Огромное те пасибки)))Для вас же стараюсь)))  

Да будет прода!!!)))  
Глава 16
- Ну что, пришли, - обреченно сказал Гюст, подергав дверь, чтобы убедиться, что она и в правду заперта.
- Какой я идиот, - хлопнул себя по лбу Том, - у стражника же были ключи. Вот черт! Я же еще хотел их взять. Там сто пудово были ключи и от этой двери…
- Да ладно тебе, - попытался успокоить рокера Бил, - ты не виноват, мы просто все дебилы. Ну, теперь возвращаться за ключами, сам понимаешь, нереально, мы просто не найдем это место.
- А что, Каулиц, будем сидеть и ждать, пока придут вампиры или другие стражники и снова заберут нас? - со злой иронией поинтересовался у него Гюст.
- Парни, посмотрите сюда, - внезапно прервал перепалку Том. Внимание Tokio Hotelцы тут же переключилось на гитариста, который стоял около стены и показывал на что-то. Оказывается, пока они спорили, Том нашел еще одну дверь. Она была из каких-то прогнивших досок и выглядела очень древней. Паутина опутывала дверь густой сетью, придавая ей какой-то тоскливый и заброшенный вид.
- Я что-то очень сомневаюсь в том, что она не заперта, - хмыкнул Гюст.
- Даже если она и заперта, то мы спокойно сможем выломать ее, смотрите, она же вся гнилая, - Том все еще гордился своей находкой.
- Да, ты прав, - Бил подошел к двери и внимательно осмотрел ее, а потом, раздвинув паутину, подергал за ручку, - но ломать ее не придется – она и так не заперта.
Дверь поддалась и отворилась, разорвав толстую паутину, и перед изумленными парнями предстала очень странная картина. Старинный, как будто сошедший с гравюр девятнадцатого века, зал был озарен мерцающим светом тысячи свечей, свисающих со стен и стоящих повсюду во многочисленных, искусно отделанных золотом подсвечниках. По-королевски роскошная мебель из темно-красного и, наверное, когда-то очень дорого дерева, придавала залу сходство с покоями во дворце какого-нибудь могущественного и, должно быть, очень жестокого монарха. Стены были задрапированы пурпурной тканью и увешены картинами, выполненными в мрачных красноватых, наводящих какую-то жуть тонах. Все: и мебель в зале, и убранство стен, - было просто невероятно древним и покрыто толстым налетом многолетней пыли. Если повнимательней присмотреться, то можно было заметить, что все в этих величественных покоях: и изящные столики, и роскошные диваны с позолоченными ножками, и тяжелые шкафы, уставленные всякими дорогими мелочами, - все это было настолько изъедено временем, что казалось, если прикоснешься к чему-нибудь, то оно тут же рассыплется в прах. Парни несколько минут стояли молча, пораженные открывшимся им зрелищем, пока, наконец, тишину не нарушил тихий голос Тома:
- Ну и куда мы, черт возьми, попали?
Парни пожали плечами, и Гюст предложил:
- А пошлите посмотрим.
Tokio Hotelцы согласились, а что им в принципе оставалось, не сидеть же, правда, как сказал Гюст и не ждать, пока придут вампиры. Медленно, как будто боясь потревожить спящее величие зала, парни осторожно вошли в него, и барабанщик, шедший последним, закрыл дверь. Раздался щелчок, и незримый замок отрезал металлистов от внешнего мира.
- Дверь заперта, - констатировал он, в отчаянии несколько раз подергав за ручку. Изнутри дверь почему-то была не из гнилых досок, а из камня, и поэтому выломать ее не представлялось никакой возможности.
- Так, мы, кажется, попали, впрочем, как обычно, - Том, с растущим в душе ощущением страха оглядываясь по сторонам.

- Подождите, я, кажется, понял, где мы, - упавшим голосом сказал Бил, осененный ужасной догадкой, - помните, что говорила Линси, мы в заброшенном замке.
Тут, как будто в подтверждение словам вокалиста, неизвестно откуда взявшийся порыв ветра ворвался в комнату и окатив их волной невероятного холода, который, казалось, просочившись сквозь кожу, проник в тела дрожащих от страха парней. Огоньки свечей угрожающе затрепетали, порождая на стенах причудливые тени.
- Души проклятых, - еле слышно прошептал Томи, и Бил ощутил, как трясущийся от ужаса рокер, прижался к нему.
Ветер стих также внезапно, как и начался, и в комнате снова воцарилось ничем не нарушаемое спокойствие, словно в древней гробнице, где ни единый звук и ничье присутствие не смеет тревожить покой мертвых. Все успокоилось, и страх, сжимавший парней в своих тисках, стал постепенно отпускать их. Том, переставший дрожать, но все еще прижимавшийся к брату, первый нарушил всеобщее молчание.
- И что теперь с нами будет? – спросил он, обводя взглядом своих согруппников.
- Вы все трусы, - внезапно отчетливо заявил Гюстав, и его голос громко прозвучал под сводами зала, - мы должны идти вперед, и я думаю, что, раз мы сюда как-то зашли, то, наверное, мы сможем и выйти. Мне кажется, Линси наврала, пока ни в кого из нас не вселилась никакая проклятая душа, и никто тут не мучается страшными видениями. Ведь так? Он отчеканил последнюю фразу и с торжеством оглядел остальных.

- Тогда пошли, не будем торчать здесь и ждать, пока с нами что-нибудь случится. Раз есть одна дверь, значит, счас найдем и вторую, - Гюст решительно направился вглубь комнаты, и парни безропотно последовали за ним. Свечи освещали Tokio Архаровцам путь, и их огоньки, отражаясь в золоте подсвечников, исполняли там свой таинственный танец. Парни шли молча, оглядывая роскошь, которая их окружала. Их ноги утопали в мягких коврах, поэтому даже шаги троих металлистов не нарушали безмолвия, царившего вокруг. Тишина, повисшая в воздухе, казалось, была осязаемой, и ее тяжесть на своих плечах чувствовали все без исключения. Наконец, парни пересекли зал и увидели, как и предсказывал Гюст, тяжелую дверь в форме арки. Барабанщик, не говоря ни слова, толкнул дверь и проследовал в нее, а остальные также, не издав не единого звука, пошли за ним. Следующий зал напоминал предыдущий, только он был отделан не в темно-красных и пурпурных тонах, а уже полностью в черном цвете. Все: мебель, ткань на стенах, – было черным, черным с позолотой. Это оказывало на парней невероятно угнетающее впечатление. “Как на похоронах”, - думал Том, вцепившись в руку идущего рядом вокалиста. Ему казалось, что он двигается во сне, в страшном кошмарном сне, который никогда не закончится. Все до сих пор молчали, может быть, от страха, а, может быть, преклоняясь перед безмолвием мертвого замка. Пройдя и этот зал, парни оказались у очередной двери. Гюст также отворил ее, и все вошли в следующую комнату. Она сильно отличалась от двух предыдущих тем, что если те две очень смахивали на покои какого-то короля, то эта была скорей его пиршественной залой. Она также была освещена свечами, но только они не свисали со стен и потолка, а стояли на огромном столе, находившемся в середине комнаты. Самым странным было то, что этот стол не был пуст, он был накрыт когда-то великолепными яствами. Но это было когда-то, а теперь остатки полусгнившей пищи покрывала плесень, отчего во всем зале стоял отвратительный запах. Мухи вились над тухлятиной, издавая противное мерное жужжание. При виде всего этого парней чуть не стошнило.
- Какая гадость!! - воскликнул Гюст, кривясь от отвращения и закрывая лицо ладонью. Его возглас и вопли остальных тут же нарушили мрачную тишину замка. Том, чувствуя непреодолимое желание своего желудка выплеснуть наружу все содержимое, не выдержав, отвернулся от разлагающейся пищи и закрыл глаза. И тут словно натянутая струна лопнула в его голове, и земля на секунду шатнулась под ногами . Но это продолжалось только секунду, потому что…
Том открыл глаза. Красный приглушенный свет ночника озарял до боли знакомую гитаристу ТН комнату. Том рассеянно провел рукой по лбу. Он сидел на кровати в своем номере. На улице шел дождь, и капли неутомимо барабанили по стеклу, а ветер, глухо завывая, в бессильной злобе стучал в окна гладкими и блестящими от влаги ветвями деревьев. Вся эта непогода за окном создавала в теплом и защищенном номере уютную и даже какую-то сонную атмосферу. Том, зевнув, посмотрел на светящийся циферблат будильника. Одиннадцать пятьдесят девять. Часы запищали, и картинка сменилась. Двенадцать ноль-ноль. Наступила полночь, и ровно в полночь Том услышал тихий, но настойчивый стук в дверь. Он вздрогнул. Стук повторился. Том подернул плечами, чтобы отогнать наваждение. Но звук не стихал. Бум-бум, кто-то и правда стучал в дверь. Томми медленно поднялся с кровати и подошел к двери. Он неуверенно отодвинул задвижку и распахнул дверь. Увидев человека, стоящего перед ним, он облегченно вздохнул:
- Привет, Билли.
- Привет, Томми, - Бил улыбнулся, блеснув глазами, - мне можно пройти?
- Конечно, - Том отошел, пропуская ночного гостя, - Бил, я, конечно же, очень рад тебя видеть, но ты можешь мне объяснить, что ты тут делаешь?
Вокалист ничего не ответил. Он молча прошел в номер и сел на кровать. Том захлопнул дверь и, подойдя к кровати, сел рядом, вопросительно посмотрев на Била:
- Так что?
Рокер, до этого смотревший в пол, поднял голову и перевел взгляд на Тома.
- Ты забыл, что сам просил меня прийти? – спросил он, и развратная ухмылка заиграла на его губах.
- Ой, прости, - Том схватился за голову, - наверное, провалы в памяти, ты извини меня, ладно?
Бил рассмеялся.
- Тебе не за что извиняться, - сказал он, придвинувшись ближе, так что его бедро коснулось бедра Тома, - ты ведь не передумал насчет того, как мы проведем эту ночь? Вокалист наклонился к Тому и кончиком языка лизнул губы своего согруппника.
- Мне нравится твой настрой, - прошептал Том. Он высунул язык и в ответ коснулся губ Била.
Вокалист усмехнулся. Он толкнул не успевшего опомниться Тома на кровать и грубо приказал:
- Раздевайся.
- Билли, я…, - хотел возразить Том, не готовый к такому повороту событий.
- Черт, я же сказал тебе: раздевайся, - заорал на него рокер. Но потом, увидев испуг Тома, он смягчился.
- Разве ты уже не хочешь меня? – спросил Бил похотливо улыбаясь. Его руки скользнули под рубашку Тома, лаская его напряженное тело.
- Что ты, я еще никогда не хотел тебя, как сейчас, - простонал Том, расслабляясь.
- Тогда снимай к чертовой матери всю одежду, - властно сказал Бил, и его голос стал суровым, - раздевайся, а я счас вернусь. Он встал с кровати и направился к двери в ванную. Том изумленно посмотрел ему вслед, а потом стал раздеваться. Он стащил с себя рубашку и джинсы и остался в одних боксерах. Томми растянулся на кровати, и, откинувшись на подушки в ожидании друга, закрыл глаза. Вскоре он услышал шаги, а потом грубый голос Била:
- Ты готов?
- Ну конечно, - Том улыбнулся и открыл глаза. Бил стоял перед ним, ухмыляясь, в одних кожаных трусах и с длинной плетью в руке. На запястьях рокера зловеще поблескивали железные браслеты, а его шею крепко стягивал ошейник с торчащими во все стороны острыми шипами.
- Ого, ничего себе, - с трудом опомнившись, выдохнул Том, - я, конечно, ничего не имею против, если тебе нравится такой вид занятий сексом, но почему бы нам сначала не попробовать что-нибудь попроще, а?
Том заискивающе посмотрел на Билла, но тот был неумолим. Криво усмехнувшись, рокер забрался на кровать и схватил испуганно отодвинувшегося Тома за руку.
- Ты что, боишься меня? - оскалившись, поинтересовался Бил. Он крепко сжал руку Тома, так что у того от боли чуть не выступили слезы на глазах.
- Нет, нет, Билли, я не боюсь тебя, только, пожалуйста, отпусти руку, мне больно, - взмолился Том, отважно взглянув на рокера.
- Ну, хорошо, - недоверчиво согласился вокалист и ослабил хватку.
- Вот так, гораздо лучше, - Том попытался унять дрожь во всем теле. Наконец, поборов себя, он успокоился и ласково коснулся щеки Била.
- Билли, не напрягайся так, мы просто хотим доставить друг другу удовольствие, - шепнул Том, нежно поцеловав его, - только удовольствие и больше ничего. Хочешь, я все сделаю сам, а ты просто расслабишься и получишь наслаждение?
- Звучит заманчиво, - отозвался Бил, жадно целуя своего партнера, - но нет, - вокалист резко прервал поцелуй, и крепко, как в тисках, сжимая Тома в своих объятиях, прижал его к кровати.
- Я должен расслабиться и получить наслаждение, да?! – закричал он на ухо брату, - и ты думаешь, я хочу этого!!! Да мне уже надоела вся твоя вшивая нежность! Том, ну почему ты весь дрожишь, ты же мужчина, возьми себя в руки. Неужели тебе самому никогда не хотелось грубого, страстного, звериного секса?!! Бил наклонился к Томи и впился в его губы.
- А-а-а, - застонал Том, почувствовав во рту солоноватый вкус крови, Бил почти насквозь прокусил его нижнюю губу.
Увидев боль, отразившуюся на лице его согруппника, тот триумфально улыбнулся.
- Ну что, как тебе? – жестоко осведомился он.
- Бил, не надо, мне больно, - заплакал гитарист и дернулся, пытаясь вырваться из рук любовника.
- Больно, счас будет еще больнее, - пообещал Бил. Он рывком перевернул сопротивляющегося Тома на спину, и тот услышал угрожающий свист занесенной над ним плети.
Металлист забился в объятиях своего мучителя и громко закричал от нестерпимой боли, когда плеть опустилась на его обнаженную спину, а крючок на ее конце, глубоко вспоров кожу, вонзился в его плоть. Кровь брызнула во все стороны, и в ушах Тома зазвучал хохот довольного Била. Рокер снова занес орудие пытки над своей жертвой, и Том, зажмурившись, сжался в ожидании удара. Но его не последовало. Вместо этого раздался звон струны, и Том, весь дрожа, открыл глаза. Он лежал на полу, а парни стояли, столпившись вокруг него. Бил на корточках сидел возле брата и, держа его за руку, встревожено заглядывал ему в лицо. Увидев его, Том, закричав, как ненормальный, из последних сил вскочил на ноги и отбежал от своего мучителя, спрятавшись за спиной Гюста.
- Томми, что с тобой? – спросил удивленный Бил. Он встал с корточек и попытался подойти к Тому.
- Не приближайся ко мне!! – на повышенных тонах завопил гитарист, вцепившись в плечо Гюста, - не подходи, ублюдок, ты, чертов маньяк. Ты слышишь, что я сказал, гребаный садо мазохист!
Изумлению Била не было предела.
- Томми, это же я, - жалобно сказал он, - не бойся, пожалуйста, ты наверно не узнаешь меня, это я, Бил…
- Ага, как же – не узнаю, - взвизгнул Том, - это ты, Бил, как же тебя не узнать. Я сказал, не приближайся, мать твою!!
- Черт, да что здесь такое происходит? – закричал Гюст, обращаясь к Тому, который хватался за его плечо, как утопающий за протянутую ему руку.
- А, Каулиц, - язвительно сказал Гюст, - видишь, извращенец, до чего ты бедного братца довел. Он теперь и…
To be continued................................................................................
Жду комментиков)))  

На самом интересном месте,чтоб вам было еще более интересней и любопытней))))))))))))))))))))))))))))))))))       

Ээм..слишком у тя много вопросов)))Конечно,я могла бы рассказать,но как автор(чтоб вам ток было интересней узнать продолжение)сдержусь)))К тому же,я на ходу пишу и сама не знаю,что на этот раз взбредет мне в голову)))))))))))))  
P.SНда..вот эт у мя больная фантазия...  

Продка,продка))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))        
Глава 18
- Буду, буду, только пошли быстрей, - Том подтолкнул Билли к выходу. Они вышли из кабинета и помчались по коридору. Люди, встречавшиеся им по пути, в знак приветствия уважительно кивали заместителю директора и махали или жизнерадостно улыбались Билу.
- Да, кстати, я совсем забыл тебе рассказать о твоем противнике, - вспомнил Том, заворачивая за поворот, - он довольно сильный боец, его менеджер, мистер Флайп, говорил, что он лучше всех в Лос-Анджелесе владеет приемами карате, типа он там где-то обучался, такой крутой, короче, я думаю, это все фигня. Ты все равно лучший, - Том подернул плечами, чтобы сбросить с себя одолевавшее его нехорошее предчувствие.
- Мистер Флайп? Это кто, я его не знаю? - спросил Бил, еле поспевающий за своим менеджером.
- Да один есть там, - Том нервно шмыгнул носом, - из местной мафии, если честно говорить, жалкая личность. Его, видно, покоробила твоя удача в поединках, ты ж у нас в этом сезоне абсолютный чемпион, вот он и решил выпендриться, его бойца, я проверял еще вчера, не было в списке участников, а сегодня …ладно, это все ерунда, ты не волнуйся, у меня все под контролем.
Бил улыбнулся.
- Да я и не волнуюсь, это только ты весь трясешься, мой бедненький маленький Том, - каратист шутливо обнял своего менеджера за плечо.
- Черт, да прекрати эти фокусы, - Том раздраженно скинул руку Била со своего плеча, - я тебе уже говорил.
- Да ладно, не кипятись, - умоляюще попросил Бил, - я больше не буду. По крайней мере, до боя…
- А я и не злюсь. Ладно, по-моему, тебе пора.
За разговором парни и не заметили, как дошли до зала, где проходили бои. Он уже был под завязку переполнен разношерстной публикой, из которой некоторые были уже изрядно пьяны. Расставаясь у ринга, Том ласково и обнадеживающе коснулся руки своего бойца, пожелав ему удачи и еще раз перечислив ему на ухо, какие радости жизни будут ждать его за победу в бою. Бил, хмыкнув, направился к рингу, где уже разминался его противник, а менеджер пошел к столику в переднем ряду, за которым он обычно наблюдал за ходом боя. Там уже сидел мистер Флайп, приветствовавший таким его холодным и неприязненным взглядом, что у невероятно нервничавшего Тома аж мурашки пробежали по спине. Бил в это время перелез через канаты и забрался на поле боя. Его враг, низкий и полноватый, стоял к нему спиной, старательно растягиваясь. “Не очень сильный, но очень хитрый и, пожалуй, ловкий”, - подумал про себя Бил, мысленно оценивая противника. Враг, между тем растягивая правый шпагат, повернулся к каратисту лицом, и Бил встретился с напряженным и злым взглядом Гюстова. “А, это тот, который так врезал Фениксу, что того положили в больницу, - вспомнил Бил, - когда это было, в прошлом году, ладно не важно, вы только посмотрите на него, какой свирепый”. Бил ухмыльнулся, и невозмутимо, даже не глядя на своего противника, начал разминаться. Оглушающе ударил гонг, возвещая о начале боя. На ринг выбрался вертлявый низенький человек в черном полосатом костюме и радостно завопил:
- Дамы и господа! Дамы и господа! Прошу внимания!
Жадные взгляды возбужденной публики, прикованные к рингу, заблестели в предвкушение начала поединка, а конферансье продолжал:
- Вы, наверное, знаете, какой будет у нас сегодня бой. Да, я по вам вижу, вы с нетерпением ждете начала финального поединка, который завершит наш блистательно прошедший сезон. Итак, представляю вам противников. Это Гюстов Шафер, по секрету скажу, он лучше всех владеет приемами карате в Лос-Анджелесе, давайте поприветствуем его и его менеджера мистера Флайпа!! Ну и его противник – это, конечно же, наш всеми обожаемый Билли Каулиц…
Бурные аплодисменты и громкие свистки, раздавшиеся из зала, буквально заглушили речь ведущего, но он, повысив голос, все-таки перекричал беснующуюся публику:
- Да, да, я знаю, мы все любим нашего супер-Била, звезду Бойцовского клуба. Итак, приветствуем Билли и, конечно же, его милашку менеджера Тома Каулица, мы тоже все его очень любим. Правда, мы ведь любим Тома?
Публика зашумела, а Том встал из-за стола, раскланиваясь и одаривая всех направо и налево своими фирменными улыбками.
- Итак, сегодня у нас только звезды, - конферансье изо всех сил старался привлечь внимание расходившейся публики к себе, - ну, я надеюсь, вы все уже сделали ставки, ставки, господа, так сделали или нет?
Публика что-то завопила, а томящийся в ожидании начала боя Бил негромко, но чтоб его было слышно, заметил:
- Ну, пошел языком трепать.
Публика одобряюще засвистела, Том, сидящий в переднем ряду усмехнулся, но ведущий нисколько не смутившись, продолжал:
- Ну конечно, наш Бил в своем репертуаре. Мы ведь знаем, что он не только лучший боец, но и просто веселый парень. Ну ладно, что-то я вправду заговорился, итак, бой начинается. Супер-Бил против Гюстова , встречайте!!
Последние слова конферансье утонули в оглушительном ударе гонга и реве публики. Противники встали друг против друга на боевой изготовке. От злого сосредоточенного взгляда Гюста даже самому опытному бойцу стало бы не по себе, но только не Билу. Презрительно скривившись прямо в лицо своему врагу, каратист отвернулся, чтобы мельком взглянуть, что там поделывает его менеджер. Том о чем-то тихо переговаривался с мистером Флайпом, и на его лице было какое-то растерянное и даже немного испуганное выражение. “Так, начались какие-то проблемы, - понял про себя Бил, - вот дерьмо, ну говорил же ему Свенсон не связываться с мафией…” Его мысли прервал третий, самый громкий удар гонга. Бил даже не успел повернуться к своему противнику, как сильным и точным ударом нога его врага вмазалась прямо ему в лицо. Каратист пошатнулся и почувствовал во рту противный вкус крови. “Милое начало”, - зло подумал про себя Бил, выплевывая изо рта выбитый зуб. Еще один удар последовал почти сразу, но Бил был уже готов к нему. Искусным блоком отразив атаку, он отскочил в сторону, а потом нанес своему противнику целую серию быстрых ударов ногами. Гюст, не успевая защищаться, отступал назад, пока тот не пригвоздил его прямо к канатам.
- Что, больше некуда отступать? – ехидно поинтересовался Бил, не переставая наносить удары. Гюст защищался изо всех сил, но его противник все же оказался сильнее.
- Ну что, получи фашист гранату, - Бил ухмыльнулся в лицо своему врагу, и его незнающий пощады кулак врезался со всего размаху в челюсть несчастного Гюста. Кровь потоком хлынула из разбитого рта, и он, вздрогнув всем телом, рухнул на пол ринга. Толпа заорала, как бешеная, и Бил триумфально поднял руки в знак победы. Но тут его вроде бы так быстро поверженный противник внезапно схватил победителя за ногу, отчего Бил не удержал равновесия и грохнулся лицом прямо в пол.
- Эй, так нечестно!! – завопил захлебывающийся в крови, льющейся из носа, бывший победитель. Но Гюст уже был на ногах и стоял, глядя сверху вниз на своего врага.
- Что ты говоришь? Нечестно? – насмешливо переспросил он, - а я не играю по твоим правилам. Теперь здесь будут мои правила, и они таковы, - Он наклонился к своему противнику и уже тише заявил, - бой продолжается до смерти одного из противников, не раньше. Да, кстати, тебя обрадовать? я даже знаю, кто из нас должен умереть! Он приподнял Била за кимоно и со всей силы, ударив его в лицо, швырнул обратно на пол ринга.
- А-а-а, - простонала звезда Бойцовского клуба, чувствуя, как ломаются его кости. От боли у Била в глазах все помутилось, и потолок над головой угрожающе покачнулся.
- Вставай, - тем временем ревел Гюст, поддерживаемый воплями публики, - вставай, я не бью лежачего. “Черт, кажется мне конец”, - подумал Бил, все тело которого просто звенело от боли. Он с трудом повернул голову и покосился в сторону своего менеджера. Том сидел, положив локти на стол и закрыв лицо руками. На лице же сидящего рядом мистера Флайпа сияла торжествующая улыбка. Он пихнул Тома локтем, что-то показывая ему на ринге, и, когда менеджер отвел руки от лица, Бил увидел его красные от слез глаза. “Черт возьми, что тут творится? Так, похоже, мы с моим маленьким Томом попали в одну очень большую неприятность”. Решив защищать свою задницу до конца, Бил собрал всю волю в кулак и, скрипя зубами от боли, поднялся на ноги. С огромным трудом отразив несколько атак Гюста, он и не заметил, как открылся своему противнику, благодаря чему тут же получил сильный удар с ноги прямо в живот. Бил со сдавленным стоном скрючился пополам и, корчась, упал на колени, а потом и вниз лицом на пол ринга. Публика что-то заорала, но бывший лучший боец уже не слышал, что. Тошнота подступила к горлу, у Била помутилось в глазах и его желудок, сжавшись, с силой выбросил наружу все свое содержимое. Бил застонал от жалости и одновременному отвращению к самому себе.
- Вставай, урод блевотный, - услышал он над собой жестокий голос своего противника, - или ты уже все? Отмахался своими граблями? Беспощадная улыбка, не обещающая Билу ничего хорошего, играла на лице Гюста, когда тот склонился над своим униженным и совершенно беззащитным врагом.
Бил попытался пошевелиться, но спазмы, вызванные этим усилием, сотрясли все его тело, и за этой судорогой последовал очередной приступ рвоты. По лицу обессиленного каратиста потекли слезы боли. “Неужели это и все? – мысли вихрем проносились в голове Била, - кажется, я проиграл этот бой, и теперь все богатства мира, да и мой маленький, но очень гордый менеджер навряд ли когда-нибудь будут принадлежать мне. Хотя какая мне в принципе разница, особенно теперь, когда, по-моему, мне тоже крынтец…” Гюст с брезгливостью смотрел на своего трясущегося от тошноты и слабости противника. Когда Бил, поняв, что подняться ему уже наверно не суждено, сказал, что он признает себя проигравшим, и жалобно попросил у него пощады, Гюст только презрительно скривился в ответ.
- Знаешь, что я думаю, - злорадно ухмыльнулся он, - ты не супер-Бил, ты трусливое и жалкое существо, и вызываешь у меня чувство отвращения. Так что, пожалуй, я, наверное, убью тебя.
Глаза несчастного побежденного округлились от ужаса.
- Нет, не надо, прошу тебя, - слабо пробормотал он, умоляюще глядя на своего беспощадного врага.
- Не надо? – переспросил Гюст и обратился к публике, которая, затаив дыхание, следила за всем происходящим, - как вы думаете, что мне сделать с этим ничтожеством?
Зал, как будто только и ждавший этого вопроса, взорвался криком. Одно единственное слово, повторяемое целой толпой народа, резко и больно ударило в барабанные перепонки вздрогнувшего Била. Громко и явственно он услышал: “У-бить, у-бить, у-бить…” враг, тоже тут же поняв вынесенный приговор, повернулся к своему противнику.
- Ты слышал, они хотят твой смерти, - невозмутимо заявил он.
- Но…но ты не можешь убить меня, то есть, пожалуйста, не делай этого… я ведь сдался тебе, лежачего не бьют, - в отчаянии напомнил ему Бил, которому очень сильно не хотелось умирать.
-Правильно, - подтвердил Гюст, - лежачего не бьют, его только добивают. Я придумал, я сломаю тебе шею. Расхохотавшись, он наклонился к своему врагу, и Бил беспомощно зажмурился, уткнувшись лицом в холодный пол ринга в ожидании смерти, но ничего не произошло.
Громко лопнула в его голове натянутая струна, и Бил, открыв глаза, поднял голову. Он лежал, но только не на ринге, а на полу уже знакомого ему коридора готического замка. Парни с испуганными и взволнованными лицами стояли вокруг него, а Том сидел рядом, ласково гладя своего друга по плечу. Увидев, что тот очнулся, Том радостно вскрикнул и порывисто прижал Билли к себе, быстро и сбивчиво зашептав ему на ухо:
- Билли, я знаю тебе плохо… У тебя было видение, да? Билли? Пожалуйста, ответь мне. Не дрожи так, все хорошо, ты здесь, со мной, все в порядке…
Слезы брызнули из глаз измученного Била, когда он вспомнил боль и унижение, которое ему пришлось испытать. Он слабо обвил руками тело Тома, бормоча сквозь рыдания:
- Том, мой маленький, прости, пожалуйста, прости, я не смог…не смог победить, даже ради тебя. Прости меня, если сможешь… Голос Била сорвался и, содрогаясь от беззвучного плача, он, как будто ища у Тома какой-то защиты, жалобно, как ребенок, прижался к нему. Том молча, обнимая своего согруппника, успокаивающе гладил его по волосам. пока Гюст не нарушил надоевшее ему всеобщее молчание.
- Ну и что за видение, Каур… то есть Бил, было у тебя? – спросил он, стараясь говорить как можно мягче.
Услышав голос Гюста, он содрогнулся всем телом и, подняв голову, бросил на него взгляд, полный ненависти.
- Чертов ублюдок, - процедил Бил сквозь зубы, - ты у меня еще ответишь за это. Надо было убить тебя сразу. Я просто придурок, что не сделал этого, но ничего все еще можно исправить. Он хотел подняться на ноги и броситься на Гюста, но Том крепко вцепился в него, не давая ему двинуться с места.
- Билли, не надо, - умолял он вырывающегося из его рук рокера, - пожалуйста, Билли, послушай меня. Это было просто видение, и Гюст ни в чем не виноват. Слышишь, не виноват. Билли, ну хватит!!
- Черт, да отпусти меня, - заорал на него Бил и, сильным движением освободившись из объятий Тома, кинулся на испуганного барабанщика, спрятавшегося за колонной в комнате.
- Каулиц, ты че взбесился?! – закричал не шутку перепугавшийся Гюст, увидев обезображенное яростью лицо друга, - Том, останови его, спасите меня!!
Внезапно Бил остановился на полпути, так и не достигнув своей цели. Его лицо исказилось как будто от боли.
- Черт, только не это, - прошептал он, выплевывая изо рта окровавленный зуб. Кровь моментально хлынула из разбитого носа, заливая сведенное от боли лицо вокалиста.
- Вот черт, какого?.., - выругался Бил, но приступ тошноты, согнувший его пополам, не дал ему договорить. Вздрогнув как будто в судороге, металлист со стоном упал на колени, выплескивая на пол все содержимое своего желудка. Испуганных парней, наблюдавших за происходившим, передернуло от отвращения, но полминуты хватило, чтобы Том, переборов это естественное чувство, кинулся к брату. Тем временем обессиленный рокер прекратил блевать и, дрожа всем телом, скорчившись, рухнул на холодный каменный пол коридора. Том, подбежавший к нему, с трудом преодолев отвращение, заключил трясущегося Била в свои объятия.
- Томми, - жалобно простонал брат, прижавшись к своему другу, - мне так плохо и…больно.
- Все будет хорошо, успокойся, все будет хорошо, - гитарист утешал своего согруппника, с ужасом замечая, что все тело и лицо Била покрывается следами ударов и угрожающе темными кровоподтеками, - господи, да что с тобой такое, кто тебя так?
- Он, - Бил кивнул в сторону , и мстительная улыбка заиграла на разукрашенном синяками лице вокалиста, - гребаный ублюдок. Мы еще с тобой разберемся как-нибудь попозже.
- К-к-ккаулиц, - заикаясь, испуганно пролепетал Гюст, все еще прячущийся за колонами - я клянусь тебе, я никогда не стал бы тебя бить. Честное слово. Это просто видение…
- Билли, он, правда, не виноват, - попытался переубедить уже начинающего злиться рокера Том, заботливо вытирая рукавом своей рубашки кровь с его лица, - это было видение, как у меня тогда, помнишь? Просто видение и все. Это ведь неправда. Хочешь, расскажи нам, как все было. Я тебя не заставляю, я просто спрашиваю.
- Спрашиваешь? Ну ладно, хорошо, я расскажу все, если некоторые не будут меня перебивать, - согласился Бил, успокоившийся только благодаря стараниям Тома. Он оглядел любопытные лица парней, в ожидании смотревших на него, и, вздохнув, начал свой рассказ. Он поведал им все, что было с ним в видении, не сказав только про свои отношения с Томом, решив, что знать ему совсем не обязательно. Когда он закончил, Том нежно привлек его к себе, с состраданием прошептав:
- Бедный мой. Тебе наверно сейчас очень-очень больно.
Бил молча прижался лицом к щеке своего согруппника в знак благодарности.
To be continued.................................................................................................

Отредактировано Zimmer_Billa_483 (2009-01-10 16:54:10)

У мя нет времени сейчас,вот забежала на минутку,чтоб выкласть для вас продку...так что читайте!!!)))
Глава 19
- Так, ладно, - голос Гюста громко и решительно прозвучал в воцарившейся тишине, - может, хватит целоваться, обниматься и выказывать друг другу все остальные знаки вечной любви. Бил, я понимаю, тебе больно, но, пожалуйста, попробуй встать, потому что нам надо поскорей убираться отсюда, пока еще кто-нибудь не пострадал от этих проклятых видений.
Бил поднял голову, посмотрев на твердое лицо гитариста:
- Я согласен. Том, помоги мне подняться.
Он, бережно поддерживая своего избитого друга, помог ему встать на ноги. Бил, застонав, буквально повис на Томе, согнувшемся под тяжестью его тела.
- Черт, - лицо вокалиста скривилось от невыносимой боли, - я не смогу идти сам.
- Мы тебе поможем, - уверенно сказал Гюст. Он присоединился к Тому и, парни, поддерживая своего искалеченного вокалиста, медленно двинулись вперед.
Молча, идя по коридору, освещенному зловеще-красными лучами заходящего солнца, Tokio Hotelцы с внутренним содроганием думали о том, что ждет их впереди. Особенно страшно было Гюсту, ведь у него еще не было видений, поэтому перспектива того, что они у него тоже будут, причем неизвестно какие, казалась ему ужасающей. Он в уме перечислял все свои страхи, пытался вспомнить, чего он боялся в детстве, кроме темноты и страшных историй, которые рассказывали ребята в летнем лагере, коротая долгие ночи у костра, Несмотря на все это, путь по коридору прошел без приключений, и примерно через десять минут они в нерешительности остановились у очередной двери. Гюст, поддерживающий Била, толкнул ее и, переступив порог, парни оказались в небольшой, но очень странной комнате. Она была практически пустой, не считая огромных зеркал, стоящих около стен по всему ее периметру. На верхушках зеркал были прилеплены ярко горящие свечи, расплавленный воск с которых, стекая по стеклу, капал прямо на пол. Как только парни все до одного зашли в комнату, дверь за их спиной без чьей-либо помощи захлопнулась, громким стуком оглушив вздрогнувших металлистов.
- Что-то мне все это не нравится, - протянул Гюст, обратившись к повисшему на нем Билу, но не успел тот ему ответить, как откуда-то из глубины комнаты ослепительный свет ударил прямо в лицо обалдевшим Tokio Hotelовцам .

- Держитесь друг за друга!! – громко закричал Гюст, пытаясь заглушить рев как гигантский пылесос всасывающей в себя все, что попало, дыры, но оказалось слишком поздно. Открывшийся портал был уже слишком близко,
- Черт, что с нами будет?! – в ужасе прошептал Бил, когда открывшаяся дыра окончательно поглотила всю мебель. Том только хотел ответить, как Гюста, стоявшего рядом с вокалистом, потащило к порталу.
- Бииилллл, руку…дай мне руку!!! – в отчаяньи завопил барабанщик, сопротивляясь притяжению затягивающего его воздушного водоворота. Но тот даже не успел опомниться, как молящего о помощи Гюстова уже как ветром сдуло. Почувствовав, что его тоже затягивает в дыру, Бил из последних сил вцепился в Тома. Но сила, тащащая его к порталу, оказалась просто непреодолимой, поэтому, осознав, что им с Томом уже не спастись, вокалист сдался.
- Только ни в коем разе не отпускай меня, - закричал ему на ухо брат, но Бил уже не слышал его. Боль пронзила каждую молекулу тела вокалиста, и, выпустив Тома из своих объятий, вокалист Tokio Hotel практически бессознательно покорился силе, втянувшей его в портал.

Бил открыл глаза и пошевелился. Это далось ему с большим трудом, каждое движение отдавалось в висках измученного парня тупой и ноющей болью. Металлиста окружала непроглядная тьма, такая, что Бил сначала не понял, жив он или уже мертв. И только резкий тошнотворный запах каких-то отходов, сильно смахивающий на запах, идущий обычно из канализацией Берлина, дал Билу понять, что он далеко не в раю на небесах, а все еще на нашей грешной земле, причем в одном из ее, так скажем, не самых лучших уголков. Осязание подсказало рокеру, что он лежит лицом вниз на холодном каменном полу, по которому непрерывно течет вонючая жидкость неизвестного происхождения. Застонав от боли, Бил принял сидячее положение, что стоило ему огромных усилий, и, ощутив за спиной стену, с облегчением оперся на нее. Отрывки мыслей беспорядочно вертелись в его голове. “Где я? Как я сюда попал? Где остальные? Что с ними?” Ни на один из этих мучивших его вопросов Бил не мог дать разумный ответ. Но когда ему, истязавшему себя попытками вспомнить, что же все-таки произошло, пришло на ум лицо Тома, он слабо улыбнулся. “Томми, милый, где ты сейчас?”, - еле слышно прошептал Бил, тоскливо шаря вокруг себя в темноте, как будто рокер мог быть где-то поблизости. Но вокруг никого не было, он был совсем один, непонятно где, безо всяких надежд на спасение. Еще никогда вокалист ТН не чувствовал себя таким слабым, беспомощным и одиноким. И еще никогда ему так не хотелось, чтобы Томми был рядом. “Если мы были вместе, все было бы по-другому”, - думал Бил, рисуя в воображении Тома, обнимающего его, и представляя себе заботливый и ласковый голос брата, говорящий ему, что все в порядке. Холодное прикосновение чего-то мерзопакостно-склизкого оторвало его от его мечтаний о Томе и заставило вернуться в реальный мир. Бил вскрикнул от отвращения и отшвырнул от себя какое-то мягкотелое, невидимое во тьме существо, которое с хлюпающим звуком упало где-то неподалеку и как ни в чем не бывало поплыло дальше, уносимое водой, текущей по полу. Примерно полминуты вокалист сидел неподвижно, содрогаясь от омерзения, но потом, все же найдя в себе силы подняться, встал на ноги и оперся спиной на стену. Голова Била кружилась, да к тому же его слегка тошнило, но он, старясь не обращать на это внимания, твердо решил про себя: “Я должен найти остальных”. Пошатываясь и ежеминутно цепляясь за мокрые выщербленные камни стены, Бил побрел куда-то вперед. Под его ногами журчала вода, а в воздухе разносился гадкий запах гнили вперемешку с тухлятиной, но вокалист, преодолевая невыносимое желание лечь на пол и умереть, продолжал слепо идти куда-то. Прошло полчаса, а может и час, – в темноте Бил совсем потерял чувство времени. Отсчитывая шаги, он как на автомате двигался вперед, иногда спотыкаясь и падая, но тут же поднимаясь на ноги и продолжая идти. Чтобы хоть как-то разнообразить свое монотонное путешествие, он начал тихо себе под нос напевать первую пришедшую ему в голову песню. Этой песней оказалась “Rette mich ”, . Тихий усталый голос Била звучал невероятно жалобно в стенах темного и холодного туннеля:
Komm und rette mich
ich verbrenne innerlich
Komm und rette mich
ich schaffs nicht ohne dich
Komm und rette mich
rette mich
rette mich
Вместе с песней приходили воспоминания. Бил отчетливо, как наяву, видел перед собой улыбающееся лицо Тома, слышал его зовущий смеющийся голос: Билли… Одновременно с этими воспоминаниями в голову вокалисту приходили и грустные мысли. Одна хуже другой. “А что, если с парнями…или еще “лучше” с Томом что-то случилось, - думал , вздрагивая, - что-то не очень хорошее. Вдруг я больше никогда не увижу моего маленького Томми… Что если он тоже…как Георг и Гюстав?..” С трудом, подавляя в себе сильное желание разрыдаться от слабости и беспомощности, Бил шел вперед, продолжая машинально напевать “ Rette mich ”:
В конце-концов он не выдержал, и его голос сорвался. Чувствуя свое полное бессилие сдерживать рыдания, так и рвущиеся из него, Бил остановился и, заплакав, медленно, по стене, сполз на пол. Обняв колени и уткнувшись в них лицом, он сидел на сыром каменном полу и рыдал навзрыд, прям как маленький и совершенно беспомощный ребенок, который заблудился. Он уже не обращал внимания ни на вонючую грязь, в которой он был перепачкан с ног до головы, ни на противные скользкие прикосновения каких-то животных, проплывающих мимо него в темноте, ни на забирающийся под одежду пронизывающий холод – ни на что. Он просто сидел и плакал, не переставая. Слезы грязными ручейками стекали по его щекам, и когда Бил, всхлипывая, пытался их вытереть, он только еще больше размазывал грязь по своему лицу. Он не знал, сколько он просидел так, но через какое-то время его слезы как будто иссякли, и, сделав глубокий вдох, Бил поднял голову. “Наверное, жалкое зрелище, - усмехнувшись, подумал он про себя, - избранный, в таком виде, как будто бы только что искупался в какой-нибудь первой попавшейся луже, сидит в какой-то проклятой дыре, сильно смахивающей на главный отсек канализации и размазывает сопли. Да уж…Просто супер…” Бил еще раз усмехнулся и, шмыгнув носом, вытер рукавом своей футболки лицо. Как и все люди, после плача, он сразу почувствовал себя легко и как-то умиротворенно. Трезво оценив ситуацию, он вздохнул и поднялся на ноги, осознавая, что ему больше ничего не остается. “Ну что, потопали дальше”, - сказал он сам себе и только хотел двинуться вперед, как тут его словно осенило. “Черт, какой же я идиот, - Бил хлопнул себя по лбу, - сон, мой первый сон, я же там полз по трубе с грязью…” Бил отчетливо различал разлитый в воздухе мерзкий запах дохлятины, отбросов и гнили, совершенно идентичный запаху из его первого сна. “Значит так, - не торопился делать поспешные выводы, - получается, еще и не все потеряно…. Получается, скоро я встречу Тома и все обойдется. Блин, совсем забыл, что я же встречу его и потом снова потеряю…”. Бил хмыкнул. Перспектива обрести Томми, а потом снова потерять его совсем не прельщала его. “Но должно же быть хоть что-нибудь”, - Бил напряженно тер виски, как будто это действие могло помочь ему в стимуляции его умственного процесса. “А, точно…, - догадки приходили к Билу одна за другой, - Линси говорила что-то… что-то насчет подсказок, сны избранного. А, вот как-то так: сны избранного – это подсказки и они помогают ему сделать выбор, выбор…какой еще выбор? Ладно, к черту, это не то…” он перевел дыхание и попытался еще раз собраться с мыслями. Тут же пришло очередное озарение. Бил вспомнил из слов Линси то, что как раз было так необходимо ему. Девушка говорила, что, если понять из сна что-то самое главное, какую-то простую истину, то вполне можно изменить будущее, хотя в каку,ю сторону: в лучшую или в худшую – уже зависит от тебя самого. Били начал вспоминать свой сон, стараясь не упустить никаких деталей. Первое, труба. Он полз по трубе, было гадко, мерзко и …так это точно не самое главное, он продолжал восстанавливать события сна. Потом он выпал из трубы и встретил Тома. При мысли о друге, Бил невольно улыбнулся и его желание, чтобы Том оказался рядом, стало еще сильнее. “Мой маленький Томи, больше всего на свете сейчас я хочу тебя обнять”, - нежно прошептал вокалист и тут…следующее прозрение не заставило себя ждать. Бил аж вспотел от эмоционального возбуждения. Теперь он понял все, первый сон – первый ключ к изменению будущего, которое уже не казалось ему таким беспросветным, был в его любви к Билу. Да, он только сейчас осознал, что он любит своего одногруппника, не взирая на то, что тот с ним одного пола и на все предрассудки, вытекающие из этого, он просто любит своего маленького брата Томи, любит больше всех на свете, и это самое главное. О том, что он избранный и о том, что Том теперь уже точно, на 100%, становился его потенциальной жертвой в ритуале, описанном в пророчестве, Бил даже и не думал. “Я люблю его, люблю, - как будто в исступлении шептал вокалист, - он самый-самый лучший, главное не стесняться сказать ему об этом…”. Он усмехнулся безо всякого злорадства, представив себе лицо бедного Томи, которого он до этого так нещадно обижал и все время отталкивал от себя, когда слышал из его уст признание в любви. “Надо будет его поцеловать, - весело решил про себя Бил, - бедненький мой, я ведь никогда не целовал его по своей инициативе, всегда он меня…”. солист ТН понял, что замечтался, и оборвал сам себя. “Вперед”, - приказал он себе и, поддавшись какому-то интуитивному чувству, вдруг нагнулся, и начал ощупывать холодные, покрытые слизью камни стены. Так и есть, через несколько минут Бил нащупал небольшое круглое отверстие. “Это труба”, - он обрадовался и ничем теперь не останавливаемый, протиснулся в отверстие и пополз вперед.

Том очнулся. Ощущение тепла и уюта тут же охватило все существо уставшего гитариста. Его измученное всеми передрягами тело и сознание под воздействием этого сразу стало расслабляться. Даже не открывая глаз, Том понял, что он лежит в просторной, мягкой и невероятно удобной кровати. “Ага, наверное, всякое дерьмо про вампиров мне просто приснилось”, - придумал объяснение всему этому Том, продолжая также, не открывая глаз, нежиться в постели. Теплое прикосновение чьего-то тела дало ему понять, что он не один, и рядом с ним лежит еще кто-то.
- М-м-м, Билли, любимый, это ты…? – пробормотал Том, почему-то уверенный, что рядом с ним именно его согруппник. Все еще не размыкая глаз, металлист лениво повернулся и притянул своего соседа к себе. Резко обдавший его сладкий запах женских духов и прикосновение гривы густых вьющихся волос тут же рассеяло иллюзии гитариста. Он вздрогнул и открыл глаза. Девушка, видимо разбуженная им, полминуты изумленно смотрела на него, а потом, наконец, опомнившись, отпихивая от себя Тома, пронзительно завизжала.
- Какого черта, кто ты такой и что ты делаешь в моей постели?! Да убери от меня свои грязные лапы, маньяк ублюдочный!!! – девушка яростно оттолкнула от себя растерянного Тома, с быстротой молнии вскочив с кровати, стыдливо накинула на свое обнаженное тело легкий ярко-алый халат. том, понимавший, что тут происходит, не больше нее, тоже выскочил из постели и, испуганно глядя на разъяренную девушку, начал быстро лепетать какие-то оправдания:
- Пожалуйста, простите меня…я…не… не знаю, даже не знаю, как это получилось, я совсем не хотел…
To be continued.......................................................................................................................................................