрау Майер делала мне замечания, а на философии герр Циммерманн вообще задал мне делать доклад, якобы за мою невнимательность.
Итог дня: неуд за контрольную, куча замечаний и доклад на очень сложную тему. Ты просто молодец, Трюмпер! Довести трех учителей за один день – это достижение! А все из-за кого? Из-за «всеми любимого» Каулитца! Ненавижу! Весь день я не мог думать ни о ком и ни о чем, кроме него. Он напрочь засел в моих мыслях. Его глаза, губы, осиная талия, упругая попка… Все это сводило с ума. Будоражило и возбуждало.
- Томас Трюмпер, вы желаете остаться на дополнительную пару? – голос преподавателя философии вернул меня на землю.
Оглянувшись по сторонам, я заметил, что в аудитории остались только я и преподаватель.
- Извините, я, кажется, немного задумался, - быстро схватив сумку с парты, я поспешил к выходу. Почему-то было стыдно и неловко.
- Влюбился, наверное, - донесся мне вслед голос преподавателя.
Не ответив, я уже нёсся к выходу из универа.
Я? Влюбился? Что он имел в виду? И с чего он вообще это взял?
Быстрым шагом я шел, куда глаза глядят, было все равно куда. В голове безостановочно крутились глупые мысли. На душе было непонятное волнение.

Ужасный день. Ненавижу, ненавижу, ненавижу… Что же со мной творится? Я запутался.
Еще совсем недавно я жаждал мести. Больше всего на свете мне хотелось унизить, растоптать, сделать невыносимо больно этому нахальному брюнету…
А сейчас? Что изменилось? Почему сердце бьется так быстро, словно говоря: «ты же не этого хочешь, Том». И, правда, почему? Почему теперь мне так сильно хочется прижать его, обнять, поцеловать...
Какую важную часть я упустил за это время? Какую ошибку совершил?
Кажется, моя же «месть» ударила по мне…